Я постоянно сканировал окрестности духовным зрением, пытаясь уловить хоть какой-то намек на присутствие здесь того чистокровного вервульфа. Его внезапное появление, а затем такое же исчезновение не давали мне покоя. Как я мог пропустить столь мощную сущность, как мог не почувствовать его заранее? Эта мысль грызла меня изнутри, заставляя нервничать еще больше.

Дневной свет немного облегчал путешествие, но я не мог отделаться от мысли, что где-то там, за пределами нашего маленького мирка, на меня началась охота. Барон Рэйскрофт и Виктория наверняка уже начали свои поиски. Вопрос был лишь в том, кто найдет нас первым — они или обитатели этих диких земель…

Даже такое простое дело, как поход в туалет, в таких условиях превратилось в целую операцию. Отходить приходилось небольшими группами, и когда подошла очередь Лилии, я прикрыл ее своим телом, стараясь создать для нее хоть какое-то подобие уединения. Ее благодарный взгляд говорил больше любых слов.

Мы продолжили путь, и тут я заметил, что Рурик слегка прихрамывает. Старик всеми силами пытался скрыть это, но от меня не ускользнуло его неровное дыхание и искаженное болью лицо.

— Что случилось? — тихо спросил я, поравнявшись с ним.

— Ничего, милорд! — нарочито бодро отозвался Рурик, но я видел страдание в его глазах. — Все в порядке, просто…

— Говори! — мой голос стал жестче. Я не мог позволить ему рисковать собой из-за ложной гордости.

— Все в порядке, — упрямо повторил он, пытаясь выпрямиться.

Тогда я активировал духовное зрение, глубже погружаясь в его ауру. И то, что я увидел, заставило меня стиснуть зубы от досады.

— Почему ты не сказал мне, что поранился? — процедил я сквозь зубы.

— Пустяки, — попытался отмахнуться Рурик, но я уже рассмотрел всю картину.

При спуске он не только подвернул ногу, но и умудрился порезать себя собственной алебардой. Рана оказалась глубокой, и без лечения он скоро просто не сможет идти. А в этих диких местах сие означало только одно — смерть.

Я принял решение мгновенно. Прямо на ходу, стараясь не привлекать внимания остальных, я начал направлять потоки энергии в тело Рурика. Это было рискованно — полностью опустошить оба источника означало оставить самого себя без защиты. Но выбора не было.

Сосредоточившись, я направил элемент к ране. Кровотечение довольно быстро остановилось, а на месте пореза начала образовываться защитная корка. Затем я занялся вывихом, осторожно манипулируя энергией, постепенно уменьшая отек и боль.

Это оказалось сложнее, чем я ожидал. Действовать в чужом организме всегда непросто, особенно если нет под рукой нужных трав и инструментов. Я мысленно проклинал себя за то, что не догадался запастись хотя бы элементарными лечебными средствами.

К счастью, та частица моей энергии, которую я ранее оставил в теле Рурика, служила мне своеобразным проводником. Благодаря ей я мог точнее направлять целительные потоки.

— Милорд, — тихо произнес Рурик, когда я закончил. — Вы не должны были…

— Должен! — отрезал я. — Ты — часть команды. И мы все выберемся отсюда живыми, понял?

Рурик кивнул, в его глазах я увидел смесь благодарности и уважения. Мы продолжали идти, и вскоре я заметил, что шаг старика стал увереннее.

Усталость навалилась на меня внезапно, словно тяжелое одеяло. Глаза слипались, каждый шаг давался с трудом. Лилия то и дело поглядывала на меня с беспокойством.

— Вы ей нравитесь, — тихо произнес Рурик, поравнявшись со мной.

— Заметил, — кивнул я, стараясь сохранять нейтральный тон.

Старик помолчал немного, как будто взвешивал на всякий случай свои следующие слова.

— Не скажу, что это лучшая кандидатура для маркиза, — наконец проговорил он, качая головой. — Но девушка, вроде бы, очень решительная, храбрая. Заботливая опять же… И чувства её к вам мне кажутся искренними.

— Вот только сейчас не место для них, — резко оборвал я разговор, надеясь, что Рурик поймет мой намек.

Мы вновь вступили в лес, и мир вокруг нас изменился в одно мгновение. Несмотря на то, что солнце еще не село, здесь царил полумрак. Огромные деревья, чьи кроны переплетались высоко над нашими головами, создавали плотный зеленый свод, сквозь который едва пробивались лучи света.

