- Мой полковник… - начал было разведчик.
Варгас легонько шлепнул разведчика по затылку своей огромной ладонью. Японцу со стороны могло показаться, что-то был всего лишь дружеский жест. Глупые счастливые мексиканцы. Вечно обнимаются, пожимают друг другу руки, хлопают друг друга по плечам… Но разведчик отлично понял смысл невинного движения.
- Значит, так, - сказал Варгас. - Выпей еще текилы. А потом давай поболтаем, Луис.
Бедняга быстро проглотил водку, забыв об обязательном ритуале.
- Мой полковник, - объявил он с нескрываемым волнением, - говорят, что это он убил Гектора Падилью в Гуанахуато.
Варгас застыл. Так прошло довольно много времени, затем он фыркнул, как рассерженный зверь. Полковник снял руку с затылка разведчика и поднял ее жестом, включавшим в себя одновременно и угрозу, и утверждение.
- Фигня, - скривился он. - Гектор погиб в катастрофе. В горах. Это всем известно.
- Мой полковник, - робко протянул разведчик. - Я только передаю, что говорят другие. Утверждают, что катастрофу подстроили. Это Эль Диабло подослал своих людей в лагерь команданте Падильи. Что…
- Луис, - холодно прервал его Варгас. - Как давно мы знаем друг друга?
Разведчик принялся считать в уме месяцы. Месяцы выстроились в год, потом в другой.
- С Закатекаса, - наконец объявил он. - С хороших времен. Еще до прихода гринго.
- Правильно, брат. И я тоже тебя хорошо знаю. Например, я знаю, когда у тебя есть что мне сказать. Как сейчас. - Варгас рассек рукой воздух. - Что ты болтаешь о Гекторе Падилье, когда у нас шел разговор вовсе не о Гекторе Падилье. - Полковник внимательно посмотрел в бегающие глаза собеседника. - Ведь не о нем?
- Нет, мой полковник.
- Так о ком мы тогда разговаривали, Луис?
В желтом свете трактира разведчик серьезно и внимательно поглядел на Варгаса.
- О вас, мой полковник. Говорят, этого гринго прислали… за вашей головой.
Варгас рассмеялся. Но смеху предшествовало мгновение тягостного молчания, когда тень смерти неожиданно промелькнула между двумя собеседниками.
Варгас хлопнул ладонью по стойке. Потом хохотнул опять и плюнул на пол.
- О чем вы разговаривали? - настойчиво спросил японский советник. - Что он говорит?
Варгас перестал смеяться. Он знаком приказал разведчику убираться из трактира, что тот и сделал с видимым облегчением. Полковник повернулся и, широко расставив ноги, уставился на крохотного желтолицего человечка, что так уверенно сидел за его столом. Варгас не доверял японцам. Он никогда не верил, что они помогают спасти революцию только по доброте сердечной. Тут речь шла о власти. Борьба за власть пронизывала все. Отношения между мужчиной и женщиной, между друзьями. Между правительствами и странами.
Японцы рвались к власти. Они с ума сходили от нее, как старик, потерявший голову из-за молоденькой женщины.
Как жалко, что у японцев такое хорошее оружие. И без него не обойтись.
- Он сказал, - доложил Варгас своему инквизитору, - что мне предстоит убить еще одного вшивого гринго.
- Он говорил не только это, - холодно заметил Морита. - Гораздо больше. Согласно соглашению между моим правительством и Народным Правительством Игуалы, вы должны снабжать меня любой информацией, которая требуется для выполнения моей задачи.
Да, подумал Варгас. Народное Правительство Игуалы. Все, что от него осталось, прячется, как стая крыс, в горах Оаксаки. Дни славы давно миновали. Из-за проклятых гринго. Теперь каждый боролся за собственную жизнь, укрывшись в своем убогом убежище, в своем крохотном королевстве. Много воды утекло с тех пор, как они маршировали в парадном строю по бульварам Мехико под гордым знаменем революции.
Варгас презрительно фыркнул:
- Правительство Игуалы, правительство Монтеррея - все они не стоят здесь и ломаного гроша, приятель. Ты знаешь, что такое правительство, Морита? - Полковник вынул автоматический пистолет с инкрустированной слоновой костью рукояткой, снятый им с тела американского генерала, и со стуком положил его на стол перед японцем. - Вот настоящее правительство.
Варгас внимательно посмотрел на своего советника. Тот старался не показывать страха, но происходящее явно обеспокоило его. Морита еще не привык к Мексике, k здешней пище и воде, к тому, как мало значила здесь жизнь. Его недавно прислали взамен другого советника, погибшего несколько месяцев назад. Все вокруг разладилось. Люди Варгаса получили новейшие зенитные ракеты без инструкций на их родном языке, их никто не обучал, как обращаться с незнакомым оружием. Варгас целый сезон промучился, практически не имея защиты от американских вертолетов. Он мог организовывать только мелкие операции - налеты, обстрелы из засады, грабежы. Потом наконец через горы до него добрался этот въедливый капитан.
И вот теперь они готовы встретить вертолеты. Варгас стукнул по стойке. Еще текилы. Когда трактирщик подошел, полковник мощной рукой схватил его и подтащил поближе через стойку.
- Ты что-то долго копаешься, старик.
Трактирщик побелел. Стал совсем как гринго. Варгас улыбнулся. Да, теперь пусть прилетают вертолеты. И пусть приходит тот дьявол в шпорах.
Гринго всегда были слишком мягкотелыми. Здесь их слабое место. Они не в состоянии понять, какой суровой страной стала Мексика. Они слишком уважительно относились к смерти.
- Ваш агент, - заметил японец, - похоже, обеспокоен появлением нового командира американцев. Более того, он явно напуган.
- Луис? Напуган? Из-за какого-то поганого гринго? - Варгас покрутил головой, как бы умиляясь абсурдности такого заявления, хотя отлично знал, что так оно и есть и что некоторые вещи бывают настолько очевидны, что не требуют никакого перевода. - Морита, ты не знаешь, как мы здесь делаем дела. Ты не знаешь, как мексиканцы живут, как у нас работает голова. Мы - эмоциональный народ, дружище. Луис просто-напросто устал с дороги. И он рад встрече со своими братьями. Но он не испуган. Нет, такого не может быть. Мы с ним воевали вместе со времени битвы при Закатекасе. Я своими собственными глазами видел, как он голыми руками убил полдюжины сукиных сынов монтеррейцев. - Варгас помолчал, давая собеседнику возможность переварить информацию. На самом деле единственный случай, когда разведчик у него на глазах убил человека голыми руками был тогда, когда тот задушил пленного.
