Джейк вошёл, и его улыбка тронула бесполезный мазохистский орган в моей груди. Я хотел отмахнуться от него и быть достаточно сильным, чтобы позволить своему гневу удержать меня от дальнейших встреч с ним. Вместо этого мое глупое сердце забилось сильнее, словно мне отчаянно, как никогда, хотелось быть ближе к нему.

— Подумал, что двум моим любимым людям не помешал бы ужин, — объявил он, держа в руках два пакета. Он подошёл ко мне и поставил пакеты на стол, не сводя с меня пристального взгляда. Я изо всех сил старался ничего не выдать. Он изо всех сил старался притвориться, что не обидел меня меньше недели назад, и нам ещё предстояло поговорить об этом. Он изо всех сил старался улыбаться и вести себя так, будто у нас всё в порядке. Но я видел его вопросы и беспокойство. Я слишком хорошо знал Джейка, чтобы не заметить этого.

Две тонкие руки разорвали нашу связь, обхватив его и притянув к себе, чтобы Карина могла поцеловать его так, словно они не виделись несколько недель, а не часов. У меня в груди всё дернулось, как и член. Я был словно собака Павлова, мои реакции были так предсказуемы. Да и как могло быть иначе, когда в девяноста девяти процентах случаев, когда эти два человека целовались у меня на глазах, это обычно приводило к тому, что я кончал.

И то, как Карина посасывала его губы, умоляя его высунуть язык, чтобы поиграть, говорило о том, что она хотела, по крайней мере, возбудить Джейка. Со стоном она отстранилась, и улыбка Джейка стала ещё шире.

Он повернулся ко мне, и моё тело одновременно застыло и растаяло. Каким-то образом, когда он подошёл к моему стулу, я ограничил поцелуй лёгким прикосновением, положив руку ему на грудь и не позволяя приблизиться. Мои мышцы напряглись, чтобы удержаться от того, чтобы не сжать рубашку Джейка в кулаке и не наброситься на его губы.

Но это было бы противоположено тому, что я отстранялся от него. Я делал всё возможное, чтобы не оставаться с ним наедине, чтобы мы могли продолжать избегать разговора, который нам предстоит. Когда мы уезжали после нашего визита к Эндрю, никто из нас не проронил ни слова в машине, тяжёлое молчание занимало слишком много места для банальностей и ложных обещаний о том, что он не это имел в виду.

Челюсть Джйка сжалась, когда я оттолкнул его, прежде чем он смог углубить поцелуй, но я проигнорировал это и вернулся к своему ноутбуку, закрывая то, над чем работал. Я бы не стал задерживаться с ним здесь надолго. Особенно если мы не занимаемся сексом, чтобы заполнить время, проведённое вместе, а это было всем, что я сейчас позволял себе с ним.

Как мазохист, я не мог перестать ходить в квартиру Карины и находить забвение в их телах. Но я держал часть себя на расстоянии от Джейка. Я сдерживал глубокую связь, которая росла внутри меня. Вместо этого я сосредоточился на Карине, делая всё возможное, чтобы она стояла между нами. Это позволяло мне по-прежнему быть с Джейком, не теряя себя в нём. Я не знал, как долго я смогу продолжать в том же духе, но, черт возьми, я не понимал, как остановиться.

— Итальянская? — спросила Карина, положив руку на плечо Джейка.

— Итальянская — для любимого итальяшки, — ответил он с ухмылкой, прежде чем повернуться ко мне. — И я зашёл в «Джинос», потому что знаю, как сильно ты любишь их хлебные палочки.

— Спасибо. Я быстренько поем и уйду. Мне нужно вернуться в «Вуайерист». — Разочарование Джейка было ощутимым, но я подавил его и, порывшись в коричневых бумажных пакетах, занял место за одним из столиков. Вскоре ко мне присоединились Карина и Джейк и рассказали о том, как прошёл их день. Я говорил всё, что мог, но каждый раз, когда смотрел на Джейка, в моей голове звучало его яростное отрицание.

Я не гей. У меня есть невеста. Нет. Я бы никогда… Просто «нет».

— Джексон всегда питал слабость к хлебным палочкам, — произнёс Джейк, вытаскивая меня из моего кошмара. — Он питался вполне здоровой пищей и сам распределял порции, когда речь заходила о чем-то вредном для здоровья, но он мог без колебаний съесть десять кусков чесночного хлеба.

