А вот что, похоже, это самое равновесие им нарушило, так это постройка сразу десятка новых домов, землебитных. Этим опять солдатики-саперы занялись — сразу после того, как они (то есть все же офицеры саперного батальона) откуда-то приволокли довольно много извести. И строили эти домики солдаты «как для себя», причем это даже не было образным выражением: одна рота должны была именно в этих домиках и зазимовать. А на мой вопрос «какого хрена» знакомые офицеры, потупив глазки, дали мне очень удививший меня ответ:

— Император распорядился…

Ну раз император… но все же я так и не понял: а какого хрена-то?

Николай все же показал себя человеком хитрым — ну, в плане введения в заблуждение вероятного противника. В крошечном — меньше трех тысяч жителей — городке Сольцы по его приказу был выстроен тоже «крошечный чугунолитейный завод».Место-то отличное для литья чугуна: вокруг леса раскинулись, дров много, уголь — жги не хочу. Правда, был у городишки один мелкий недостаток: руды в окрестностях вообще не было. То есть если тщательно покопаться, то скорее всего руду можно было и найти: озерная руда — она вообще почти везде имеется, вот только количества ее даже какого-нибудь деревенского кузнеца порадовать не могли. Но раз руды нет, то можно просто чугун туда привезти.

А то, что заводик сразу же стали огораживать забором кирпичным двухсаженным — то это всем понятно, в Сольцах же веками лафеты пушечные делали, а тут, видать, и до самих пушек дело дошло. Причем дошло действительно всерьез уже: в начале октября в Петербург привезли сразу четыре отлитых в Сольцах пушки. Небольших, трехфунтовых (и, как я с некоторым удивлением узнал, одновременно и трехдюймовых). По нынешним временам — просто мелочь пузатая, но, как мне пояснил Александр Христофорович, эти пушки там вообще делались «для отвлечения внимания», причем внимания даже не столько иностранных шпионов, сколько отечественных промышленников (Николай своим указом забрал туда довольно много опытных рабочих, включая и ряд крепостных мужиков) и ряда отечественных же чиновников (которые, по личному мнению Бенкендорфа, были слишком падки на иностранные подарки). Так что о том, что в Сольцах ставился прокатный стан, народ в принципе знал — как знал и о постройке в Сольцах печи для пудлингования. А вот о том, что там же уже весной должен был появиться конвертер (маленький, на три тонны металла), знали исключительно направленные туда офицеры-инженеры артиллерийского ведомства). Причем даже конвертер там ставился «недоделанный»: воздух в него качали не через дно, а сверху металл обдували. Правда, обдували чугун воздухом перегретым, поэтому сталь в нем застыть не успевала — но получалась она вроде как гораздо лучшего качества и из нее все еще можно было отливать всякие поделки. Такой конвертер инженеры в Арзамасе сами сделали, испытания провели — и остались очень довольны результатом этих испытаний. Правда, металл в колбе превращался в стал не за двадцать минут, а за час с небольшим, но радость инженеров (а вслед за ними — и артиллеристов) вызвало именно качество получаемой стали.

Я тоже за качество порадовался, а потом сказал Бенкендорфу, что качество станет еще лучше, если в сталь прилично так марганца добавить — хотя и без фанатизма, а если туда еще молибдена немножко подкинуть…

— Я вам так скажу: если в сталь, которую в Арзамасе выделывают, добавить пару процентов марганца, то рельс из такой стали прослужит раз в семь дольше, нежели нынешний. А если в сталь добавить хотя бы один процент молибдена, то из такой стали можно будет пушки отливать с толщиной стенки ствола всего в полдюйма — и в такую пушку можно будет пороха закладывать вчетверо против нынешних зарядов.

— Про манганум вы уже рассказывали, где его руды добыть возможно, а про молибден… Знаете ли, где его руды искать можно? Имеются ли в государстве Российском руды его?

