– У тебя нет никаких прав, – заявил он, – ты моя вещь.

Двери вновь соединились перед моим носом.

Успешно сбежать с космического корабля можно только в фильмах. Угнать звездолет, сев за штурвал и загрузив в мозг программу по управлению инопланетной техникой – так мы это представляем? На самом деле, у меня не было ни единого шанса.

Разумеется, я не была предоставлена самой себе, вылетев в коридор, словно ненужная вещь. И я не слонялась бесцельно по кораблю, будто это был Диснейленд. Все, чем руководил такой суровый мужчина, как Эрдан Рейрак, подчинялось жестким порядкам. Воины из его личного окружения уже знали куда меня увести. Не прикасаясь ко мне, вытащив свои мечи, они указывали мне направление. В какой-то момент я поняла, что они не желают до меня дотрагиваться. Вещь деррианского бога мог ломать и калечить только он. Вполне в духе происходящего.

У меня было время подумать о вреде радиации, о невесомости, насыщении воздуха кислородом и о законах физики, потому что я никак не могла взять в толк, как можно выжить в условиях огромных скоростей и иноземного пространства? Куда, вообще, мы летим? И насколько стремительно движется корабль, если я не вижу в огромные иллюминаторы не только Землю, но даже Солнце. За толстым стеклом лишь бескрайний космос, лишенный звезд, гулкое ничто, в котором притаились все мои страхи.

Я теперь так далеко от дома, что мысли о скором возвращении можно отложить в долгий ящик. Очень долгий. Просто дьявольски долгий.

Что со мной будет? Что будет с Землей?

Планета диаметром в двенадцать тысяч километров и весом больше шести секстиллионов тонн будет почти уничтожена ударом астероида, а восемь миллиардов людей будут пытаться выжить в условиях изменившегося климата?

Я ломала голову над тем, что мне нужно сделать? Я пыталась разработать план, схему, чертов алгоритм… но все летело к черту, едва я вспоминала: «У тебя нет никаких прав», «мое слово – закон», «алчное жестокое стадо». Разве с этим можно бороться? Какими ресурсами располагала несчастная, брошенная всеми землянка Ульяна Ремезова для спасения мира? Странной особенностью запоминать языки? До меня вдруг дошло, что я говорила с деррианским правителем безо всяких переводчиков, мешая русский с обобщенным, но сам тейн говорил только на обобщенном, и я прекрасно понимала его.

– Эге… тойки! – клинок шлепнул меня по бедру, и я поняла, что нужно свернуть к одному из закрытых отсеков.

Прикосновение мужских пальцев к светящейся панели заставило дверь поехать в сторону, открывая обзор на небольшую каюту, состоящую из двух комнат. Легким шлепком по заднице меня принудили войти внутрь.

Метнув в моих сопровождающих свирепый взгляд, я дождалась, когда они закроют меня внутри. Я осталась одна, и мой путь познания, на самом деле, только начался. Деррианский быт и технологии крылись здесь даже в самых незначительных вещах. Допустим в устройстве душевой, или гардеробной, или в той штуке, которая просканировала меня, едва я на нее наступила. Кровать с полупрозрачными стенками напоминала капсулу.

Я села в нее, напряженно раздумывая.

Кто придумал миф о том, что человеческий мозг работает только на десять процентов? Кажется, я планировала занять свою голову на все сто, разработав план завоевания Вэйта Вариса Эрдана Рейрака. Разумеется, детские фантазии о том, что он захочет еще раз меня выслушать очень быстро меня покинули. Очевидно же, слушать какую-то землянку – это самое последнее, что хотел делать правитель иной цивилизации. Я больше была ему неинтересна, а посему мой план должен был быть настолько же надежным, как и выстрел в голову. Мне предстояло как-то заинтересовать высокомерного деррианского бога. И я планировала пустить в ход абсолютно весь свой арсенал. Даже дурацкое женское очарование.

Но для начала…

Я исследовала всю каюту, нажала на всевозможные кнопки, сотни раз просканировала саму себя. Не так уж легко освоить то, в чем совершенно не разбираешься.

Единственное, что я нашла без труда – вода, которая подавалась из небольшого тонкого крана. Душевую, которая располагалась во второй комнате, я по назначению использовать не смогла.

