Пальцы отпустили мою глотку, и я сполз по стене на пол. В легкие снова начал поступать кислород. Сектантка же одним движением обезглавила аристократа, отправив его мозговой центр в полет. Местом приземления послужила часть ковра у самых ног последнего живого представителя моей группы искателей сокровищ.

— Был пацан, и нет пацана, — сиплым голосом прервал тишину я.

Хотя его тело все еще судорожно билось в конвульсиях, разбрызгивая кровь на несомненно дорогой ковер.

— Прямо как курица, — подобрал я самое подходящее сравнение.

— Мама! — с криком бросилась наутек Волкова, не вытерпев крышесносного зрелища.

Сектантка не стала преследовать ее, а вместо этого хищной поступью приближалась ко мне.

— Я могу заплатить, — соврал я, попытавшись выкрутиться.

— Не больше, чем мои работодатели, — пропела дама в черном, не замирая ни на шаг.

— Тогда, — на мгновение задумался я. — По пиву и в нарды?

— Пиво, — оказалась девушка почти вплотную, — вредит фигуре.

Я не боялся умереть. Ведь в итоге я просто проснусь. Но мне уже стало интересно, к чему же все идет. Все-таки обидно будет остановиться на полпути.

— Ну давайте я тогда анекдот расскажу, — пожал плечами я. — И мы просто разойдемся.

Дама опустилась на пол передо мной. К сожалению, насладиться зрелищем я не успел, так как из ее руки вырос огромный багровый сгусток, который, по случаю, находился угрожающе близко к моему бренному телу.

Вся кровь, стекающая из тела лекаря, словно потянулась к ее рукам. Капли и небольшие ручейки тонкой змейкой направились к пальцам дамы.

— Валяй, — облизала девушка окровавленную ладонь. — Рассмеши меня.

В моем репертуаре не может быть подходящих к данной ситуации шуток по определению. Но, когда наступает критический момент, на помощь всегда приходит импровизация!

— Почему вампир пьет кровь? — спросил я негромко, разминая шею.

— Пф, — как-то разочарованно скривилась девушка в платье. — Ну и почему же вампир пьет кровь?

— Потому что не может есть хлеб, — улыбнулся я собственной шутке, но аудитория осталась молчалива. — Ну, они же не едят хлеб. Тошнит там. Живот крутит. Понимаете?

— Не смешно, — невидимым глазу движением схватила меня за ворот рубашки девушка, прижимая красное лезвие к моей щеке.

— А-а-а! — закричал я от резкой боли.

Ситуация начинала накаляться. В нос ударил аромат крови и скверный трупный запах. Еще чуть-чуть, и я сам отправлюсь ей вслед. Во снах не должно быть так больно.

— Аргх… вы не замужем?! — выкрикнул единственный оставшийся вариант я.

— Нет, — прекратила жечь мое лицо дама, оставив при этом свою ладонь в опасной близости от моего горла. — Не замужем.

— Не удив… — осекся на полуслове я, вспомнив адскую боль в щеке. — Не уделите моей кандидатуре толику своего внимания?

Девушка от вопроса растерялась настолько, что даже ослабила хватку. Бежать от нее смысла не было, все равно догонит. Нечеловеческая скорость и красота — это далеко не дар, а скорее проклятие. Эта, похоже, тоже маг. Что-то их многовато.

— Мне больше ста лет, — наконец нашла ответ на мой вопрос черноволосая. — Ты же еще совсем юн.

— Вы хорошо сохранились, — постарался не морщиться от отвращения я, разведя руки в стороны. — Время вдвоем все равно пролетит незаметно. И будет кому подать стакан воды.

— Я люблю кровь, — моментально парировала девушка, не давая мне опомниться. — Живых людей.

— Ничего удивительного. Вы же женщина, — попытался звучать правдоподобно я. — Я готов спасти человечество, заперев вас у себя.

Бабка в теле супермодели сжала губы, приподнимая брови.

— Я ничего не чувствую, — склонилась она, прошептав мне на самое ухо, отчего меня чуть не вырвало. — Я же почти мертва.

— У всех свои недостатки, — вспомнил я фразу культового фильма.

В просторном зале на мгновение повисла тишина. Похоже, такой ответ вбил гвоздь в крышку гроба. Меня же не будут пить живьем? С другой стороны, у меня хотя бы срок годности не истек.

