Давай, говори, Хан.
Протираю онемевшее лицо ладонями.
- Отпускаю. Уходи.
Достаю ещё одну сигарету, прикуриваю.
- Мне жаль... - уходит.
Глядя, как дым клубится вверх, слушаю ее удаляющиеся шаги.
Звук душит до темноты в глазах.
И кажется, кружится всё.
Вожу пальцами по пульсирующей ссадине на ключице. Боль больше не бесит.
"Жаль..." - какое бессмысленное слово.
Глава 49 - Негуманные аттракционы
Дни идут, я живу в оглушающей пустоте. "Жаль" - покинуло мой лексикон. Я ищу по ночам альтернативы.
Как и раньше, мой день начинается с чашки кофе и скинутого Костей тайминга.
Происходит много всего, требующего моего личного участия, но... я не могу включиться.
Мы работаем, мы почти не пересекаемся, мы совсем не общаемся. Я, как и обещал, не приезжаю, не звоню, не пишу. И даже не читаю отчётов охраны - "когда, куда, с кем", если там нет никаких пометок про опасность.
Их нет.
Иногда мне хочется, чтобы были. Это бы дало мне легитимное право вмешаться в ее жизнь.
Сидя в офисе, листаю наш новый каталог. На обложке Мия. И после обложки, я не вижу ни одной страницы.
Раздражённо швыряю на стол.
Снимаю галстук. Ей не нравилось…
Швыряю следом за журналом.
Кислорода все время не хватает. Тяжело дышать.
- Хан, - заходит Костя.
- Да?
- Мия просит доступ к оборудованию в нашей мастерской. Ей нужен тигель и инструмент.
Взмахиваю рукой.
- Пусть.
А потом я долго курю на балконе, пытаясь найти хоть одну причину поехать туда. Но пока нет ни одной. Ни одной обоснованной причины.
Всё моё нутро протестует от поиска причин. Нахуй мне причины?! Я могу приехать в любое мгновение. Просто потому что захотел. Выяснить у охраны, когда она планирует и...
Но... Нет. Аттракцион уже крутится на таких скоростях, что не соскочить. И сейчас я лечу на какой-то очередной петле вниз. И надо долететь. И хер его знает почему - но надо так. Я больше ничем не управляю, кроме своего решения.
- Как дела, Хан? - залетает взбудораженный Назар ко мне на балкон.
Он уезжал по моим делам на несколько дней.
Флегматично жму ему руку.
Молча веду взглядом по небу, подыскивая слова. Их нет.
- Я отпустил Мию.
- М.
Озадаченно замолкает.
- Какая теперь у нас концепция?
- Достань мне хорошее снотворное. Вискарь - плохое.
- Понял. Может антидепрессанты?
- Нет у меня депрессии.
У меня просто нужной женщины рядом нет.
- Понял. Но я тебя сейчас немного взбодрю! Смотри-ка...
Включает мне видео с камер ювелирного цеха. Там мой лучший ювелир - Сохарев.
Он подменил в заказанной работе бриллианты, которые дал заказчик на точно такие же по каратам, но... на синтетические. Разница в цене - несколько десятков миллионов.
Или - заказчик сам подменил их в изделии, подставив моего ювелира.
Не верю ни одному, ни другому.
Поэтому претензий не предъявляю. Если Сохарев косячит, то попробует сделать это ещё раз.
Подменить что-то очень сложно. При работе на каждого из них смотрит по три камеры. Но когда мы отсматривали прошлое видео был сомнительный момент. Он уронил изделие на пол. Словно намеренно. А потом быстро его поднял. Мгновение. Но можно успеть подменить изделие, если очень постараться. При условии, что у него есть мастерская дома. И он мог сделать там дубль.
Домой к нему мои люди тихо наведались. Ее нет… и на счетах у него не прибавилось.
И я подкинул ему ещё одну работу с натуральными бриллиантами в дохуя карат. Проверить.
И вот опять на камере... падение.
Два раза?! Да ну нахуй.
- Как он собирается вынести?
- Догадайся.
- Охранник тот же, что и в первом случае?
- Да.
- Поехали. Покараем…
В ювелирном цехе идут два ряда по десять прозрачных ячеек с рабочими местами. Все изделия - ручная работа “от и до”.
Останавливаюсь, напротив, Сохарева. Наблюдаю за работой.
Открываю прозрачную дверь.
