– Она желает тебе добра.

Саванна взяла отца под руку, ощутив колючую ткань его взятого напрокат смокинга.

– Я понимаю и люблю ее за это. Просто иногда хочется, чтобы она перестала обращаться со мной, как с ребенком.

– Ты всегда останешься моей малышкой. – Отец чуть сдавил руку Саванны. Он был теплым и мягким и улыбался так искренне и душевно, что Саванне пришлось поморгать – хотелось загнать обратно навернувшиеся на глаза слезы.

– Не говори так, а то я заплачу, – попросила она.

– Это твоя свадьба. Тебе положено плакать. – Он снова сжал ее руку, а затем его лицо стало серьезным. – Ты уверена, что готова ко всему этому?

– Ну конечно, папа. – Саванна коснулась его плеча, и ей неожиданно захотелось удобно устроиться у него на коленях и снова почувствовать себя маленькой девочкой, о которой все заботятся.

Peг Тейлор откашлялся, его глаза были влажными.

– Извини, что спрашиваю, но я твой отец и моя обязанность задавать такие вопросы.

Саванна прижалась носом к груди отца, вдохнула запах «Олд спайс», который, как он утверждал, ему ужасно нравится, и это было очень кстати – ведь три дочери накупили ему этого одеколона столько, что еще несколько десятилетий он сможет пахнуть как настоящий папа. Глубоко вздохнув, Саванна наконец отстранилась от отца, расправила платье, взяла букет и сказала:

– Я готова.

Они с отцом медленно направились по лестнице наверх, Саванна двигалась очень осторожно, стараясь не наступить на подол платья. Когда они появились в дверях церкви, органист кивнул и положил руки на клавиши, немного медля, чтобы придать происходящему торжественности.

После короткой, полной напряженного ожидания паузы полились первые звуки хорошо знакомого всем свадебного марша. Присутствующие встали и обернулись назад, восторженно вздохнув, будто никак не ожидали увидеть там невесту с отцом. Саванна сражалась с приступом смеха и гадала, может ли нервное напряжение довести ее до истерики.

Они пошли по проходу, и Саванне казалось немного странным, что все смотрят на нее. Наконец они добрались до передней части церкви и отец «вручил» ее Тодду, предварительно поцеловав и шепнув: «Мы с мамой любим тебя». Саванне почему-то снова захотелось плакать. Она знала, что родители любят ее. И почему свадьбы вызывают такую бурю эмоций?

А затем преподобный Блэк начал церемонию и хорошо знакомым сильным голосом произнес: «Любовь – нескончаемый круг, который нельзя разорвать», – как делал на каждой свадьбе и первой баптистской церкви. Покончив с этим, он приступил к гой части церемонии, которую Саванна обожала больше всего, – повернулся к собравшимся и вопросил:

– Если кому-то известна причина, почему эти двое не могут соединиться, то пусть говорит сейчас или же сохранит тайну навечно.

Саванна любила это место и, следует признать, в глубине души (да-да, она обожала старые фильмы с Дорис Дэй и Кэри Грантом, и ее сердце замирало, когда Колин Ферт заворачивал в свое пальто полуобнаженную Рене Зеллвегер в финале «Дневника Бриджит Джонс») возжелала, чтобы церковные ворота отворились, впустив смуглого измученного героя, который давно полюбил ее и благородно старался держаться вдали, но больше не смог скрывать своих чувств.

Затем он подхватит ее на руки и понесет обратно по проходу к ожидающему их черному «феррари», и Саванна обернется и пожмет плечами, словно извиняясь и говоря: «И что мне прикажете делать? Ведь у меня нет выбора».

Странно, но она не представляла, что Тодд вступит в настоящую борьбу с похитителем, в то время как ее белый шелковый шлейф будет разгонять пурпурные лепестки роз, которыми ее племянница засыпала проход.

– Ну, хорошо, – кивнул преподобный Блэк.

Совершенно очевидно: никто не будет возражать против свадьбы Эверарда и Тейлор – никаких тебе смуглых брюнетов, героев-завоевателей, врывающихся с холода, чтобы увезти Саванну.

Однако прежде чем пастор смог продолжить, двери церкви распахнулись и с улицы ворвался морозный воздух. Саванна с судорожным вздохом отпустила руку Тодда и замерла в страхе: неужели ее фантазии стали явью?

И – о Боже! – не один, а три таинственных человека ворвались в церковь. У них был и суровые, ничего не выражающие лица и отглаженные до хруста темно-синие костюмы.

Все трое решительно ринулись к Саванне, и у нее от удивления приоткрылся рот. Может, мужчина ее грез отправил за ней этих трех посланцев? Она задрожала и закрыла глаза, решив немедленно положить конец дурацким мечтам. Она любит Тодда и выходит замуж за него, больше никаких вариантов.

Ее отец сделал шаг вперед, перехватив мужчин, прежде чем они успели подойти к алтарю.

– Что все это означает? – спросил он.

Мужчина, которого Саванна приняла за главного, отодвинул полу пиджака, и глаза Саванны широко раскрылись от изумления: на левом боку у него был пистолет в кобуре. Присутствующие взволнованно зашумели.

Человек отстегнул что-то от пояса, показал отцу Саванны, и тот сделал шаг назад.

– Я специальный агент Джон Харрисон из Федерального бюро расследований, – провозгласил мужчина и повернулся к Саванне. Ее руки задрожали, и несколько цветов из букета упало на пол. Пурпурные и белые лепестки лежали рядом с подолом ее платья, словно виноградное мороженое.

– Саванна Тейлор? – спросил агент Харрисон, глядя в ее глаза, и, казалось, видя ее насквозь.

Саванна знала, что у нее не может быть никаких проблем с законом. У нее не было даже неоплаченных счетов за парковку. И все-таки она растерялась.

– Да, – тихо ответила она, со страхом ожидая, что последует далее. Может, эти парни на самом деле стриптизеры, которых Пегги наняла для вечеринки незамужних женщин, а те перепутали время и явились на свадьбу? Или, может?.. Может?.. Совершенно ошарашенная, Саванна никак не могла придумать ничего другого.

Агент Харрисон кивнул, и его спутники подошли к ней с двух сторон. Они оказались так близко, что Саванна могла коснуться их. «Ладно, – подумала она. – Продолжайте в том же духе и стяните с себя брюки. Пусть раздастся треск липучек. Пусть жители Мэпл-Рэпидз говорят о моей свадьбе долгие-долгие годы – дайте им повод».