— Что с тобой? — Оби оказывается совсем рядом и кладет свою узенькую ладошку ему на грудь, ее рука — удивительно прохладная: — ты себя плохо чувствуешь?

— … все нормально. — говорит он. Говорит с горечью. Как-то он уже привык к тому, что он — непорочный Бон Хва, моральный компас команды. Может он не такой уж мудрый как Старший и не такой быстрый в суждениях и действиях как Чон Джа, но он считал себя — правильным. Думал, что он поступает правильно. И… все говорят ему что он — добрый. Но разве трус — может быть добрым? Так подумать… ну что случилось бы, если бы его продолжали травить? Встань во весь рост и набей им всем рожи, а не получается — встань еще раз. И так пока не получится… но эту науку в него вбил Старший, а без него он бы так и остался бесхребетным трусом, который не просто боится за себя, но еще и — подставляет под удар других. Как он мог забыть о том, что это он первым бросил камень в ту девочку? Что за ее счет он не стал парией… она стала таковой. Если бы он поддержал ее тогда, если бы встал рядом с ней — то ни он, ни она не стали бы париями, потому что пария — всегда одинок. Когда вас двое — вы уже не парии. Когда вас двое — из этого может получиться дружба, партнерство, может даже любовь… кто знает. Но он — плюнул ей в лицо, наступил на голову и воспользовался этой девочкой как ступенькой на пути…

— Шибаль! — он стискивает кулаки.

— Тихо, тихо, тихо… — ладошка Оби касается его груди: — успокойся. Мы — не то, что с нами произошло. Ты — давно не такой, каким был.

— Откуда ты знаешь…

— Знаю. Говорят человеческое тело полностью меняется за пять лет. Ты — совсем другой Бон Хва, чем был раньше, нельзя корить себя за ошибки, которые были допущены столько лет назад.

— Это… слишком удобная позиция…

— Это позиция каждого человека, который в своей жизни допустил хоть одну серьезную ошибку. А если человек не допускает ошибки — значит он не живет. Кроме того… если ты сделал вывод из этого и не повторяешь свои ошибки впредь — значит это не ошибки. Это опыт.

— Откуда ты знаешь, о чем я думал?

— Когда у человека вот так болит в груди… это значит либо у него инсульт, либо он сожалеет о прошлом. Ты еще слишком молод для инсульта. — Оби встает на ноги и одеяло спадает с нее на футон, оставляя ее в одних только тоненьких трусиках.

— Что ты делаешь? — спрашивает у нее Бон Хва.

— Исправляю свои ошибки. — говорит она: — когда-то давно я тоже оттолкнула хорошего парня. А может быть я все это говорю чтобы разжалобить тебя и снова склонить к непристойным деяниям? Может быть это все нужно не только тебе, чтобы забыть то, что было в прошлом? Может быть это нужно не только Юне, которая на самом деле не хочет узнавать правду, потому что где-то глубоко внутри — она ее знает? Может быть — это нужно и мне тоже? — она наклоняется и стягивает с себя трусики, стоя прямо перед ним, переступает ногами через них: — ты же не бросишь девушку в беде, Бон Хва? Время работы над ошибками…

Глава 16

Интерлюдия Чон Джа, детектив в мотоциклетном шлеме часть IV

Она тихонько затворила за собой дверь. На кухне горел свет, а это значит, что мистер Хайд не спит. Он-то ей и был сейчас нужен. Она сняла обувь, повесила на крючок свою мотоциклетную куртку и выдохнула, закрыв глаза и успокаивая дыхание. Открыла глаза и прошла на кухню.

— Привет. — поднимает голову от ноутбука мистер Хайд: — решила все-таки сегодня дома заночевать?

— И тебе привет. — она проходит к столу, наливает себе воды в стакан и садится напротив. Некоторое время сидит, не глядя ему в глаза. Он — отстраняется от ноутбука, откидывается на спинку стула и с любопытством наблюдает за ней.

— В общем… ты был прав. — наконец не выдерживает она: — ты как всегда прав, а я как всегда сделала поспешные выводы.

— И? — он наклоняет голову набок.

— И… простите пожалуйста, о великий кормчий, за то, что посмела усомниться в вашей неизмеримой мудрости и прозорливости. — наклоняет она голову: — но… откуда ты знал?

