Томас принёс доску, и результат превзошёл все ожидания: форма получилась безупречной, все детали были идеально подогнаны, и не было заметно ни единого зазора. Перелили содержимое, что уместилось туда, а оставшееся разлили по маленьким плошкам и поставили остывать.

Каждый по очереди подходил и подолгу стоял, стараясь заметить изменения, некоторые даже пытались ткнуть пальцем. Я укоризненно на них поглядывала, но самой тоже не терпелось потыкать чем-нибудь форму. Жёны рассказали мужьям, любопытных увеличилось в разы. Погода на улице была тёплая, и мыло навряд ли быстро застынет, оставив Молли за смотрящую, решила пройтись на кухню посмотреть, как устроилась новая повариха Марта.

Подходя к кухне, принюхалась. «Боже мой, что за божественные запахи!» Возле печи стояла Марта в белоснежном фартуке, голова была прикрыта таким же белоснежным чепцом, и что-то жарила на сковороде. Подошла к ней поближе и обомлела.

— Фрау Марта, этого не может быть, вы приготовили «баварские колбаски»? — на немецком восхитилась я.

Марта зарделась и присела в приветствии. — Госпожа, мне так вас хотелось порадовать и удивить!

— Марта, поверь, ты меня настолько удивила, что я не тронусь с этого места, пока не попробую это чудесное блюдо, у меня уже только от одного запаха слюнки текут.

- Может, тебе чем-то помочь? Я, конечно, ещё та повариха, но многое знаю и умею.

- Что вы, госпожа, как можно, - испуганно пролепетала кухарка. - Где это видано, чтобы сама баронесса ручки свои марала. Нет-нет, госпожа, я сама.

- Марта, у нас можно, и я абсолютно не отношусь к тем господам, которые боятся замараться. Говори, что делать, у меня даже руки чешутся.

Тем временем в кухню с чёрного входа зашли кузнец и Карл, и у каждого в руке было по огромной рыбине, напоминающей форель.

Увидев меня, повязывающую себе фартук, очень удивились, но быстро сделали вид, что особенного ничего не происходит, и положили рыбин на стол.

- Ганс, Карл, где же вы такую красоту выловили?

- Госпожа, так ведь мы пошли глину искать и набрели ниже по течению на большую запруду, что бобры устроили, а там рыбы — хоть руками бери, - с гордостью ответил Карл. — Это форель, госпожа, очень вкусная.

- Форель, значит, и как же её готовят тут? - задумчиво спросила я, пытаясь ухватить внезапно мелькнувшую мысль при виде рыбы.

- Да как все, госпожа, на углях жарят.

- На углях жарят, точно, коптильня! - восхищённо воскликнула я. - У меня к вам двоим очень серьёзный разговор, ждите здесь. - И я стрелой вылетела в сторону кабинета, чтобы взять бумагу и перо с чернилами.

Схватив всё, что мне требуется, помчалась обратно. Вбежав в кухню, немного отдышалась, встретив изумлённые взгляды слуг, махнула рукой, раскладывая бумагу.

— Подходите ближе, сейчас я вам кое-что набросаю и объясню. — И я стала рисовать рисунок коптильни холодного копчения.

— Что это, госпожа?

Я подняла бумагу повыше, полюбовалась своими художествами и торжественно сказала: «Коптильня»

Они так и смотрели на меня, ничего не понимая. И я стала детально объяснять, что это и как сделать.

— Вот это да! — восхищённо проговорил Ганс. — Голова у вас, госпожа, не у всех мужчин господ такая. И я, ободрённая похвалой кузнеца, как говорится, куй железо, не отходя от кассы. Набросала рисунок мясорубки.

— Вот, — довольная протянула ему.

— А это, хозяйка, что такое?

— Это, Ганс, мясорубка, — торжественно сказала я.

Объяснив принцип действия мясорубки, \Ганс присел и долго сидел молча, уставившись на меня восхищённым взглядом.

- Госпожа, и много у вас таких идей?

- Много, Ганс, много, - засмеялась я. - Ну, готов быть первопроходцем?

Кузнец вскочил и заметался по кухне. - Но у меня нет кузницы, когда я смогу заняться делом? - глаза его блестели от азарта.

- Будем торопиться, попутно с домами надо возводить и кузницу, рук у нас не очень много, так что я рассчитываю на всех вас и ваше участие во всём. Мужчины с энтузиазмом закивали.

