— Смотри, Анжелика. Завтра я забираю Ричарда. Послезавтра отмываем квартиру. Все вместе. Втроем. Затем у меня на работе проверка будет, я буду занята. А после проверки переедем.

— А сколько проверка будет по времени? — спросила Анжелика.

— Сложно сказать, от трёх-четырёх дней до двух недель, — развела руками я. — Вряд ли больше.

— Всё равно, две недели — это много. И ты будешь все эти дни задерживаться на работе, — задумчиво сказала Анжелика, — а я буду в колледже и в общаге уже. А Ричард весь день после школы будет дома один. Сама подумай, что ему эта Ивановна может сделать!

Я вздрогнула. Анжелика права.

— Ты права, — вздохнула я, — давай тогда завтра и переедем. А отмывать квартиру мы сможем уже будучи там. Видишь ли, я хотела сперва с юристами всё точно выяснить. С опекунством этим над дядей Володей и тетей Тамарой. А теперь получается, что надо срочно туда уходить. И я совершенно не знаю, вдруг получится, что мы переедем, а явятся какие-то очередные их родственники с претензиями на квартиру. И ещё с ними что — непонятно.

— Так давай не будем пока все вещи туда перевозить, — предложила Анжелика, — мы же можем сначала…

Договорить ей не дал душераздирающий крик, который шел с лестничной площадки.

Кричала Ивановна.

— Забираешь Ричарда, деду скажешь, что я не смогла. Белку обязательно от меня поцелуешь — и обратно на автобус. Если ты не успеешь, то придётся там ночевать. А у Ричарда школа, а у тебя колледж. И главное — пирожки не забудь выложить на столе, — расстроенно повторяла я, еле сдерживая слёзы.

— Ну тётя Люба! — возмущалась Анжелика, помогая мне упаковывать объемные сумки, — я всё поняла.

— Ты перепутаешь!

— Не перепутаю! — усмехнулась она, — и Белке чистую одежду оставлю, а тёплую заброшу в шкаф, и деду Васе новый спортивный костюм положу возле этажерки.

— Только ты ему не говори, что это новый костюм! — забеспокоилась я, — скажи, я давно ещё купила зятю, а он поносил, а теперь ему в больницу не надо. А то дед Вася носить же не будет. Старики, они всегда новое жалеют носить. Особенно в селе. И ещё я вот тапочки ему купила, мягонькие, так ты тоже сразу отдай…

— Ну тётя Люба… ты уже это два раза говорила! — возмутилась Анжелика, а я вздохнула:

— Да сердце у меня не на месте. Так не вовремя эта проверка нагрянула. Мы ждали недели через две, а они завтра приезжают.

— Не переживай! Я всё сделаю, — обняла меня Анжелика, — а иначе, тётя Люба, если ты всё на себе продолжишь тащить, то когда я повзрослею?

Я совсем расчувствовалась:

— Спасибо тебе…

— Да это тебе, тётя Люба, спасибо! — воскликнула Анжелика, — ты нас всех взяла к себе и одна тянешь. Разве ж я не понимаю?

— Тогда давай ещё раз сумки проверим, не забыли ли чего, и — спать, — решительно сказала я, — а то в четыре утра вставать на автобус.

Анжелика удручённо застонала, но покорно полезла в очередной раз перекладывать сумки.

Утром, к моему несказанному удивлению, Анжелика встала самая первая и, пока я приходила в себя и умывалась, она уже была как штык — готова. И даже сделала нам чай.

Как мы ни торопились, но к автобусу примчались взъерошенные и вспотевшие. Оставалось всего пятнадцать минут до отправления.

Пригородный автовокзал, несмотря на ранее утро, не спал: подъезжали и отъезжали автобусы, дежурная заспанным голосом объявляла рейсы, метались по перрону люди, шумели какие-то командировочные, громко плакал чей-то ребёнок. Опухшая без опохмела уборщица вяло шкрябала драной метёлкой сор по асфальту, больше изображая уборку, чем на самом деле.

Анжелика унеслась покупать билет, а я осталась с сумками. Два ободранных голубя подлетели прямо к сумкам, в поисках еды. Я махнула рукой, отгоняя. Они отлетели. А на их место спикировало ещё несколько. Несмотря на столь ранее время пригородный автобус был уже битком набит. Народ ехал по сёлам, всё шумели, сердились, зевали и переговаривались.

