Лиза усмехнулась:

– Ты права, конечно. Потому что платье выглядело в тот момент именно так. И ты таким его знаешь по фотографиям. Но все, кто видел в тот момент принцессу Диану, видели не это, а невесту-само совершенство! Никто не замечал ни помятостей, ни вычурности, ни-че-го! Только образ божественной красоты и невинности, ради которой можно даже на смерть пойти! Это ж потом по фоткам и видео, которые не передают спектр, в котором активно работало платье, дизайнеры стали высказывать своё «фи» на выбор Дианы. Но платье подействовало идеально – тысячи людей, увидев леди Ди, стали её покорными обожателями и заразили других людей своим обожанием! И многие годы после этого ещё действовал эффект!

Анна другими глазами посмотрела на платье и задумалась:

– А зачем это было нужно Моргане? Такая магическая уникальная штука и для простой Замарашки?

– Ну, не простой, как в дальнейшем оказалось, - вздохнула Лиза. – Свою роль-то она сыграла в средневековье. Но главное – Моргана таким образом свела её с одной королевской семьей. Юная девочка, совсем ещё ломкий ребёнок, приправленный уникальной технологией, вскружила голову принцу, который в том королевстве и так предпочитал малышек. А тут – такая тоненькая, с очень маленькой ножкой, смугленькая красотуля в свадебном платье! Да ещё и с восторженными глазёнками и на всё готовая, чтобы сбежать из дома. В общем, уже через несколько недель Бруна была его женой. Более того – при полном согласии королевской семьи.

Анна хмыкнула:

– Я так понимаю, тоже очарованных платьем?

Лиза кивнула:

– Конечно. А ещё через пару месяцев скоропостижно умирает принц, и Бруна неожиданно оказывается свободной. Да только привязанность к ней королевы и короля такова, что они не видят другого, как назвать её приёмной дочерью и обустроить ей хорошую жизнь. И выдают её замуж уже как особу королевской крови в соседнее королевство. Ну а девочка, понимая, кому она обязана таким взлётом, за несколько лет выполняет поручения Морганы, стравливая сопредельные государства… А дальше уже по собственному желанию и как заложница ситуации, она вынуждена по тихому убирать соправителей, чтобы сохранять власть…

– Кажется для неё это плохо кончилось, - попыталась вспомнить Анна.

– Бедняжку уже в возрасте разорвали конями по приказу нового государя, - вздохнула Лиза. - Увы, это была совсем не королевская смерть. Потому что любая технология бессильна против правды. И её происхождение выплыло наружу.

Анна ещё раз прошлась ладонью по ткани.

– А зачем она такая… неприятная? По виду – обычная дерюга, но по ощущениям колючая шерсть. Зачем? Могла же Моргана, сохраняя внешний вид наряда Замарашки, сделать его… ну… поприятнее?

Лиза тонко рассмеялась:

– Это ты ещё в туфли не влезала! Там вообще словно стекла насыпали!

– Но зачем?

Лиза посерьёзнела:

– Моргана была вдумчивым правителем тёмного народа, Аня. И хорошо понимала – если дурочка-Замарашка в первую же встречу возляжет с принцем, то продолжения не будет, а уж тем более не будет вхождения девочки в королевскую семью и возможности управления людьми высшего света через неё. Платье, несмотря на то, что технологией развидения казалось идеально свадебным, но было колким и неприятным и для Замаршки, и для принца. Страдающая от натёртых ступней и колющего платья девочка совсем не хотела постельного продолжения в тот момент.

– Пси-хо-ло-о-гия, - с уважением протянула Анна.

И тут же задумалась:

– Так! То есть, в сказке мы имеем, что сперва крёстная… тьфу! Моргана колдует платье, а потом хрустальные башмачки. Но по сути башмачки отдельно не колдовалось… Кстати, а они правда становятся хрустальными?

– Ань, ну ты чего? – удивилась Лиза. – Ты представляешь как в хрустале ходить-то? Это прям совсем дикое варварство было бы! Нет, конечно, просто с переводом ошиблись и назвали хрустальными туфельки с мехом радужного кристакрола.

– Кого? – вытаращилась Анна.

