— Эй, а мой член всё ещё работает? Потому что я не могу снова его потерять. В противном случае можешь убить прямо сейчас.

Я, смеясь, покачал головой. Это было именно то, что мне нужно было услышать от него. Но он, должно быть, что-то увидел на моём лице.

— Эй. Что происходит? Этот смех был слабоват для такого хорошего комментария о члене. — Я поджал губы, не зная, с чего начать. Даже не уверен, что хотел этого. Эндрю нужно было сосредоточиться на том, чтобы выздоравливать. А не на моём дерьме. — Поговори со мной. Я вижу, как ты мысленно оправдываешь своё молчание. Поговори со мной. Отвлеки меня, пока я не отключусь от лекарств.

— Тебе не очень больно?

— Я в порядке. Перестань уходить от ответа. Что случилось?

Я начал рассказывать ему о прошедшей неделе. Как только я начал, из меня посыпались все подробности о том, как мы с Джейком наконец-то нашли друг друга, и о каждом болезненном событии последних двенадцати часов.

Под конец Эндрю держал меня за руку, поддерживая.

— Чёрт возьми, чувак.

— Я не понимаю всего этого. То есть, понимаю, но я думал, мы уже разобрались с этим. Не могу смириться с тем, что он будет убегать каждый раз, когда ему придётся признавать наши отношения. Я не буду секретом.

У меня защемило в груди при мысли о том, что я никогда не смогу держать Джейка за руку, никогда не смогу посещать вечеринки вместе, никогда не смогу поцеловать его, если только мы не будем наедине у себя дома. Никаких свиданий. Я не смог бы так жить.

— Ну, вот и всё. Он знает, что ты любишь его, Джексон. Он знает, что ты его поддержишь. Но он также знает и о твоих требованиях. Он сам должен прийти к тебе.

У меня камень свалился с души.

— А что, если он не придет? — прошептал я, слишком напуганный, чтобы сказать это громче.

— Тогда, по крайней мере, ты будешь это знать.

Брат прав. Я всю прошлую неделю только и делал, что преследовал его, и не хотел продолжать это всю оставшуюся жизнь с ним. Джейк знал, что мне нужно, и знал, что нужно ему. Он был тем, кому нужно было сделать следующий шаг. Мяч был на его стороне.

— Ты отстой, — пошутил я. — Можешь уже сейчас отключиться от лекарств?

Его глаза закрылись, но не раньше, чем он смог показать мне средний палец.

Я хотел позвать медсестру и попросить её дать мне какое-нибудь из этих лекарств, чтобы я также мог отключиться от своих страданий. Хотя бы ненадолго.

Ожидание обещало превратиться в ад.

31

Джейк

Мне потребовалось два дня, чтобы выбраться до «Вуа».

Вчера я весь день писал ему, но ответа не было. Не то чтобы я ожидал его. Я его не заслуживал. Вчера поздно вечером я поехал к Джексону домой, но его не было дома. Возможно, он остался с Эндрю, потому что это то, что ты делаешь для людей, которых любишь. Ты остаёшься рядом с ними. Кроме того, это было к лучшему, что его не оказалось дома. Всё, с чем я пришел, — это очередные извинения и обещания. Он заслуживал большего, чем просто слова. Я не смогу вернуть его словами. Поэтому, я провёл ночь, разрабатывая план, как сделать что-то большее, чем просто поговорить с ним.

Мне пришлось вернуться на работу — я боялся этого, — но мой отпуск подошёл к концу. С Кариной было неловко, но по-дружески. Мне пришлось взять за правило не смотреть на её отца, который весь день хмурился, глядя на меня. На дневной встрече он отпустил какое-то тонкое замечание, и Карина посмотрела на меня, закатив глаза и улыбнувшись. Я пристыженно взглянул на неё, но улыбнулся вместе с ней. В этот момент я понял, что в конце концов у нас всё будет хорошо.

За обедом я столкнулся с Тоддсом и спросил, как поживает малыш.

— Всё хорошо, даже отлично. Жена замечательно, и мы все вымотаны, но счастливы.

— Приятно это слышать.

— Как насчёт брата твоего друга? У него всё в порядке?

Вот оно. Это был мой момент постоять за наши с Джексоном отношения. Ему не нужно было быть рядом, чтобы я мог показать ему, как сильно я его люблю, и что я выбрал его. Это был мой первый поступок, который показал бы мою любовь к нему. И моё тело затряслось от волнения, но я представил его улыбающееся лицо и расправил плечи, готовый сказать это вслух, как оно того заслуживало.

