— А если подключат политическое давление?

— Тогда Китай уж точно не промолчит. В этом регионе нельзя давать никому и пальцем тронуть своих — отхватят всю руку. За тебя МИД КНР горой будет стоять, я уверен. Ты же не гражданка Буркина-Фасо, в конце концов. Политического вмешательства можно не опасаться.

— Об этом я как-то и не подумала, — озадачивается Ли Миньюэ.

— С правовой точки зрения, как мне кажется, у тех ребят уже сейчас есть какие-то уязвимости и слабые места. Они явно чего-то очень боятся, иначе бы не действовали так топорно. Тебе надо лететь и разбираться на месте. Я верю, у тебя всё получится.

— Ориентируешься в тамошней обстановке?

— Я же не просто так поступаю на политологию, — пожимаю плечами. — Это моя будущая специальность как-никак.

Внезапно телефон Ли Миньюэ звякает, извещая о новом сообщении. Она бросает взгляд на экран, резко хватает смартфон, пробегая глазами по строчкам. Её лицо меняется, на нем смешиваются удивление, облегчение и решимость.

— Вылет в десять утра! Теперь уже точно! — Ли Миньюэ переводит на меня взгляд. — Не хочешь со мной в Корею?

—???

— Логического обоснования нет, есть женская интуиция. У тебя мозги заточены правильно под то, что нужно. Ты спокоен, у тебя нет лишних эмоций, в отличие от меня. Я могу найти, кого попросить о помощи, но надо понимать, о чём именно просить. Попросить опубликовать в Синьхуа разоблачительную статью про этих упырей или призвать на подмогу спецназ военно-морского флота, чтобы вернуть товар со склада — это ведь разные вещи. Мне просто нужно понять, в каком направлении действовать, а на близких по ряду причин надежды нет.

Она вскакивает с кровати и принимается расхаживать по комнате.

— Сама я — истеричка, мозги регулярно отключаются. Главное: на тебя посмотришь и сразу не скажешь, что ты — главный мозг. Для всех будет выглядеть так, будто я просто нашла себе парня помоложе для понятно чего, обычное дело… Весьма удобное прикрытие, — она резко останавливается и вопросительно смотрит на меня.

— Какая-то нездоровая спонтанность, — бормочу. — Конечно, прошвырнуться, куда говоришь, интересно, но сам план, сказать мягко, не выдерживает критики: «Погнали вместе, будешь помогать искать иголку в стоге сена! Ты умный!».

— А что теряешь? — искренне удивляется Миньюэ. — Ну да, приедем, осмотримся. С тобой мне спокойнее — я только сейчас поняла, что одна буду себя чувствовать неуверенно. Если тебе будет легче, считай себя моим психотерапевтом — с тобой прикольно и ощущение умиротворения. Спокойствие, что ли.

— У меня две работы и учёба на носу. Ладно если бы моя помощь потребовалась на один день, я бы мог что-то придумать. Но то, что ты описала, рискует затянуться на долгие недели.

— И то верно, — задумчиво тянет Ли Миньюэ, прикусив губу. — Но главное начать… Слушай, а созваниваться можем? WeChat никто не отменял. Я ведь могу при необходимости звонить тебе за советом: ты вникнешь, я спокойная запущу процессы. Побудешь психологической поддержкой?

— Почему нет? — пожимаю плечами я. — Помогу, чем смогу.

С другой стороны, кем надо быть, чтобы отказаться от такого предложения. Тем более, учёба ещё не началась.

— Спасибо, Лян Вэй! — меня с чувством обнимают. — Ну, что? Массаж на посошок?

Хоу Ган болезненно морщится, вспоминая события недавней вечеринки. Выходить из дома никуда не хочется, общаться с внешним миром уж тем более.

Мало того, что этот деревенщина уже успел испортить жизнь его девушке, так теперь и на него самого переключился. Вот ведь назойливый тип! Хорошо хоть свидетелей позорной стычки было немного, и слухи до отца не дошли. Иначе стал бы посмешищем в семье — надолго, если не навсегда.

И кто бы мог подумать, что девчонка Бай встанет на сторону этого выскочки? Когда он только успел обзавестись такими влиятельными покровителями? Нужно было сразу понять, что не всё так просто.