Я невольно поежился, представив, какая кромешная тьма воцарится здесь с наступлением ночи. Однако у этого жуткого места был один существенный плюс — ветер. Вернее, его почти полное отсутствие. Впервые за долгое время я почувствовал, как тепло начинает медленно разливаться по моему телу. И судя по румянцу, появившемуся на щеках моих спутников, они тоже ощутили эту приятную перемену.

— Стой! — внезапно скомандовал Велькнут.

Мы сразу послушно замерли, как вкопанные. Седовласый проводник вместе со своими людьми подошел ко мне. Его лицо было серьезным, почти мрачным.

— Дальше идем очень тихо, — произнес он негромко, но твердо. — Туалет, поесть — все сейчас. Потом мы не остановимся.

— Почему? — подал голос Цапля. Его глаза расширились от беспокойства.

Велькнут бросил на парня острый взгляд, словно оценивая, стоит ли отвечать.

— Потому! — отрезал он. Но затем, видимо, решил все же пояснить. — В этом лесу не так много оборотней…

Он замолчал, и в этой паузе чувствовалось что-то тяжелое, неприятное. И когда Велькнут заговорил снова, его голос стал еще тише:

— Обычно. Но помимо этих тварей тут встречаются и другие. И они не менее опасны…

Слова Велькнута повисли в воздухе, тяжелые и мрачные. Лес вокруг нас был им под стать и, казалось, прислушивался к каждому слову.

«Стервятники», — это слово эхом отозвалось в моей голове. Не звери, не оборотни, а люди. Порой они бывают страшнее любых монстров.

— В этом лесу много стервятников, — продолжил Велькнут. — Тех, кто щипает группы, идущие к Изнанке. У проводников и гостей, как правило, с соблой много золота, вот они и становятся желанной добычей.

Я заметил, как Цапля нервно сглотнул. Парень знал цену золота и опасность, которую оно может собой представлять.

— У меня есть какие-то договоренности с главой этих тварей, — Велькнут скривился, словно само упоминание об этом оставляло горький привкус во рту. — Но там все вилами по воде писано. Лучше наскрести тысячу фунтов для откупа. На всякий случай.

Я бросил взгляд на Рурика. Старик уже зашуршал, перебирая наши запасы.

Велькнут развернул карту, испещренную отметками — следами прошлых нападений. После недолгого изучения, он принял решение изменить маршрут и дальше двинуться по более длинному пути. Длинному, но не такому опасному, на его взгляд. Теперь потеря Кристера ощущалась особенно остро — в случае чего, отбиваться будет сложнее.

Потом Велькнут отвел меня в сторону, и понизив голос, сообщил еще об одной проблеме.

— Ваша ведьмочка… — он кивнул в сторону Лилии. — Мужики в лесах шибко голодные до баб. И могут пойти на принцип, лишь бы получить игрушку, которую попробуют все.

Я почувствовал, как внутри все похолодело от этих слов. Велькнут между тем продолжил, но голос его стал еще тише:

— В крайнем случае, лучше ее убить. Пожалей девку — молодая, красивая. Незачем ей мучиться…

— Сам решу! — отрезал я, чувствуя, как внутри закипает ярость.

— Решай… — хмыкнул Велькнут. — Но смотри, я-то выполню свои обязательства, однако если они захотят забрать только ее…

— Значит, ты облажаешься! — перебил я его, глядя прямо в глаза. — Девчонку я не отдам. Буду сражаться, Рурик и Цапля тоже. А вот что будешь делать ты?

— Глупо… — пожал плечами Велькнут, но в его взгляде мелькнуло что-то, очень похожее на уважение.

Мы быстро перекусили и справили нужду — кто знает, когда в следующий раз еще выпадет такая возможность? И снова начали движение, сдвинувшись немного вправо, где нас ждали не только деревья, но и покрытые мхом камни. Ноги скользили в снежной каше, изрядно замедляя продвижение.

Лишь к ночи мы смогли преодолеть самый сложный участок пути. Камни остались позади, но темнота сгустилась, словно чернила, разлитые по лесу. Факелы мы теперь не жгли — слишком опасно было привлекать к себе внимание. И еще пришлось изменить порядок движения.