– Да, пустите же! Вас не учили, что хватать незнакомых девушек не очень прилично?

Мужчина улыбнулся, неторопливо разжал руки и отвесил шутливый поклон:

– Возмутительная оплошность, мисс Николетта. Уж простите, я услышал ваше имя. Меня зовут Дэн Рейси и я готов оказать услугу, подарив эту милую вещицу столь очаровательной красавице.

Николетта ни за что не призналась бы, что речь произвела на нее хоть какое-нибудь впечатление! Она была растеряна и дико зла одновременно – Дэн Рейси довольно бесцеремонно с застывшей на лице едва уловимой усмешкой разглядывал ее. Красив! Чертовски красив! Никогда еще в своей жизни она не встречала такого мужчину и это не могло не смущать. Среднего роста, крепкий, спортивного телосложения незнакомец, видимо, отлично понимал, какую реакцию вызывает у женщин. Он был абсолютно расслаблен, но Николетта подозревала, что за всем этим скрывается мощь дикого зверя. На эти мысли наводили резкие и немного грубые черты лица, которые немного смягчали опушенными густыми черными ресницами глаза. Невольно она залюбовалась четким профилем и попробовала представить, каково это – быть с таким мужчиной. Черт, черт! Да что это с ней творится? Она мысленно обругала себя, но было уже поздно – от пролетевших в воображении картинок щеки предательски заалели. Самоуважение стремительно падало к нулю!

– Мисс? – Дэн вопросительно вскинул бровь. – Я могу заплатить за вас?

Он опустил руку в карман дорого кашемирового пальто и достал бумажник, выжидающее посматривая на застывшую девушку.

– Нет! – отказ прозвучал как испуганный крик.

Да что же это со мной? Николетта шумно выдохнула воздух и уже спокойнее добавила:

– Я не беру подарки от незнакомых людей.

– Как же незнакомых? – мужчина явно потешался, наблюдая за ней. – Мы знаем имена друг друга, к тому же вы так умело воспользовались ситуацией, чтобы прижаться ко мне поближе.

– Ах, ты! – задохнувшись от возмущения, девушка пыталась подобрать слова, но Дэн ее опередил.

– Да, вы правы – пора уже переходить на «ты». Буду звать тебя Николь – так мне нравится гораздо больше.

– Меня. Зовут. Николетта. – доведенная до крайней степени ярости, она почти шипела. – И оставьте свои подарки для более покладистых девушек, я вам явно не по зубам. Надеюсь, больше не увидимся.

Стараясь не смотреть в сторону нахала, она подошла к прилавку и взмолилась:

– Ли, миленький. Прибереги колечко до вечера, я все решу. Я не представляю себя в подвенечном платье с другим кольцом!

Вот так! Пусть знает, что она невеста и даже не пытается подкатывать! Китаец кивнул в знак согласия – теперь можно было гордо удалиться.

– Мисс?

Проклиная себя за слабость, Николетта все-таки обернулась. Уверенный, улыбающийся и явно довольный происходящим спектаклем он снова поклонился:

– Колечко доставят вам прямо домой, не волнуйся, Николь. Я всегда держу свои обещания.

Скрипя зубами и с неестественно прямой спиной, она почти бегом вылетела на улицу.

В преддверии праздника замок ожил и наполнился суетой. По всем покоям туда-сюда сновали озабоченные слуги, стараясь в точности и самым быстрым образом исполнить указания пухлой экономки, железной рукой управляющей всеми приготовлениями. Несмотря на свою дородность, она обладала страшной для домашних способностью оказываться сразу во всех местах, из-за чего замковые слуги постоянно крестились ей в след, подозревая в связях с нечистым. В остальном Дэрин была милейшей женщиной, которой можно было легко доверить не только замок, но и свою жизнь.

На пятнадцатилетие единственной дочери клана О'Коннеловсъезжались все, сколько-нибудь значимые персоны окрестных мест. С высоты своего опыта Дэрин справедливо рассудила, что своих слуг им не хватит, и наняла на пару дней самых сметливых и толковых из деревни. Поэтому сейчас, куда бы ни направилась Вел, она натыкалась на испуганные глаза и низко склоненные перед госпожой спины. Отсидеться можно было только в библиотеке – туда гости вряд ли пойдут во время праздника. Поэтому еще утром экономка мудро решила не занимать прислугу наведением лоска в этом святилище знаний. Там царили вожделенные тишина и покой, но добраться до библиотеки можно было только через главный зал. Вел уже миновала анфиладу комнат и через украшенную оранжерейными цветами арку вошла в зал. И… невольно замерла на пороге!