— Где есть руды — знаю, и знаю, где их купить можно не особо дорого: в империи Австро-венгерской. Есть они и в России, причем сдается мне, что в России имеется самое богатое месторождение в мире. Но где — я вам не скажу…

— Но отчего же⁈

— А я вам уже говорил: если о том узнают иностранцы, хотя бы те же британцы, то Россия от них сейчас просто не отобьется. Сейчас не отобьется.

— И нам ждать ваших рассказов пока сто миллионов людей в стране не появится?

— Нет. Ждать всего лишь пока в любой конец России десяток полков держава переправить сможет за пару дней. Проще говоря, когда дорог железных появится в стране верст так тысяч двадцать пять…

— То есть еще дольше ждать…

— Александр Христофорович, не надо быть таким пессимистом! За год вы уже выстроили полтыщщи верст, ничего до этого не имея: ни инженеров опытных, ни заводов, способных рельсы выделывать, да вообще ничего — а теперь в стране появилась уже железнодорожная промышленность, и не удивлюсь я, если уже в следующем году дорог будет выстроено больше тысячи верст. А через год уже и пара тысяч верст новых дорог не будет казаться чудом.

— Ну, здесь вы, пожалуй, правы. Однако опасаюсь, что ваши слова напротив моих слишком уж оптимистичны. Людишек-то на постройки дорог согнать — дело невеликое, а вот кто этих людишек после кормить будет… Я знаю, что вы в деревне показательной урожаи собрали заметные, но не модем же мы в каждую деревню по артиллерийскому полку в помощь направить. Опять же, урожай-то вы знатный получили, но его ведь даже не хватит, чтобы тех першеронов год прокормить…

— Мне першероны уже на следующий год нужны не будут, я мужикам лишь хотел показать, что и столь великий урожай — не чудо вовсе, а получаем легко при работе надлежащей. Да, я вот чего спросить хотел: может знаете вы, зачем мне в деревню ту император распорядился роту саперов на постой определить? Если на прокорм, то ведь верно вы отметили: на год в деревушке прокорма на лишние рты не хватит.

— Да не будет никакого постоя! Император видит, что вы людишек от невзгод защищать собрались, баб вон с детишками решили в дом свой новый на зиму поселить чтобы не замерзали они в холода. Но сие — дело, конечно, богоугодное, но… не дело это: мужиков в барский дом селить. Вот он и распорядился быстро дома для мужиков выстроить на манер Приората, а дабы стройка скорее шла, пригрозил офицерам, что ежели они в срок дома не выстроят, то там же и зимовать в недостроенных будут. Ну а вам, небось, слова императора переврали…

В начале октября состоялась моя очередная встреча с Николаем, причем на этот раз не царь меня пригласил, я а царя. И пригласил я его на «сланцевый заводик» на Крестовском острове, чтобы показать ему новую продукцию. Выделываемую совсем уж не из сланца.

На самом деле я собирался показать ему продукцию сразу десятка русских офицеров, а разработчиком «главного демонстрационного продукта» стал Пётр Григорьевич Соболевский, который после года с лишним экспериментов смог изготовить то, о чем я его просил: проволочку толщиной в пятьдесят микрон. То есть пока у него самая тонкая проволочина получилась микрон так в семьдесят диаметром — но это просто потому, что по разработанной им технологии на каждый следующий микрон толщины нужно было потратить день работы. И его лаборанты именно этим и занимались, но я просто больше решил не ждать и продемонстрировать царю все уже в текущем виде. Потому что «демонстратор технологии» отличается от серийной продукции очень много чем.

А еще я собирался царю показать и разработку еще двух групп «военных исследователей». Первая такая группа изготовила паровую турбину с не самым простым редуктором, а вторая — электрический генератор. И если в первой все офицеры были в какой-то степени инженерами, то во второй инженеров было только трое, а остальные трое были как раз химиками, официально «набирающимися опыта на сланцевом заводе». Потому что при дистилляции сланцевой смолы получалось очень много всякой дряни — и в том числе получалось фенола с фенолятами столько же, сколько и жидкого топлива.