- Добрый вечер, - вытягиваю у него из рук браслет. - Я посмотрю…
Достаю из кармана линзу с ультрафиолетом. Рассматриваю камни. Сначала самые большие. Я их морфологию знаю прекрасно. Каждый рассмотрел. И узнаю легко. Крупный с “точкой” слева от центра на самом дне. Не подменил… ещё два крупных - тоже на месте. И практически решаюсь отдать изделие, но в последний момент подсвечиваю мелкие бриллианты по краям ультрафиолетом. И вместо чистого голубого свечения, я вижу лёгкий “аквамарин”. Синтетика!
Перекидываю задумчиво браслет через пальцы, как четки.
- Чтож ты такой жадный, Сохарев?
Назар взводит ствол, подставляя его к виску ювелира.
- Краткость - сестра таланта. Быстро… Всю схемы, кто в доле?
Тихий шум в ювелирной умолкают. Пусть видят. Это протрезвляет.
Сохарев, обливаясь потом, лепечет что-то невнятное.
- Что?! Не слышу. Громче.
- На лечение племянницы… Я все верну, клянусь!
- Бриллианты - конечно вернешь. Каков план по компенсации репутационных потерь? Костя, ты посчитал? - оборачиваюсь, встречаясь взглядом с застывшей от ужаса Мией в униформе.
- Не менее двухсот миллионов, думаю.
- Это четыреста твоих почек, мужик, - ухмыляется, Назар. - Есть у тебя четыреста почек?
А я продолжаю смотреть в глаза Мие.
- Хан… - беззвучно. - Не надо.
- А как надо? - дёргаю бровью.
- Племяннице… тяжёлая онкология… - трясется голос Сохарева. - Сильные боли. Нужна операция с пересадкой.
На глаза Мии наворачиваются слёзы.
Да, боже! Пиздит же, как дышит. Меценаты все, куда деваться!!
- И сколько ты перевел племяннице?
- Все, что было.
- Телефон! - требую у него я. - Разблокируй.
Отдаю Мие.
- Ищи. Звони, Мия. Выясняй...
Мия вдыхает поглубже несколько раз, пытаясь успокоиться перед разговором.
- Как зовут племянницу? - уточняет она. - Или маму?
- Света… - понуро.
- Добрый день! Я звоню из фонда… эм… Алихана Арманова!
Нет, ну я в восхищении от этой женщины! - закатываю глаза. Уже фонд открыла.
- Мы хотели бы уточнить, как состояние Светочки. И какая сумма поступила на лечение от вашего брата. Мистер Арманов хотел бы ее увеличить за счёт фонда.
Губы мои дёргаются в улыбке. Лиса…
- Сколько?! А… Понятно. Мхм… А куда переводить? Ясно. Спасибо за информацию.
Опустив взгляд, крутит в руках телефон.
- Ну. Удиви меня.
- Сто тысяч он перевел… Сбор идёт на два миллиона.
- Увы. Не удивила. А украла эта мразь почти сорок.
- Я не успел продать! Но…
- Хан, - перебивает его Мия. - Пусть переведет… Пожалуйста. То, что есть на счетах.
Передаю ему телефон.
- Открывай, переводи все, что есть. Заглядываю в экран. Вот и почти закрыли сбор... Реально фонд Арманова. А так бы мы, конечно, их забрали сейчас в счет компенсации.
Пока он переводит, Мия, не поднимая взгляда, уходит в соседнюю стеклянную ячейку.
Не заметил ее в форме.
Пока Назар дожимает Сохарева, я наблюдаю за ней.
Руки трясутся…
Откладывает все в сторону. И ложится лбом на стол.
- Давай дальше без меня и свидетелей.
Сохарева уводят. Я захожу к Мие.
- Над чем работаешь?
- Дарович попросил корону из золота для белых фигур… - тихо. - А у меня нет оборудования для золота. Я с ним не работала.
- Получается?
- Пока нет… - дрожит голос.
- Показывай.
Разбираюсь в ее чертежах.
- Крапаны толще, - начинаю перерисовывать. - Загиб больше. Или потеряется камень. Здесь можно тоньше, здесь уже нет. Покажи…
Забираю из рук крошечную корону.
- Неплохо. Фрезы возьми другие.
Сажусь позади, сжимая ее трясущиеся руки.
Комментирую тонкости, которые она не учла.
- Нарасти толщину… здесь убери.