Предок О'Коннелов решил, что именно в главном зале в полной мере должна ощущаться мощь рода и его богатство. Огромное помещение располагалось в центре замка, соединяя между собой южное, северное, восточное и западное крыло. В любое время года оно было залито светом. Этого удалось добиться за счет вытянувшихся в потолок на каждой из стен стрельчатых окон. Как говорил отец, один витраж на таком окне стоит целое состояние, поэтому неизменно приводил в трепет гостей замка. Два огромных камина отвечали за обогрев зала, но вместе их зажигали крайне редко – протопить этих монстров можно было, только закинув в широко разинутую «пасть» не менее пяти деревьев за раз. Подобные расходы были вполне по карману процветающим О'Коннелам, но все же экономка старалась избегать лишних трат и обходиться в обычные дни маленькими жаровнями с углями, расставленными в разных частях зала. Но только не сегодня!

В честь праздника оба камина весело потрескивали, жадно сжирая исполинские бревна. Благодаря этому неизменная весенняя сырость здесь совсем не ощущалась. Старинные гобелены на стенах радовали яркими красками, полы были выскоблены до блеска и покрыты свежими ароматными пучками трав. Самые ответственные слуги аккуратно устанавливали в канделябры белоснежные восковые свечи, другим были отведены более простые задания: расставить вазы с цветами, следить за дровами, накрыть и сервировать дубовые столы. Вечер все-таки обещал быть великолепным!

Вел улыбнулась в предвкушении и попыталась юркнуть в библиотеку, но на вошедшую госпожу уставились пять пар глаз, и она с тяжким вздохом сдалась – заняться ей было абсолютно нечем. Деятельная по природе девушка с удовольствием бы включилась в приготовления, но отец строго-настрого запретил ей участвовать. Алекс О'Коннел посчитал, что его дочурке в свой праздник не пристало, как простолюдинке, бегать по замку со слугами, передав ее в конце концов с рук на руке кудахчущей Мэри.

Преисполненная ответственности, она искупала госпожу и соорудила ей высокую прическу, выпустив на белоснежную шею несколько длинных локонов.

– Вот, госпожа, – она отошла на шаг и удовлетворенно оглядела свое творение. – Никто с вашей красотой не сравнится. Уж больно вы похорошели за последний год. Невеста, ей Богу!

– Мэри, даже не смей думать об этом! – Вел погрозила пальцем не в меру разговорившейся служанке. – Мне замуж еще рано.

– Да как же рано! – всплеснула та руками. – Матушка ваша за господина аккурат в эти года и вышла. До чего же красивая пара была, все плакали от умиления.

Уголком фартука она стерла набежавшие слезы и, не удержавшись, всхлипнула.

– Мэри, – Вел развернулась на скамеечке и задорно рассмеялась. – Ты, верно, запамятовала, что во время свадьбы моих родителей тебя еще и на свете не было.

– Ну и что! – служанка обиженно вздернула подбородок. – Нам с сестрами матушка эту историю вместо сказки вечерами зимними рассказывала. Я, как своими глазами все видела. Так что и не спорьте, госпожа!

Она присела в реверансе и покинула покои, оставив задумчивую Вел в одиночестве. Одернув юбки домашнего платья из тонкой светло-голубой шерсти, остановилась у окна. Она низко склонила голову, погрузившись в свои мысли. Сегодня был важный день! И именно сегодня нужно было поговорить с отцом – в другое время он просто отмахнется от дочери, сославшись на девичьи причуды. Сейчас самое время. Долго раздумывать и сомневаться юная хозяйка замка не привыкла! Приняв решение, Вел уверенно направилась в западное крыло, где располагались покои отца, братьев и их рабочий кабинет. За дверями личных комнат царила тишина, поэтому девушка двинулась дальше, безошибочно определив нужное направление. Она завернула за угол и остановилась перед дубовой двустворчатой дверью кабинета с гербом О'Коннелов, откуда разносились громкие голоса. Девушка застыла, пытаясь понять причину спора.