- Так, ладно, а сейчас ну-ка, Карл, помоги мне, надо почистить и разделать рыбу, одну мы точно засолим, — и я, закатив глаза от предвкушения, сглотнула слюну.

Засаливая рыбу, я немного добавила мёда, порезав её на небольшие куски, уложила в кастрюлю под гнёт.

Ну вот, — вымыв руки, сказала я, — завтра уже можно будет её есть.

Марта всплеснула руками: «Как же так, госпожа, сырую?»

— Не сырую, а просоленную, вкусная будет, пальчики оближешь. Так, ладно, а теперь давай твои умопомрачительные колбаски.

Я, облизнувшись, приступила к еде. «Боже мой, Марта, это божественно, сюда бы ещё кетчуп или на крайний случай майонезик». Усиленно жуя, прикусывая свежевыпеченным хлебом, я уже продумывала, как мне сделать майонез.

В кухню вбежала запыхавшаяся Луиза: «Госпожа, там это мыло застыло».

— Отлично! Пойдём смотреть. — Поблагодарив Марту, вышла из-за стола и через чёрный ход кухни вышла на улицу. Возле доски с формами столпилось много народу, все расступились, пропуская меня.

— Так-так, ну и что у нас получилось в итоге? — Я потрогала пальцем брусочки, они были твёрдые. Попробовала их вытряхнуть — не получилось, послала Молли за ножом на кухню.

Когда нож был у меня в руках, провела остриём по стенкам каждой формы и, перевернув форму, постучала по ней.

С трепетом и волнением я подняла доску: на поверхности стола лежали аккуратные кусочки мыла. Их было ровно двадцать пять. Я взяла один из них, повертела в руках и поднесла к носу: от мыла исходил едва уловимый аромат мёда.

— Луиза, принеси, пожалуйста, ведро воды, — попросила я, — мы будем проверять, насколько хорошо мыло мылится.

Смочив руки и мыло, я начала намыливать кусочек. Образовалась обильная пена с медовым запахом.

«Ура!» — воскликнула я с радостью. — «У нас всё получилось! Кто хочет попробовать?»

Я стояла в стороне и с восхищением смотрела на смеющуюся толпу людей, на моих людей. Они, как дети, смеялись и радовались тому, что для меня было обычным, а здесь это казалось настоящим чудом.

- Так, внимание, - хлопнула в ладоши я. - Хочу сделать всем нашим дорогим женщинам подарок, каждой дарю по кусочку мыла. А со следующей недели будем все вместе учиться его варить. Большая просьба всех дам подумать, какие есть пахучие цветы, произрастающие здесь, чтобы можно было добавлять в мыло для запаха.

Раздав мыло радостным женщинам, оставшиеся кусочки Молли завернула в льняную тряпицу. Мыло из плошек мы разрезали на части, служанка всё собрала в мешочек, два кусочка взяла я с собой и пошла разыскивать Смита, чтобы похвалиться своей работой.

Отыскала своих мужчин на лесоповале, они наравне со всеми валили деревья. Залюбовалась своим женихом, взмокший от усиленной работы, рубашка прилипла к телу, вырисовывая рельефные мышцы. Красавец, одним словом.

Заметив моё приближение, Смит приветственно махнул мне рукой и, перемолвившись с Джоном парой слов, устремился мне навстречу.

— Тори, дорогая, я так соскучился по тебе! — воскликнул он, заключая меня в крепкие объятия.

- Я тоже, любимый, - прижалась к нему и зажмурилась от удовольствия, от него пахло мужской необузданной силой вперемешку с пахучей хвоей и смолой.

- Что это у тебя? - Он посмотрел на свёрток у меня в руке.

Я с гордостью развернула и показала кусочки мыла.

Что это такое и так вкусно пахнет, он поднёс ближе к носу и принюхался. - Мёдом пахнет. Что это, Тори?

— Это мыло, любимый, я сегодня его сварила, и первым делом побежала тебе показать, что получилось.

— Мыло? И что с ним делать? — с неподдельным изумлением вопросил он, вертя в руках кусочек мыла.

— Мыться, разумеется, — с улыбкой ответила я, шутливо ткнув его пальцем в кончик носа.

- Мыться? - Он хитро прищурился, обернулся к мужчинам и прокричал им: «Джон, я отлучусь с госпожой баронессой, нам надо кое-что проверить». И, схватив меня за руку, побежал в сторону конюшен.

Вывел своего Грома, вскочил в седло, подхватил меня, и мы помчались в сторону водопада.