Хоу Ган в раздражении пинает ни в чем не повинное кресло. Боль в ушибленных пальцах лишь подстегивает гнев. Он нервно меряет шагами комнату, пытаясь успокоиться и привести мысли в порядок.

Внезапно тишину прорезает телефонный звонок. Он спешно подходит к смартфону, лежащему на столе. На экране высвечивается номер Фань Юна, его давнего приятеля, сейчас учащегося в Академии военных наук. Наконец-то!

— Фань Юн, я до тебя со вчерашнего дня дозвониться не могу! — раздраженно выпаливает Хоу Ган вместо приветствия. — Ты где пропадал? Говорить можешь?

— Ты, кажется, забыл, где я нахожусь, — усмехается голос в трубке. — По уставу средствами связи разрешено пользоваться только в определенное время.

— А, ну да, точно. Вылетело из головы.

— У меня только десять минут, уложимся?

— Конечно! — тут же подхватывает Хоу, прижимая телефон плотнее к уху. — Слушай, мне неприятно тебя дергать и торопить, но с этим деревенским парнем пора что-то решать. Он становится сущей занозой в заднице. Представляешь, я тут недавно был на тусовке у Бай и встретил его там.

— Да ладно? И что произошло?

Хоу Ган мрачнеет, заново переживая тот позорный момент.

— Повздорили с ним, скажем так. В итоге, дело дошло до кулаков.

— И ты ему навалял? — азартно предполагает Фань Юн.

Признаваться в собственном поражении не хотелось, но раз уж он сам завел этот разговор, придется говорить начистоту.

— Я проиграл, — сквозь зубы цедит Хоу. — Сам не знаю, как так вышло. То ли алкоголь подвел, то ли растерялся слишком. Но факт есть факт. Он меня уложил, а охрана ещё и вышвырнула потом, как какого-то бродягу. Сначала его ненавидела только Ван Япин, а теперь уже и я. Сделай что-нибудь, ты же обещал помочь. За мной не заржавеет.

— Ты как раз вовремя. Буквально вчера удалось кое-что накопать на этого Лян Вэя.

— Так какого черта ты сразу не позвонил⁈ — взрывается Хоу Ган, вскакивая с кресла.

— Сколько раз повторять про устав? — обрывает его Фань Юн. — Когда до тебя уже дойдет?

— Точно-точно, — примирительно бурчит Хоу, усаживаясь обратно. — Так что там удалось разузнать?

— Приехал из деревни Суншугоу, школу заканчивал в соседнем селе — родное мелкое. Сейчас вкалывает официантом в ресторане «Горизонт» и подрабатывает в модельном агентстве помощником стилиста. Прописан в общаге при ресторане, комната двенадцать. Зарабатывает примерно…

Хоу Ган впитывает информацию, как губка, боясь пропустить хоть слово. Пальцы невольно подрагивают, так и тянет записать.

— Хорошо, всё записал. Что-нибудь ещё?

— Самое интересное оставил на последок, — ухмыляется собеседник. — Есть основания полагать, что к этому парню торят подход сразу от двух организаций — фискалы и борьба с организованной преступностью. Только давай без лишних интересов с твоей стороны! — старый друг отлично знает собеседника и упреждает готовый сорваться вопрос.

От услышанного у Хоу Гана непроизвольно отвисает челюсть.

— Охренеть можно, — выдыхает он. — И чем все закончилось в итоге?

— А вот этого я тебе сказать не могу, — твердо отвечает Фань Юн. — Знаю лишь, что подход был, а что там дальше — одному богу известно. Ты же просил инфу — я тебе выдал ровно столько, сколько сам знаю.

— Откуда известны такие подробности? Если не можешь — не отвечай.

— Там возникли сложности, офицеры предпочли честно написать рапорта на самих себя. База негласного аппарата сейчас межведомственная, не всего, но тем не менее… Кое-кто из других подразделений имеет возможность видеть, куда нос совать не следует — поскольку смежники уже обожглись… Тебе достаточно! Я ничего не говорил, ты не слышал.

— Хорошо. И что мне теперь делать?

— А вот это ты уже сам думай, дружище. Перекладывать ответственность — это не ко мне. Я всего лишь инструмент. Ты попросил — я постарался, узнал, что смог, по старой дружбе. А что с этим делать дальше — решай сам. Твой человек, твой конфликт, твоя война. Ты же у меня сейчас не совета просишь, а спрашиваешь, продолжать конфликт или сдаться?