В вепря врезалось сразу три молнии, и ничего тот противопоставить не мог. Однако я уже вызвал цербера, который встретил громадного, наверное, метра три ростом, черного паука, вызванного моим противником. Честно говоря, я посчитал шансы своего трехголового пса, пусть и подросшего, но в габаритах явно уступающего оппоненту, невысокими и вызвал до кучи Водяного. Но, признаюсь, ошибся. Всегда бы так ошибаться.

Несмотря на впечатляющие размеры, паук оказался не особо серьезным противником. Цербер умудрился с разгону запрыгнуть на спину врага и там уже заняться «разрыхлением» беззащитной паучьей спины. Понятное дело, что тот сразу задергался и заметался, но все без толку.

Тем временем наверху битва закончилась победой моего Горыныча, но победа оказалась, как это любили говорить историки покинутого мной мира, «пирровой». Вызванный Оболенским высокий лучник с ростовым луком отправил моего трехголового бойца, который попытался вяло спикировать, обратно в колоду.

Я вызвал Милфу и, как оказалось, вовремя, так как именно этот самый «Робин Гуд» снял со спины паука Цербера, но и сам членистоногий был уже на последнем издыхании и тоже переместился в колоду.

Дуэль лучников Милфа завершила вничью. То есть она и ее противник просто исчезли. И вот тогда Оболенский перешел в атаку. Причем решил не мелочиться. На поле боя появилось сразу трое похожих друг на друга невысоких мускулистых коротышек, закованных в пластинчатые доспехи темного цвета и вооруженных щитами и внушительного размера мечами. Именовались здешней системой эти бойцы братья-гномы. И это был первый аркан, вызванный моим противником. Все остальные бойцы до этого были, конечно, хорошо прокачанными, но обычными. Видимо, Оболенский решил наконец зайти с козырей.

Тем временем тройка гномов выстроилась в шеренгу бок о бок и двинулась вперед. В дело вступил Водяной, которого я в бой пока не вводил и он просто разместился недалеко от моей звезды, превратившись фактически в заросший влажным мхом здоровенный пень.

Первым делом он затормозил гномов, сотворив под ними свое излюбленное болото. Однако коротышки оказались упрямыми и, как ни странно, не особо тонули. Просто их движение замедлилось.

Я вызвал Ягу, на что мой противник сразу отреагировал еще одним арканом. На этот раз это была какая-то жуткого вида огромная стрекоза. Вновь закипел воздушный бой, а я тем временем обратил свое внимание на землю.

Водяной невероятно шустро (я, честно признаюсь, и не ожидал от него подобного) буквально носился кругами возле медленно, но упорно прущих к своей цели гномов, поливая их водой, какой-то болотной жижей и параллельно от души молотя посохом.

Гномы оказались заляпаны этой самой жижей с ног до головы. Она оказалась чем-то вроде кислоты и пыталась разъесть их доспехи, но увы. Максимум лишила их «товарного вида», превратив в покрытую окалиной железяку… но это никак не мешало продвижению.

Но, с другой стороны, думаю, внутри подобных доспехов не особо весело, когда тебя поливают водой и кислотой да еще колотят палкой по шлемам. Но тем не менее, получается, какой-то бесполезный аркан?

Но нет… выяснилось, что у моего Водяного была еще одна способность. Правда, не знаю, почему он ее раньше не показывал. Похоже, поняв что палкой и жижей супостатов не возьмешь, он, пробурчав себе под нос что-то явно нецензурное, отбежал в сторону, и, когда гномы, уже добравшиеся до самого края болота, собирались выбраться на твердую землю, вокруг них ударили грязевые фонтаны, практически накрыв коротышек с головой.

Выбрались они оттуда изрядно помятыми, и из троих их осталось всего двое. Они и добили Водяного.

А затем растаяла Яга… и на мою звезду спикировала стрекоза. К ней присоединились оставшиеся гномы. Звезда от такого сильного удара еле устояла, но теперь я решил, что терять нечего. В результате в воздухе появились мантикора и ворон. На земле — Китана, Эльза, Кощей и Призрак смерти. Короче, я решил пойти ва-банк.

