«Может есть смысл отправить туда кого-то более важного?» — спросил я барона, недоумевая, почему с такой задачей не может справиться армия, или кто-то более опытный, чем я.

Ответ барона меня убедил: если там и правда есть предатель среди своих, то он сразу же доложит об этом королю Плавающих остров. А я — молодой, горячий маркиз, никому не известный к тому же. Мой скромный визит не должен вызвать никаких вопросов. Можно пустить слух, что я просто ищу приключений и сражений, как и многие молодые аристократы после обязательной службы.

Так что план мой был весьма прост: я буду усердно делать вид, что это обычное путешествие в поисках славы и боёв, но на деле — искать вервульфов, предателей и разгадку тайны Изнанки. А там — как повезет…

По пути к пункту назначения я продолжал собирать обрывки информации о том месте, куда нас отправили. Оказалось, что ответ на вопрос, почему это государство называют «Плавающие острова», был на поверхности.

Как объяснил Рурик, сами острова буквально двигаются по морю, и причем довольно быстро. Именно это и стало одной из причин, по которой наша страна не смогла справиться с ними в прошлом. Каждый раз, когда армии прибывали к месту назначения, Острова исчезали, оставляя после себя лишь бурные течения и хаос на воде. Такая непредсказуемость и делала их захват практически невозможным…

Нам предстояло ещё три недели пути по суше, а потом долгий морской переход на корабле. Я прекрасно знал, что плавание будет нелёгким, что шторма могут разбить нас в щепки ещё до того, как мы доберёмся до островов. Но о таких мелочах Цапле я решил не говорить — парень и без того был на взводе.

Я, честно говоря, думал оставить его в Гринхолле. Но его клятва, данная мне в знак верности, и слезные мольбы взять его с собой не оставили мне выбора. Он чувствовал, что если останется там, то свернёт на путь, ведущий к гибели. А Рурик в свою очередь намекнул, что парня следует воспитывать так же, как это когда-то делал мой отец в отношении его самого.

Карл Бёрд — тот самый Цапля — сильно удивил меня в одну из ночей, когда мы разбили лагерь среди леса. Палящее пламя костра отбрасывало длинные тени, звери тоскливо выли где-то вдали, и именно тогда он признался, что ему уже восемнадцать лет.

Его товарищи даже не подозревали об этом. Из-за постоянного недоедания и проблем со здоровьем он выглядел значительно младше своих лет. Я бы и не поверил ему, если бы сам не проверил его организм, пока он спал. В нём было столько повреждений и деформаций, что, скорее всего, он не дожил бы и до двадцати, если бы в его жизни ничего не изменилось.

Зелье, что мы купили, я наполнял элементом. Но не так, как это делал аптекарь, погибший в Гринхолле. Я обнулял себя полностью, чтобы подготовиться к возможным непредвиденным ситуациям. Зелье — это наша страховка, и пока у нас было время, я делал его запас. Рурик и Цапля тоже начали принимать лекарства, причём не по своей инициативе, а с моей лёгкой подачи. Да и я сам за компанию не отказывался от очередной порции снадобья.

Каждый день нес в себе шанс на развитие. Это было идеальное время, чтобы растянуть свои каналы и увеличить объём природного источника. Каждые два часа я обнулял его, чтобы запустить восстановление, а затем вытягивал энергию из магического источника, снова и снова повторяя этот цикл. Чтобы сила не уходила впустую, занимался подготовкой зелий. Закончив с ними, перешёл на оружие и заботу о наших конях. Утренние тренировки с мечом и физические упражнения стали для меня рутиной.

Глядя на меня, Рурик и Цапля не могли оставаться в стороне. Через пару дней старик с интересом подключился к занятиям. Алебарда Фарлея до сих пор была у него и оказалось, что когда-то в прошлом Рурик ею прекрасно владел.

Когда мы поселились в Гринхолле, ему пришлось продать своё любимое оружие, чтобы мы могли выжить. Я еще раз вспомнил старого Аларика недобрым словом. До чего же он довел своего слугу! Теперь же, когда алебарда вернулась в его руки, старик был доволен как никогда. Но еще больше — после того, как я ее ему подарил.

