– Что они делают с девушками?

– Продают их в бордели или богатым иностранным покупателям. — Местная мафия обычно брала часть прибыли, чтобы закрыть на это глаза, но я не упоминал об этом.

Ее лицо вытянулось, глаза расширились от паники.

– Мы не можем позволить, чтобы это случилось с ней. Мы собираемся спасти ее, верно?

Мне нравилось, что она считала нас командой, хотя на самом деле мы были по разные стороны баррикад. По какой-то причине мне захотелось ее успокоить.

– Я вытащу ее.

– Они причинят ей боль? Они насилуют ее прямо сейчас?

Я покачал головой.

– Это не так работает. Они рассматривают ее как товар. Они захотят сохранить ее чистой, невредимой. В противном случае покупателей не будет.

Она выдохнула, и часть напряжения покинула ее плечи. Мой бедный котенок, у нее столько забот, но я бы сделал все лучше для нее.

Дверь кабинета распахнулась. Вито был там, одетый в джинсы и без рубашки, с взъерошенными волосами.

– Мы развернулись?

- Да, — ответил я. – У нас есть еще одно дело в Милане.

– Кто?

– Эмма Манчини. — Я кивнул Джии.

Вито моргнул, как будто только что заметил ее присутствие, затем прищурился, глядя на меня.

– Что за нахуй?

– Она была похищена русскими, вероятно, для продажи на аукционе.

– И?

Я знал, о чем он думал, о тревогах, которые, вероятно, проносились у него в голове. Но я не был обязан ему ничего объяснять.

– И мы позаботимся об этом.

– Говори по-английски, — отрезала Джиа. — О чем ты говоришь?

Мой брат потер подбородок.

– Мне нужно поговорить с тобой наедине, — продолжил он по-итальянски.

– Нет. — Я снова начал набирать номер, на этот раз Стефано. Было выгодно иметь хакеров в штате.

– Энцо, я серьезно. — Теперь Вито стоял перед моим столом. – Мы должны обсудить это. Ты не можешь так очевидно заботиться о своей шлюхе...

Я повесил трубку, не закончив набирать номер.

– Следи за своим языком, брат, — прорычал я.

– Господь Бог! Теперь она водит тебя за член?

Я вскочил на ноги и двинулся на него.

– Я капо, Вито, а не ты. Решения принимаю я, а не ты. Так будет до тех пор, пока я не умру. — Я продолжал идти, пока мы не оказались всего в нескольких дюймах друг от друга, а затем прошептал: – Если ты хочешь бросить мне вызов, тогда во что бы то ни стало попытайся взять корону. Но я обещаю, что это будет нелегко.

– Мне не нужна корона, — выплюнул он и отступил на шаг. – Но это ужасное время. А как насчет Габриэля Санчеса? Предполагается, что мы должны его найти, не так ли?

Я приподнял бровь, глядя на Вито, и сказал по-английски:

– Сначала мы разберемся с Эммой Манчини.

– Ты собираешься взять ее на борт? — спросил Вито по-итальянски.

Мои губы изогнулись в легкой улыбке. Неужели он действительно думал, что я не понял, как использовать это в своих интересах? Это не только дало мне больше рычагов воздействия на Раваццани, но и дало мне рычаг воздействия на кое-кого еще.

– Да, конечно.

– Я понимаю.

– Отлично. А теперь поднимите Массимо и приведите его сюда. Мы должны встретиться с некоторыми русскими в Милане.

Вито ушел, а я сел за свой стол. Отодвинувшись назад, я похлопала себя по коленям.

– Запри дверь и иди сюда.

Настороженность отразилась на ее лице, и она не пошевелилась.

– Зачем?

– Потому что мне нужно позвонить, чтобы помочь твоей сестре, и я хочу поиграть с твоими сиськами, пока я это делаюю

Она поджала губы, как будто сдерживала проклятие или отказ, но мы оба знали, что она сделает все, что я захочу. Может быть, я бы продержал ее на яхте неопределенное время, пока она мне не надоест. Скоро у меня будут оба близнеца Манчини, и я мог бы использовать Эмму в качестве рычага давления на Раваццани. Я не был готов отпустить Джию.

Ты все еще отрицаешь, что одержим ею?

Я выбросил голос Вито из головы. Это была не одержимость — это была сила. Это было удобство и месть. Я еще не закончил унижать Джию всеми известными мне способами. До тех пор она оставалась со мной на лодке.

