Завела шкатулку маленьким рычажком и мелодия наполнила все пространство. Вновь сжала в ладони алмаз и стала понемногу напитывать его своей силой. Забыла о неудачах, не ждала ничего. Лишь прикрыла веки, отдаваясь судьбе и природе.

Ветер щекотал лицо, шум листвы нежно сливался со звонкими нотами. Меня окружила материя, что была намного древнее маны. Та самая сила богини Эфир, что когда-то позволила  соткать этот мир, что породила драконов и магов.

Знала, она мне не принадлежит. Я могу лишь просить и смиренно ждать ответа. Открыть сердце, пропустить эту силу через все свое тело и направить ее в красный алмаз. Редчайший и такой драгоценный.

А когда солнце над маковой бездной окрасилось медью, и закат разлился по небу яркими красками, я смотрела на все это великолепие через кристально-чистую бусину, зажатую между пальцев. Блестящие идеально гладкие бока наливались тем самым благородным красным цветом, что когда-то носил на себе мой дракон. Цветом, что я обещала вернуть его чешуе, чего бы мне это не стоило.

И пусть обретенная форма гёнсем была лишь первой ступенью, мое сердце уже было переполнено счастьем. Просто держать в руках сосуд сотворенный из самого редкого минерала на земле, уже само по себе являлось чудом.

И едва я успела спрятать это чудо в шкатулку, как земля задрожала, а порывы ветра усилились. Мне бы вскочить на Искру, что беспокойно ржала, пытаясь встать на дыбы, но тело будто двигалось само по себе.

Руки спрятали шкатулку вглубь сумки, а ноги понесли к краю утеса. И только я ступила на скалистую тропу, как огромный оранжевый круг солнца, что секунду назад был перед глазами, исчез.

Рев раскатился по бескрайней бездне, а широкие крылья закрыли собой горизонт. Порывы ветра были настолько сильны, что мне едва удавалось стоять на ногах. Огромный зверь поднимал свое тело над утесом, пока когтистые лапы не уцепились за край.

Тряхнув шипастой мордой дракон раздул ноздри, а золотые глаза быстро нашли меня. Он взревел и двинулся перед изо всех своих сил, перебирая тяжелыми когтистыми лапами и мотая длиннющим хвостом.

Я не думала ни о чем.  Просто по инерции бросилась ему навстречу. Бежала со всех ног так же, как зверь несся с усилием отрывая тело от земли. И в момент встречи, распахнув объятия для необъятной шеи, я ощутила вовсе не огонь чешуи, а жар голой кожи и тяжесть обессиленного мужчины.

Аслахан рухнул на меня, жадно хватая ртом воздух. По телу бежал холодный пот, а два мощных крыла с трудом втягивались в его спину. И все же руки крепко обняли талию, не позволяя мне отодвинуться ни на шаг.

— Непослушный дурак…

Дракон уже не слышал моего ворчания. Сознание покинуло его, и мне стоило невероятных усилий оттащить неподъемное тело в тень дерева, под которым еще несколько минут назад я наслаждалась покоем и тишиной.

Замотав Аслана в собственный плащ, я уложила его рядом с собой, умостив голову на колени. К моему беспокойству, он выбрал самый неудачный момент, чтобы истощить свои силы, а ведь я тоже была на пределе. И все же положила ладонь на вздымающуюся грудь, чтобы успокоить бушующее пламя продолжающее разрушать центральный гёнсем дракона.

— Шейд, — тихо позвала, и он, как обещал, появился в ту же секунду. — Нам нужна будет одежда, и самое важное — моя лошадь. Ты сможешь найти ее?

Испугавшись Аслана Искра все же разорвала поводья и бросилась в лес, сверкая подковами. А в сумке, что была прицеплена к седлу находилось сокровище, которому во всем мире нет равных. Четстно скажу вам, ситуация не из приятных.

— Я уже позаботился обо всем, госпожа, — Шейд щелкнул пальцами и рядом со мной очутилась стопка чистой мужской одежды. — Не беспокойтесь.

Улыбнулась дракону, прежде, чем он вновь растворился черной дымкой в пространстве. И что бы я делала без него? Или без братьев? Или без Аслахана, который потерял меня из виду всего на пол дня из-за чего умудрился полностью пробудить своего зверя?

Злиться на него не было сил. Да и потом после такой глупости дракон точно заснет в нем надолго. Оставалось надеяться, что мне хватит этого затишья для того, чтобы напитать созданный гёнсем и восстановить силы Аслана раз и навсегда.

— М-м… — дракон дрогнул, а затем завозился.

Но рука, что сама по себе перебирала алые волосы, не дала ему резко подняться.

— Тише. Лежи. — выдохнула я, продолжая гладить мягкую макушку. — Тебе стоит немного побыть так, слишком много сил было потрачено. Я и не думала, что ты способен обернуться в таком состоянии, не только летать. Но ты всегда умел меня удивлять.