Что ж, можно сделать вывод, что к гостям Дерры здесь относятся не очень-то хорошо.

Я провела в каюте несколько часов, меряя шагами комнату. Ожидая хоть кого-то, я раздумывала, как мне спастись и спасти людей. За всю свою жизнь я не думала так много, честное слово.

Быть может, стоит просто быть Ульяной Ремезовой, чертовой бунтаркой с Земли?

Стиснув зубы, я принялась искать что-то весомое. Идеально сгодился бы даже стул. Схватив его и оценив тяжесть и габариты, я печально выдохнула – пути назад не будет.

Именно это ты подразумеваешь под дипломатией, а?

Швырнув стул о стену, я услышала, как загудело где-то под обшивкой. Определенно, шума должно быть больше. В ход пошло все, что можно было сдвинуть, разбить и опрокинуть.

Я методично крушила каюту до тех пор, пока спина не взмокла от пота, а затем, запыхавшись, долбила пяткой в погнутую дверь, и распалялась сильнее, потому что никто из деррианцев – черт бы побрал их выдержку – не спешил меня утихомирить. Что ж, есть более действенные способы обратить на себя внимание:

– Как вам репертуар «Кино»? – крикнула, обрушивая на дверь очередной удар многострадального стула, а затем запела во всю мощь легких.

Молчите, чертовы пришельцы?

Ну, отлично. Это было предсказуемо.

Сдув темные локоны со лба и переступая через осколки на полу, я прокричала:

– Я проделаю дыру в обшивке!

Я бесновалась не меньше часа до тех пор, пока дверь со скрипом и скрежетом не поехала в сторону, и внутрь моей каюты не ступила нога, обутая в черный ботинок. Под подошвой захрустел пластик. Шаг, другой – мужчина не торопился. Подол черной туники скользнул через порог вслед за движениями его высокого, сурового обладателя.

Я рассчитывала увидеть здесь роту деррианских солдат, вооруженных мечами, отряд карателей, тюремщиков или даже доктора Зло, но мне и в голову не приходило, что тейн явится лично. Почему он не прислал кого-то… для переговоров с чокнутой бунтаркой? Совершенно точно, деррианский небожитель спустился со своего насиженного пьедестала, чтобы сожрать мое сердце. Его плотно сжатые губы и трепещущие ноздри говорили только о том, что я где-то сфальшивила, взяв не ту ноту. А, может, он – черт – вовсе не поклонник Виктора Цоя.

– Я еще не все успела вам сказать, – отступив на два шага, выдала я.

Темный сердитый взгляд метнулся к моему лицу. Мужчина встал напротив меня. Его слишком много. Вместе с его появлением из комнаты с чудовищной поспешностью пропало ощущение безопасности. Снова захотелось сделать шаг назад. Казалось, стоит тейну потянуться ко мне, и он с легкостью свернет мне шею.

Черт, я вовсе не хотела, чтобы он рассердился. Впрочем, рассчитывать на другую реакцию тоже странно, я все-таки разгромила часть его супер-совершенного корабля.

– Прошу прощения за это… кхм… – и понимая, как мои слова наивны, закончила следующим: – я все уберу.

– Надеюсь, ты найдешь правильные слова, человек, – холодно произнес он. – Если я посчитаю, что повод для такого поведения недостаточен, я выкину тебя в открытый космос.

Вдоль моего позвоночника скользнул неприятный импульс, и страх зазвенел в каждой клеточке тела. Он шутит, правда?

Очнись, Ульяна. Он не умеет шутить, и это очевидно.

– Во-первых, – сбивчиво произнесла я. – Мне никто не помог разобраться со всеми вашими… бытовыми штуками. Я, в конце концов, умру с голода.

Кажется, прошла целая вечность прежде, чем взгляд тейна отлип от меня и переместился на разбитую кровать, перевернутый стул и сброшенные на пол вещи.

– Этого все еще недостаточно, – вымолвил он.

– Во-вторых, – пожала я плечами: – Хотела, чтобы кто-то показали мне, как здесь все устроено.

Его темная бровь поползла вверх – он, пожалуй, не думал, что я окажусь такой упертой.