– Ну зверёк такой. Вымерший уже. Похож на ма-а-аленького, чуть вытянутого, кролика, - постаралась показать руками Лиза. - Белого, но с перламутровым подпушком. Красивый.

– Понятно, - задумчиво протянула Анна.

Покусала губу, оглядывая платье. И решительно приказала:

– Давай сюда туфли! Их проверять будем! Ведь это, получается, часть платья. И возможно именно в них и проблема!

Лиза приободрилась и бросилась за туфлями. Благо, далеко ходить было не нужно – стояли рядышком, в аккуратном сундучке, возлежа на подушечке. Она подала их бережно, как и до этого, когда, демонстрируя неработоспособность платья таскала то под подол, то из-под него. Анна потянулась перехватить, но засмотрелась на переливающийся искрящийся мех, думая о том, что за столетия он не потускнел и в этом проявляется самая настоящая магия. Смотрела-смотрела, да… просмотрела.

Лиза туфли-то подала, а перехватить их Анне оказалась не судьба. Ну, или руки не из того места, как предположил Генрих Норуш…

Одна из туфлей – удивительно гладкой кожи - выскользнула из ладони и упала на помост. Перевернулась, упала на ступеньку и полетела дальше, на пол.

– Я подниму, не беспокойся! – рванулась Анна, видя, как бледнеет Лиза.

Но только спустилась и протянула руку за обувкой, как краем глаза заметила движение… А потом смачный глубокий вздох. Да так и застыла – наклонившись и вытягивая руку. С осторожностью, боясь что подскочивший пульс колотившего в рёбра сердца окажется слышен или шея остеохондрозная невовремя хрустнет, она чуть-чуть повернула голову и скосила глаза.

Огромная туша минотавра разглядывала её с явным интересом. Да ещё и в такой срамной позе! И юбка у неё прямая, пошитая не просто по фигуре, а с корректирующим эффектом и так её красящая… Ну, не всю конечно, а фасадную часть. И этим пошивом Анна очень гордилась. Раньше. Вот ровно до этого момента. Потому что минотаврище пялилось именно на эту – будь она трижды проклята! – юбку. И то, что в ней находилось!

Пялился, пофыркивал и гримасничал, двигая огромными ноздрями и втягивая воздух. И глаза у него оказались прямо гипнотизирующие – чёрные, с слюдяным и искристым блеском, словно облитые маслом и заправленные микро-стразиками.

Анна сглотнула и скосила глаза на другую сторону, откуда послышалось пыхтение.

Так и есть.

Второе минотаврище тоже проснулось и теперь, пялясь на её выкляченный зад, бодро перехватывало в руках топор… или секиру… или как эта деталь костюма называется?!

И вид у обоих монстров был такой, что у Анны сердце не просто упало в пятки, а, кажется, успело сбежать в каблуки туфель и накрыться сверху стельками!

Но она ещё увидела, что за минотаврами, бледная, словно смерть во плоти, стояла Лиза, в ужасе стискивая рот кулачками. И вид такой подруги напугал только больше!

Минотавще слева злобно фыркнуло и шагнуло вперёд, громко топнув то ли сапожищем, то ли копытом – Анна это так и не поняла. Потому что на работу рассудка её и не хватило – завизжав от души, похлеще полицейской сирены, она с низкого старта рванула от минотавра.

И тут же за спиной взревела огромная глотка, словно иерихонская труба! И с рёвом и шумным дыханием, страж платья бросился за ней вдогонку.

И наверняка бы поймал! Эдакая махина с шириной шага в три-четыре обычных!

Да только каким-то чутьём Анна резко вильнула в сторону и понеслась не на выход, а к ближайшему платью. Словно испуганный жрец к алтарю намоленного бога! Припасть и взмолиться о спасении!

Нет, рассудка ещё хватило на то, чтобы не падать ниц у платья, а забежать за него – широкая юбка с кринолином и пышными рюшами словно была создана для того, чтобы закрывать собой! Да там, наверное, и кроме Анны могло спрятаться ещё пара-тройка портных.

Только как спрятаться, если тебя уже заметили?

Минотавр, шумно дыша огромными ноздрями и топая копытами (сапогами?) по каменному полу, подошёл к помосту с платьем и стал заглядывать за него. С одной стороны пристроился – а не пролезть между платьями. С другой пошёл.