— А я и не знал. Я — догадывался. Знаешь, есть люди, которые если в жизни своей не видели воды, но вдруг увидели одну каплю — по этой одной капле могут предположить наличие океанов, морей, озер и рек, а также их многочисленных обитателей, от креветок до китов. Так вот — я не из таких. Не такой уж я и умный. — мистер Хайд снимает с лица очки и массирует уставшие глаза кончиками пальцев.

— И? — не выдерживает Чон Джа: — не такой уж ты и умный, но как-то догадался?

— Да. Знаешь почему учитель физкультуры в школе нашего мелкого — на самом деле не пристает к школьницам? Ходит такой слушок… он же общий для всех учителей физкультуры, не так ли?

— У нас в школе тоже такой ходил. — кивает Чон Джа: — но наш точно приставал! Ты бы видел, как он касался девчонок!

— Вот представь себе девчонку, которая в старших классах учится и на своего учителя слюни пускает. Если у такой получится с ним уединиться — неужели она теплую водичку на языке удержит? Да она в тот же момент всем своим подругам разболтает! А про парней я вообще молчу -в их среде кто и с кем переспал — сплетня номер один. Как бы я не хотел принять сторону мальчиков, но… они сплетники хуже чем девушки. Как все произошло с той бедной школьницей в Миряне? Почему в конце концов ее насиловали сорок четыре человека? Не могли же они все заранее собраться? Нет конечно. Просто кто-то один сделал и всем рассказал, что есть такая девочка и ее можно трахать, когда захочется, потом ее пустили по кругу. Раз, другой… ну и в конце концов это переросло в то, что мы знаем. Ведь ее же не сразу стали всей толпой насиловать. При этом все прекрасно понимали, что поступают нехорошо… так что на самом деле ни парни ни девушки не могут промолчать про такие вот дела. Самое страшное что тут происходило — это умолчание обществом «стыдных» тем. Видишь ли, я не могу предположить, что существуют океаны по капельке воды. Но дай мне одного человека и я смогу предположить что именно произойдет в случае, если он будет уверен в своей безнаказанности.

— Аджжж… до чего ты меня раздражаешь, мистер Хайд… — Чон Джа запускает руку в свои волосы и коротким движением взлохмачивает свою прическу: — вот до чего ты самодовольный и нарциссический тип!

— Что есть, то есть. — соглашается с ней он: — но хватит меня хвалить. Давай, выкладывай что узнала.

— Эта фирма… которая большая юридическая. Как ее там… «Yoon Yang» — в общем она принадлежала отцу Юны.

— Знаю. — кивает мистер Хайд.

— Откуда?

— Вот смотри, фирма называется «Yoon Yang», то есть — «Юн и Янг», верно? В названиях юридических компаний нет случайного порядка имен партнеров. Наверное, слышала конторы вроде «Смит, Браун, Сикорский и Ко»? Первыми всегда идут имена самых уважаемых партнеров… хорошо, может даже не сколько уважаемых, сколько имеющих большее количество голосов. На западе все немного по-другому, но в нашем случае фамилия Юн, которая стоит впереди — говорит о том, кто именно был настоящим основателем фирмы, а также о том, что однажды эта фирма вообще называлась «Юн и партнеры», понимаешь?

— Ты опять нарциссируешь… или как это называется? Уж больно морда лица у тебя самодовольная.

— Я показываю преимущество опыта над горячностью.

— Показывает он… скажи-ка мне — там в зале эта Оби уже на твоем футоне спит, вся из себя едва одеялом прикрытая. Твоя работа? — прищуривается Чон Джа.

— Обижаешь, начальница. — разводит руками в стороны мистер Хайд: — да когда у меня в голове такая идея появится я лучше с поезда спрыгну, все безопасней будет.

— Аджжж… значит этот Бон Хва все же не устоял… — прикусывает ноготь большого пальца Чон Джа: — а ты куда смотрел⁈

— Разве я сторож брату своему? И вообще, не драматизируй, не такая уж она и страшная. Да, есть признаки того, что с ней не все в порядке, но это не повод девушку обструкции подвергать. Младшему давно следовало бы узнать, что любовь — это не только вздохи на скамейке. Ему нужно было вовремя все точки над «и» с Су Хи расставить, а не сопли жевать. А эта Оби… интересная девушка. Необычная.