Она молча щелкнула замком на двери кабинета, а затем направилась ко мне. Ее послушание заставило мой член затвердеть. Кровь прилила к моему телу, мое сердце забилось от удовлетворения, когда она скользнула ко мне на колени. Она сидела осторожно, как будто боялась расслабиться, но я знал, что это ненадолго. Я обнял ее и устроил так, как мне нравилось, так, чтобы ее попка была у меня в промежности, а спина прижата к моей груди. Я передвинул каждую из ее ног, чтобы она оседлала внешние стороны моих бедер, оставляя ее раздвинутой для меня.

Мои губы скользнули по ее шее, вдыхая ее женственный аромат, пока я пробовал на вкус ее нежную кожу.

– Такая красивая, такая послушная, — пробормотал я. – Сними эту рубашку. Покажи мне свои сиськи.

Она сделала, как я просил, обнажив гладкую золотистую кожу верхней части тела. Ее груди были маленькими, но я все еще мог сжимать их, и мне было приятно, когда ее соски затвердели. Я ущипнул одну, и она ахнула.

– Да, вот так. Мне это нравится. Может быть, я продержу тебя здесь весь день, пока буду работать. Тебе бы это понравилось, детка?

– Я не думаю, что ты был бы очень продуктивен. — Ее голос был хриплым, таким он становился, когда она заводилась.

– Ты мокрая?

– Энцо, моя сестра, помнишь? Сосредоточься.

– О, я сосредоточен. — Я вонзил зубы в то место, где соединялись ее шея и плечо. Она застонала, и я сдержал улыбку. – Возьми трубку спутникового телефона.

Она попыталась отдать телефон мне, но я продолжал целовать ее плечо и массировать ее грудь. Я сказал:

– Позвони по этому номеру. — За каждую кнопку, которую она нажимала, я дергал ее за сосок. К тому времени, когда звонок соединился, она извивалась на моем полутвердом члене.

– Дай мне телефон. — Одной рукой я схватил телефон, а другую запустил в ее шорты. Она была теплой и влажной, и я играл с ее пирсингом, наслаждаясь ощущением его под кончиками пальцев.

– Говори быстрее, — сказал голос на другом конце провода.

– Стефано, мне кое-что нужно.

–Конечно, дон Д'Агостино. Что именно?

Я начал наигрывать на клиторе Джии, потирая ее маленькими тугими кругами. Она растворилась во мне, ее тело позволяло мне делать все, что я хотел.

– На Via dei Garofani есть заброшенный дом. Номер двадцать пять. Мне нужно видеть, кто входит и выходит, сколько людей внутри. Ты можешь установить там камеры?

– Да. Я могу пойти утром...

– Сейчас, Стефано. Немедленно.

Джиа резко втянула воздух, ее конечности задрожали, когда ее бедра качнулись в моей руке. Я продолжал ласкать ее клитор, размазывая влагу по всей ее теплой плоти. Затем я ввел в нее один палец, и она застонала.

Стефано прочистил горло.

– Я пойду сейчас. Тогда я позвоню тебе, когда все будет на месте.

– Хорошо. — Я лизнул мочку уха Джии и повесил трубку.

– Что это было? — задыхаясь, спросила она, когда я пошевелил пальцем.

– Я устанавливаю камеры на дом, где держат твою сестру. Мне нужно знать, сколько людей внутри.

– И что тогда?

– Тогда мы войдем и вытащим ее.

– Ты убьешь русских?

Я прижал тыльную сторону ладони к ее клитору.

– Ты хочешь, чтобы я это сделал?

– Черт возьми, да, — вздохнула она, и я не был уверен, говорим ли мы о русских или о ее надвигающемся оргазме. Зная Джию, вероятно, и то, и другое.

Я продолжал ласкать ее пальцами, наслаждаясь тем, как ее стенки сжимали меня. Я хотел бы, чтобы это был мой член, но она была слишком опечалена, а у меня были дела. Впрочем, скоро мы это изменим.

– Ты бы хотела, чтобы я причинил вред людям, которые похитили твою сестру? Убить их голыми руками? Покрыл мою кожу их кровью?

Она подняла руку над головой и запустила пальцы в мои волосы.

– Я не думаю, что это сексуально, но, Господи, это действительно так.

– Потому что ты такая же испорченная, как и я. Грязная и извращенная, как и я.