Наконец, когда я уже извелась от нетерпения (мне всё казалось, что автобус сейчас уедет, и Анжелика опоздает), как она прибежала.

— Купила! — воскликнула она. И мы, подхватив сумки, понеслись в автобус, дверь которого перегородила сердитая кондукторша.

— Билетики! — вякнула она и недовольно посмотрела на две увесистые сумки в наших руках.

— Вот! — Анжелика сунула ей билет и облегчённо выдохнула, утирая пот со лба.

— А ваши? — женщина перевела подозрительный взгляд на меня.

— Я не еду. Она сама едет! — воскликнула я.

— Несовершеннолетняя? — надулась кондукторша и приготовилась разразиться тирадой, но Анжелика сориентировалась быстро:

— Я студентка! Вот мой студенческий!

— Проходите, — вынуждена была уступить та, но от замечания удержаться не смогла, — сумки слишком большие. У нас весь багажник занят. Ставить некуда.

— Я на колени поставлю! — заверила её Анжелика, — они только с виду большие. Там пирожки и одежда для дедушки.

— Ну, проходите, — вздохнула женщина и уже более по-человечьи взглянула на нас.

Я передала сумки Анжелике, проконтролировала, что она точно села на своё место, что умостила сумки и автобус тронулся, обдав всех напоследок едким выхлопом.

Я же счастливо выдохнула!

Фух!

В том, что Анжелика справится, я и не сомневалась. Просто поволноваться надо же было. День, в принципе, начался хорошо. Сейчас пять пятнадцать утра. Сейчас зайду домой, переоденусь, а то вся аж взмокла. Потом выпью ещё кофейку и пойду пораньше на работу. Областная проверка — это не шуточки. Хоть у меня всё вроде было подготовлено, но оно же как бывает — кажется, что всё отлично, а потом внезапно такое всплывает, хоть вешайся.

Я улыбнулась.

Времени ещё куча. Можно было бы подремать, но после такой пробежки и волнений спать вообще не хочется. Поэтому буду придерживаться плана «А».

Я опять улыбнулась и оглянулась по сторонам, нет ли машин, чтобы перейти дорогу. И тут улыбка померкла на моих губах. Напротив меня стояла… Ивановна и подозрительно смотрела.

— А где это Анжелика? — громко выкрикнула она, — она что, одна в село уехала? Ты её саму отпустила⁈

Меня аж передёрнуло. Я сперва хотела ей всё высказать. Но потом, подумав, решила, что не стоит. Она же меня специально провоцирует.

Поэтому я развернулась и молча пошла домой.

— Я сообщу в опеку! — ударил в спину голос соседушки.

А я поняла, что на ту квартиру мы перебираемся сегодня же.

Точка!

Если честно, я до последнего надеялась, что Ивановна подурит и переключится на что-то другое. Кроме того, всё столько навалилось, что заниматься войной с соседкой у меня не было ни сил, ни времени. Ни желания.

Та, вчерашняя выходка с куклой Вуду — это я просто не удержалась. Да и Анжелика слишком уж испугалась, нужно было переключить её. А то ещё невроза нам только и не хватало. А так всё обошлось.

Поэтому я и тянула с переездом. Анжелика мне раз пять говорила, мол, давай отмоем там всё и переедем, раз есть возможность. Но я тянула. У меня были убедительные причины. То, сперва, я ждала совета от юриста. Но когда и Пивоваров, и Олег убедили меня, что ничего страшного (в конце концов я же могу и временно пожить на квартире, как квартирант, для присмотра за нею), я нашла новую причину. Проверка! Точнее очень важная проверка, итить его!

А потом всё завертелось и стало вообще некогда.

Но сегодня к вечеру Анжелика привезёт Ричарда, и мы переедем. Ночевать будем уже там. Да, пусть сейчас вещи мы не все сможем взять, но возьмём самое необходимое. Постельное поменяем, посудой ихней попользуемся. Одежду, учебники детям — заберём. А остальное — завтра. Можно же каждый день по чуть-чуть переносить. Но лучше, если я попрошу Игоря, он машиной за один раз перевезёт всё.

Я довольно выдохнула, довольная решением.

Мне всегда тяжеловато решаться принимать решения. Но уж если я решилась и решение принято — то остается только следовать ему. А уж следовать я умею, как никто.