Я выдавил из себя улыбку, услышав его воспоминания.

— Мужчина — по сердцу моему, — сказала Карина, прежде чем откусить кусочек своего хлеба.

Джейк схватил кусок и, словно в замедленной съёмке, начал подносить его к моим губам. В тот момент мне следовало наклониться вперёд, имитируя глубокий минет, и пошутить о том, что я сделаю тоже самое позже с его членом. Я должен был это сделать. Это было бы обычным делом между всеми нами.

Что я сделал, так это схватил его за запястье, когда он придвинулся слишком близко, чтобы покормить меня. Что-то такое маленькое, но всё равно интимное. Я подумал о «Леди и Бродяге» и о том, какой романтичной была та сцена, а я не хотел, чтобы с ним было так. Я чувствовала его пульс под своими пальцами, он бился так же сильно, как и мой собственный. Наши взгляды встретились, и они оба выкрикнули мольбу. Его был полон мольбой о прощении. Мой… я не был уверен, о чём умоляю, но все равно молил его.

Вилка Карины заскрежетала по тарелке, словно разбившееся оконное стекло, и нарушила тяжелое молчание. Я покачал головой, и мне пришлось ослабить хватку, в которой я держал Джейка. Но я не отпустил. Я наказал его своей отстранённостью, может быть, теперь я накажу его своими поддразниваниями.

Без всякой игривости, с невероятно сильно бьющимся сердцем и сдавленными лёгкими, я выдержал его пристальный взгляд и откусил кусочек хлебной палочки. Только когда жар в его взгляде постепенно сменился болью, я отпустил запястье Джейка. Он понял, что я делаю. Понял, что я дразню его, но таким образом, чтобы показать ему близость, которую я отрицал последние несколько дней.

— Ну, — прервала его Карина. — Я уже почти закончила.

Я закончил жевать и откашлялся.

— Ага, пойду собираться. Спасибо за ужин. — Я встал и выбросил мусор, прежде чем схватить сумку.

Повернувшись, чтобы попрощаться, я увидел, как поникли плечи Джейка и как он снова и снова накручивал на вилку одну и ту же лапшу. Когда я подошёл к столу, он поднял голову, но я проигнорировал искру надежды в его глазах.

Нет, я ещё не закончил с наказанием. Потому что то же самое наказание удовлетворяло мазохиста во мне, поскольку я наказывал и себя тоже. Наказывал себя за то, что позволил так с собой обращаться, за то, что позволил себе попасть в положение, которое причиняло боль, но также заполнило пустоту в моей груди.

Я сосредоточил своё внимание на Карине, запустил руку в её волосы и запрокинул её голову назад, пока её темно-синие глаза не заискрились, глядя на меня.

— Спасибо, что составила мне компанию, пока я работал, — прошептал я ей в губы. Затем я поглотил её. Поцеловал её на прощание сильнее, чем это было необходимо. Я пробовал, поедал и растворялся в её полных губах. Я опробовал каждую её частичку и не отпускал, пока моим лёгким не стало отчаянно не хватать воздуха. Я отстранился и направился к Джейку, но лишь для того, чтобы наклониться и увернуться, так что его губы едва коснулись моей щеки, и отдёрнулся, прежде чем он смог притянуть меня к себе ещё раз.

А затем я ушёл.

Я ушёл, пообещав себе, что не приду к ним сегодня вечером. Даже если это будет всего один вечер, я не пойду.

***

Карина

После того, как дверь за Джексоном закрылась, прошла целая минута, прежде чем внимание Джейка вернулось ко мне. Даже после этого он некоторое время смотрел в свою тарелку.

— Спасибо за ужин, — сказала я, пытаясь вывести его из транса.

— Хм? — он поднял глаза, почти поражённый тем, что я всё ещё сижу здесь, и я прикусила внутреннюю сторону щеки, чтобы скрыть боль, вспыхнувшую в моей груди. — Да, я хотел повидаться с вами, ребят, и подумал, что ужин станет идеальным предлогом. У меня ещё есть десерт.

— Ох, здорово. — Я положила руку ему на предплечье, прежде чем Джейк полез обратно в сумку, и придвинулась к нему поближе. — Хотя, я надеялась, что я буду сегодня в десертном меню.

Его щека дернулась, а взгляд скользнул вниз, к тому месту, где была расстегнута моя рубашка. Мои соски напряглись, и знакомое тепло, которое я всегда испытывала с Джейком, снова охватило нас.