— Он мне не друг. Он, э-э, он мой парень.

Брови Тоддса поползли вверх от этого откровения, но он не съёжился и не нахмурился от отвращения.

— Эм… не знал, что вы с Кариной расстались? Не то, чтобы я осуждал, — сказал он, поднимая руки.

Я провёл рукой по напряжённым плечам и негромко рассмеялся.

— Мы решили, что нам лучше быть друзьями.

— Рад за тебя, чувак. Надеюсь, с братом твоего парня всё хорошо. — Затем он взял свою чашку кофе и ушёл.

Я стоял, уставившись в пустоту, целых пять минут, почти не моргая, едва дыша. Вот и всё. Это было то, что удерживало меня и отдаляло от мужчины, которого я любил.

Это ведь ничто. Мне хотелось посмеяться над тем, как всё просто. А ещё мне хотелось ударить себя по лицу за то, как сильно я облажался. Джексон был прав, даже если бы реакция Тоддса стала плохой, это не имело бы для меня значения, пока Джексон был рядом со мной.

Реакция Тоддса придала мне сил и поддерживала весь день, пока я, наконец, не доехал до «Вуа», вцепившись вспотевшими руками в кожаный руль. Мой телефон завибрировал на сиденье, и я быстро ответил.

Мама: Ужин сегодня в силе?

Я: Да.

Я вытер руки и вышел из машины, выпрямившись во весь рост, когда открывал дверь в бар. Вглядываясь в полутёмный зал, я сразу заметил Джексона за стойкой. Боже, он был прекрасен, но выглядел усталым, под глазами залегли тёмные круги, а щетина стала ещё пышнее, чем в нашу последнюю встречу. Мне безумно хотелось подойти к нему и успокоить, отвести домой и любить, чтобы он снова почувствовал себя лучше.

И я сделаю это. Но сначала мне нужно, чтобы он понял, что я покончил со словами. Я перестал прятаться.

Каждый шаг отдавался в моём теле целеустремленностью. Я пробирался мимо людей, натыкаясь на них плечами и почти ничего не чувствуя. Мой мир был сосредоточен на мужчине, протиравшем стаканы за стойкой бара. Музыка не могла заглушить биение моего сердца в ушах. Моё сердце бешено колотилось и трепетало, словно пыталось вырваться из груди, чтобы быстрее добраться до него.

И тут он оказался рядом. Его шоколадные глаза взглянули на меня и расширились от шока, но я не остановился. Я выдержал его взгляд, обогнул стойку и нырнул под неё, оказавшись с ним по одну сторону. Я всё ещё не останавливался. Джексон стоял как вкопанный, а я не мог сдержать улыбку, с каждым шагом приближаясь к нему.

Его рот открылся от удивления, когда я оказался почти перед ним, и я нырнул к нему, схватив его за щёки и атакуя его рот. Воспользовавшись приглашением его открытого рта, я просунул язык внутрь и попробовал его на вкус, побуждая Джексона отдавать столько же, сколько я беру. В следующую секунду его руки обхватили меня, прижимая к себе. Его губы слились с моими, и мы поцеловались так, словно это был последний раз, когда наши губы соприкасались.

Когда дыхание стало тяжёлым, мы отстранились, мягко поцеловав друг друга, и прижались лбами друг к другу, дыхание смешалось между нашими губами.

— Люблю тебя, — прошептал я.

— Я тоже тебя люблю. — Он рассмеялся. — Я не был уверен, что ты когда-нибудь справишься с этим.

Было больно слышать, что он сомневался во мне, но это была моя вина, что он сомневался.

— Мне так жаль, что я отстранился. Прости, что я скрывал нашу любовь. Между нами нечего скрывать. Я люблю тебя и хочу, чтобы все знали, как мне повезло.

— Просто не делай этого снова.

— Никогда. Я всегда буду рядом с тобой.

— Чёрт, я люблю тебя. Спасибо, что стал таким храбрым ради меня.

Моё лицо расплылось в широчайшей улыбке, и я снова поцеловал его. Но тут наконец-то прорвался хор одобрительных криков. Мы рассмеялись и повернулись ко всем, смотрящим на то, как мы с Джексоном прижимаемся друг к другу, хлопающим и радующимся нашему счастью.