— Ивелин, — прохрипел Аслан, накрывая своей ладонью мою, что покоилась на его груди, хоть больше и не отдавала энергии для восстановления. — Больше не делай так. Ты хоть представляешь, что я почувствовал, когда мне сообщили, что твоя лошадь пропала? А когда мне выяснилось, что на территории замка от вас ни следа? Когда Шейд не отвечал на мой зов? Лучше накричи на меня, огрей по привычке подушкой, но не исчезай.

— Скажи я тебе о своем желании, и ты бы не отпустил нас Шейдом вдвоем.

— Я все чаще думаю о том, чтобы окончательно его уволить и выслать с этих земель ко всем чертям! — рыкнул дракон, и мне снова потребовалось приложить усилие, чтобы заставить его лежать на месте.

— Думаю, как глубокоженатый человек… дракон. Не важно. Думаю, он посчитал, что разумнее дать жене время остыть, нежели позаботиться о спокойствии мужа. Мне нужно было побыть наедине с собой, а в замке я задыхалась. Обещаю в следующий раз предупредить тебя, если ты пообещаешь, что не будешь перегибать с опекой. Все же я осталась на подконтрольной тебе территории и под надзором преданного тебе воина.

— Я был с тобой груб, прости. — Аслан с трудом перевернулся на спину, и теперь смотрел на меня снизу вверх. — Хотел разобраться со всем так, чтобы не осталось никаких слухов и домыслов, но…

— Мне хватает слухов и про то, как я украла тебя у Виты с алтаря. — фыркнула, не удержавшись.

— Ты больше не услышишь подобной грязи. Клянусь.

— Аслан, ты думал, я предала тебя? — вернулась к тому, что было действительно важно, пока разговор не ушел совсем не туда.

— Я не знал, что думать. — выдохнул дракон. Было видно, что он заставляет себя говорить. — Мы столько раз говорили, столько ждали хороших вестей… одна мысль, что все это было притворством и ложью вскипела во мне и помутила рассудок.

— Разве был повод сомневаться в моей искренности? Хоть малейший?..

— Был человек… — тихо заговорил Аслан, — … в искренности которого я ни капли не сомневался. Слепо верил и крепко хватался за протянутую мне руку. А потом она оставила меня у дверей золотого дворца, и больше я ее не видел. Даже не помнб лица…

— Аслан… 

— Прости меня, жена, — оборвал меня дракон, явно не желая говорить о своей боли. — Когда гнев остыл во мне, я понял, что принял бы любую правду о тебе.

— Потому что разделил со мной свои годы? — грустная улыбка тронула губы, но я все же хотела услышать ответ на этот вопрос.

— Нет. — без раздумий выдал дракон. — Я ведь знаю тебя. Знаю, что для любых поступков у тебя есть причины, просто ты никогда не говоришь мне о них. Прости, звучит так, словно я снова виню тебя.

Аслан прикрыл веки и глубоко вдохнул, будто собираясь еще долго объясняться и оправдываться, но в этом не было нужды.

— Я никогда не предам тебя, и раз за разом буду прощать. — убрав пальцами алую челку, я накрыла глаза дракона ладонью. —  Потому что я тоже знаю тебя. Не так, как бы мне того хотелось, но достаточно, чтобы понять, как велико твое сердце.

— Ив?.. — Аслан коснулся моего запястья, но я не дала убрать свою руку.

— Лежи. Все в порядке, правда. — пальцы второй руки я крепко переплела с его и тихо выдохнула: — А просто хотела проветрить голову прежде, чем встретиться с тобой.

— Я должен был поддержать тебя, не верить ни единому слову, пока… — не унимался дракон.

— Аслан, дело не в тебе. Я просто… Полежи и послушай меня, ладно? Я расскажу тебе историю, с каждым днем кажущуюся мне всего лишь сном. В той истории Вальтер притащил Маркуса на нашу свадьбу, и я стала ему женой. — вновь остановила мужа от попытки подняться, и он смиренно подчинился мне. —  На праздничном балу я спасла ему жизнь, раскрыв перед всеми свои силы Шииры, и с тех пор каждый день для меня был хуже, чем предыдущий. Много лет в ушах стоял вой, и я уже не понимала — мой ли он? По погибшей семье? Из-за боли ломающегося тела истощенного производством бесчисленных гёнсем или попытками принести кронпринцу наследника? Или может это вой народа, некогда золотого королевства объятого кровью и огнем, голодом и смертью. Я думала, что потеряла все, но однажды в темницу, где я доживала последние мгновения, вдруг проник свет. Тем светом был Саймон и… ты. Сломленную и обреченную ты вынес меня из непроглядной тьмы, пусть знал, что спасти уже невозможно. И все же ты безбожно врал. Врал смотря в закрывающиеся глаза и под замедляющийся стук сердца: Отдохни, моя леди. И когда ты откроешь глаза, жестокость этого мира я уничтожу. Ты больше не будешь страдать, больше не познаешь боли, я все заберу на себя. Моя… леди.