— Ха, — едва слышно выдохнула старуха, но тут же попыталась оправдаться. — Это не считается.

— Я никому не скажу, — изобразил я как закрываю рот на замок, пытаясь сдержать приступ тошноты.

Я не испытываю угрызений совести по поводу своих бывших. Но вдруг она как в том сериале превратится обратно прямо во время самого интересного? От одной этой мысли у меня душа ушла в пятки. Нет, никакой просрочки.

Бабка же перенеслась к шкафу с книгами, стоящему у дальней стены комнаты, и нажала на одну из многочисленных обложек. Взору открылся потаенный проход.

— На этот раз, — величаво произнесла старуха в обличье красавицы и сделала приглашающий жест рукой, — прощаю.

Я не стал спорить и с неописуемой радостью подскочил, последовав за ней. Надеюсь, что мы идем не в очередь в ЖКХ. За стеной оказалась винтовая лестница, уходящая далеко наверх. В шее стрельнуло, когда я задрал голову.

Бабка начала не по годам резво подниматься, перебирая ступеньки босыми ногами. Что-то моим спутницам в последнее время не везет на обувь.

— Не подскажете, — оперся я руками на колени, когда мы преодолели несколько пролетов. — Где мы?

— Как где? — удивленным тоном ответила черноволосая. — В Одинцово.

— А-а-а-а-а, — понимающе протянул я. — То-то пейзаж кажется знакомым. А чего сюда вообще детишки полезли? Говорят, сокровище какое-то.

Ответом было лишь шлепанье ног. И отголоски моего собственного голоса, эхом разносимые по неизвестной мне башне. Еще через несколько сотен ступеней мышцы начали деревенеть, а дыхание стало прерывистым. Меня хватило ненадолго.

— Все-таки… зачем… сюда… — пытался задать хоть какой-нибудь вопрос я, пытаясь перевести дух, — лезут люди?

Я почувствовал, как меня подхватили за шкирку, а затем мир закружился. И пришел в норму лишь на вершине небольшой башенки. Передо мной было лицо старухи. Земли под ногами я не чувствовал, свободно болтая ступнями. Она держала меня на вытянутой руке на высоте нескольких этажей.

Обернувшись, я увидел дворик особняка, засаженный яблоневыми деревьями, елочками и прочей растительностью. Кое-где в широких окнах горел свет. Дом изгибался буквой «П». За самим же зданием находился лишь лес, накрытый непроглядной безлунной ночной темнотой.

— Они все клюнули на наживку. Пришли за деньгами или силой, — произнесла скрипучим голосом бабка. — Ребятки приехали и развлекаются на свежем воздухе.

Тогда какого хрена мы копались в подземелье, если настоящее веселье наверху?

Хватка цепких пальцев на мгновение ослабла, а мое сердце пропустило удар.

— Может не надо? — с надеждой в голосе попросил я.

Однако чужие пальцы неумолимо разжались, и мое тело отправилось в полет.

Падение оказалось несмертельным и принесло не так много боли, как укус в плечо от безбашенной дамы. Крона дерева смягчила приземление, потому моя тушка не была раскатана плоской лепешкой. Не уверен, что при срыве с третьего этажа можно разбиться, но проверять не хотелось бы.

Спина болела. Ноги ныли после долгого подъема по злосчастной лестнице. Щека безжалостно горела. Теперь еще и ладони ссадили из-за мелких порезов от веток. Нос, кстати, тоже.

Столько боли определенно не должно присутствовать в галлюцинациях или даже сне нормального человека. И у меня тоже. Я молча лежал и бездумно смотрел вверх, пытаясь успокоить дыхание. Грудь вздымалась, поглощая свежий ночной воздух. В небе же не было видно ни зги.

Я поднял руки, пытаясь осмотреть повреждения на ладонях, и замер. Пальцы-то не мои. Больше похоже на какого-нибудь щуплого эльфа из фэнтезийного романа, но не на довольно высокого и статного мужчину, коим именовал себя я.

— Странно, — мелодичный голос тенором разрезал ночную тишину.

Какой кошмар. Только сейчас до меня стало доходить: кто-то пересадил мой мозг совершенно другому человеку, и теперь мы заперты с ним в одном теле. Неужели меня настоящего все-таки продали на органы за долги? Срочно нужно увидеть во что же я превратился.