Все бойцы появились практически одновременно с падением моей звезды. И только это меня и спасло от бесславной гибели. Тем не менее пришлось броситься на землю, пропуская над собой спикировавшее яростно гудящее насекомое. Стрекоза все же сумела меня зацепить своими конечностями, которые украшали острые костяные серпы–лезвия. Если бы я не упал, думаю, меня бы просто расчленило, а так отделался глубокими порезами, которые внезапно вспыхнули острой болью. Но сейчас мне было не до этого. На моих глазах вызванные бойцы разобрались с врагами.

Гномов просто смели. Достаточно было Китаны и Эльзы, чтобы превратить их в окровавленные и перемороженные куски мяса.

Стрекоза быстро слилась после слитной атаки мантикоры и ворона, и даже вызванный противником какой-то здоровенный пернатый — этакая смесь птеродактиля с аистом — ничего не смог поделать против моих летунов.

На земле мой натиск тоже принес успех. Вызванный Оболенским вепрь и шагающее дерево повторили судьбу гномов.

Но надо отдать моему противнику должное. Защищался он отчаянно. Похоже, вызвал все, на что был способен. В результате настоящей групповой мясорубки, звезда Оболенского упала. И дело завершил Призрак смерти, который волей судеб остался единственным бойцом на поле боя.

Но Викентий был уже выжат… в глазах его плескалась бессильная злость. Призрак уже занес косу, но враг успел прожечь меня взглядом.

— И ты не хочешь узнать, в кого вселилась мои помощницы? — злорадно поинтересовался Викентий, не сводя с меня взгляд.

— Хочу! — вырвалось у меня, и я жестом остановил Призрака

— Что ж, — Викентий вдруг улыбнулся, — так знай же. Кира — это….

После его слов я замер. Но все же нашел в себе силы дать знак бойцу, и голова темного мага покатилась по земле, срубленная его косой. А то, что я узнал в последний момент, честно говоря, произвело на меня тягостное впечатление… вот о ком никогда бы не подумал. Ладно, Палесская, но Мария. М-да…

Однако эти мысли пронеслись в голове практически мгновенно. Пространство вокруг меня задрожало, и в следующий миг я очутился в том зале, откуда входил в портал. Передо мной вновь возникла призрачная женская фигура.

«Поздравляем, соискатель, — вновь раздался в голове голос, — прими заслуженную награду! Сила придет!»

Честно говоря, после этих слов я почувствовал, что сознание куда-то уходит. Вновь вернулась боль, которая на какое-то время ушла, и сейчас она стала сильнее. Я было хотел сообщить об этом призрачной собеседнице, но не успел. Все пространство вокруг меня вспыхнуло ослепительным белым светом. Я невольно зажмурился и почувствовал, как все тело охватил нестерпимый жар. Здесь я уже заорал что есть сил, но, похоже, крик мой никто не услышал. А затем пришла спасительная темнота, унося с собой боль.

Рылеев печально смотрел на вернувшихся с поисков офицеров — командиров отрядов, на которые он разделил экспедицию. Сейчас они находились в центре лагеря. Военного руководителя окружили взволнованные участники экспедиции, которые собрались за спинами офицеров.

В принципе, он особо и не надеялся кого-то найти. До этого он имел короткую беседу с Заславским. Тот вместе со своими коллегами-учеными настаивал на продолжении исследований, несмотря на два загадочных исчезновения. А вот сам Рылеев в этом сильно сомневался. В конце концов, отвечать за последствия предстояло в основном ему…

— Все! — наконец принял он решение, и громко повторил: — Мы возвращаемся!

— Но так нельзя! — раздались возмущенные крики из толпы студентов, тоже присутствующих здесь, но Рылеев не обратил на это внимания. Как не обращал его и на полных праведного негодования ученых.

Он уже собирался отдать более конкретный приказ вопросительно смотревшим на него офицерам, как внезапно перед одной из палаток вспыхнуло овальное окно слепящего белого света, из которого вывалился человек.

И Рылеев не поверил своим глазам. На том месте, где она стояла, появился… князь Черногряжский собственной персоной. Бледный, покачивающийся, без теплой одежды, но живой и по виду здоровый.