Его тело быстро откликнулось на нагрузки, жилы проступили на руках, мышцы приобрели форму, а взгляд стал твёрдым и каким-то уверенным. Может, и моё зелье тоже сыграло в этом свою роль.

Карл, наконец-то получивший возможность держать оружие, тоже с головой погрузился в тренировки. Я заставлял его бегать, приседать, отжиматься, укреплять пресс. Потом пошли прыжки в стороны, чтобы развивались мышцы и укреплялись сухожилия.

Карл падал, кувыркался, снова вставал. Я видел, что ему сложно, но он не сдавался. В какой-то момент Рурик начал тренировать его в ближнем бою. Старик атаковал Цаплю алебардой, мечом, ножом. Задача Карла была одна: уклоняться, уходить от ударов. Это самый важный навык, который может спасти ему жизнь. И, возможно, не раз.

Рурик с каждым днём становился сильнее и увереннее. Его тело словно проснулось от многолетней спячки, взгляд налился сталью, движения стали резкими и точными.

Наш кучер Джонатан тоже оказался неплохим мужиком. Не жаловался, исправно выполнял свои обязанности и держал язык за зубами. Мы с ним часто уходили на охоту, чтобы запастись провизией, а Рурик оставался с Цаплей, который ещё не чувствовал себя в лесу достаточно уверенно.

Однажды на охоте я заметил особенность магического источника. Он, как и полагается, впитывал энергию из окружающей природы, но делал это теперь достаточно быстро. Раньше для этого требовалось гораздо больше времени. Это означало одно: моя сила увеличивалась, каналы становились шире. Природный источник рос, и я мог удерживать больше элемента, нежели раньше.

Каждый раз, когда зверь или человек умирал, я чувствовал, как мой магический источник насыщается, даже если смерть была далёкой. Как бы мне не хотелось этого признавать, но моя магия была напрямую связана с Эребой, что своим поцелуем подарила ее мне.

— Я скоро, — сказал я старику и Цапле, в очередной раз направляясь на охоту.

Они уже смотрели на меня как на безумца. Еды у нас была с запасом, мы закупили её на месяцы вперёд. Но каждый вечер, когда мы останавливались на ночлег, я всё равно уходил в лес.

Для них это было непонятно, а для меня — отличной возможностью совместить приятное с полезным. Свежая дичь на костре и развитие силы шли рука об руку.

Я не откажусь от своей клятвы — вернуть сестру и отомстить богине смерти. И если для этого придётся воспользоваться её же силой, то так тому и быть…

Мои охотничьи вылазки также служили поводом восстановить давно забытые навыки, которые я освоил ещё в другой жизни. Аякс Войд, старый ведьмак, был тем, кто когда-то научил меня выживать в лесу. Хотя, если быть честным, выбора у меня тогда и не было. Меня просто забрасывали в лес с одним ножом, и я должен был просто выжить. Это означало не только найти еду, но и убить её самому. И не дать убить себя.

Тогда, живя в семье Сильва, я понятия не имел, что такое настоящая охота. Неделями я бродил по лесу, голодая. Ел траву, кору деревьев, грибы. Пару раз отравился так сильно, что был на грани смерти. С каждым днём без еды силы покидали меня, и это делало охоту ещё более тяжелым занятием.

Лес научил меня избавляться от человеческого запаха, заставлял двигаться, как тень, бесшумно и незаметно. Моей первой добычей стал заяц — даже не заяц, а зайчонок — но мне потребовалось почти две недели, чтобы поймать его.

Помню, как рвал его сырую плоть зубами, настолько был голоден. С тех пор я понял: каждый зверь требует особого подхода. Охота — это не просто умение, а искусство. Постепенно я освоил и ловушки, не всегда удачные, впрочем, о чём напоминали несколько десятков шрамов, рассыпавшихся по всему моему телу.

Воспоминания о тех днях оставляли во мне странное чувство. Благодарность Аяксу Войду за его жёсткую науку смешивалась с желанием врезать ему по роже за то, через что он заставил меня пройти…

Попутно вспоминая обо всем этом, я остановился за деревом, стараясь не дышать. Одежда осталась в стороне, брошенная под каким-то кустом. Полностью голый, я быстро измазался в грязи и травах, которые убивали запахи и делали меня почти невидимым для лесных обитателей.