Тем более, в городишке наверняка оставались жизненно необходимые припасы. Возможно, непримечательная одежда, в которой Азема нуждалась и того больше.

Оксиванку волновало только одно…

– Кажется, людей там совсем нет, – Жаклин всматривалась вдаль, но не замечала огней. – Черная Смерть и сюда добралась? Как давно? Есть ли вероятность повстречать там кадавров?

Злосчастные гули. С самих окрестностей Стии лазаритка не видала их, но до сих пор помнила: они есть. В десяти верстах ли, совсем ли рядом, совсем ли далеко – неважно. Рано или поздно зараженные заявят о себе.

Так и было. В Саргузах, в Хлебных Землях, в Купольном Лесу. Но тут, на востоке, посреди Дурного Простора, ни их, ни живых людей не осталось. Как будто что те, что другие мигрировали в более влажные регионы Герцогства одной ночью. Размышляя, рыцарь оставляла за скобками те немногочисленные останки тех и других, какие видела.

– По-видимому, и сюда добралась чума. Кто успел, бежал. Другие или заразились, или были съедены. Кадавры не любят сухость и зной. Соответственно, после пиршества они жили какое-то время здесь. Может, попробовали перебраться ближе к побережью, к людям, но за ночь не успели. Полегли в пустоши…

Жаклин выдохнула. Хотелось бы ей верить.

–… в таком случае городок должен быть запустевшим. Ни души.

Упыри не отличались ни прозорливостью, ни тактичностью, присущей обыкновенным людям. Едва учуяв лазаритку в сумерках, они бы уже бросились к ней с клекотом. Голод свой кадавры контролировали не слишком. Этого не произошло.

Получается, взор Аземы пал на город-призрак.

– Есть ли у меня выбор? – впала девушка в риторику. Очевидно, нет. – Вот и я думаю, что нет. Придется идти, раз уж я уже здесь.

На том и кончились ее внутренние сомнения. Жаклин стала спускаться с холма. Уже примерно в пятистах-восьмистах шагах оттуда начиналась городская черта.

Как ни крути, ночлег надлежало искать в одном из домов населенного пункта. Скорпионы и змеи, которые уж наверняка водились в Дурном Просторе, таились от солнцепека под камнями.

Под ночь – выбирались на охоту. В кромешной тьме среди мелких кустарников легко было напороться на такую тварь. Да и на камнях особо не поспишь. Итого причин пойти в город у Жаклин было больше, чем его пропустить.

Вести поиски в потёмках – не самая лучшая идея. По меньшей мере, из-за ограниченной видимости. Но оксиванке деваться было некуда за неимением выбора.

Осторожно, неспеша Жаклин бродила по опустевшим улицам, вслушиваясь в каждый шорох. Пускай она повидала уже немало брошенных поселений, здесь испытала первородный ужас. Безлюдное место, но сколько же в нём шумов!

Скрип дверных петель и приотворенных ставней. Шелест песка, уносимого ветром в неизвестном направлении. Редкие деревья трясут голыми ветвями, иссохшей листвой.

Нет-нет с крыши упадет кусок черепицы – и разобьется. То же самое – глиняные кувшины. Здесь водились крысы, шутка ли. Пасюки стали полноправными хозяевами города, равно как и тараканы. Где-то отыскав кормовую базу себе, они плодились и множились, ютясь в стенах окрестных домов.

«Жутко все это», – понимала Азема. Если уж и оставаться в этом городке, лучше забраться повыше. И тщательно смотреть, чтоб съестные припасы не облюбовали эти вредители. Подцепить от них заразу проще простого.

Какофония мертвого города вдруг померкла. Откуда-то со стороны городской ратуши прозвучал выстрел. Утопая в измышлениях, Жаклин тут же дернулась. Повернула голову в ту сторону и замерла, как перепуганный зверь. С губ слетело шепотом:

– Это еще кто?..

По-видимому, не так уж и пуст оказался населенный пункт, как казалось ранее.

Единственным выстрелом выжившие не ограничились. Тут же с противоположной стороны огнестрел хлопнул еще. С другого фланга – в третий раз. Слуха Аземы коснулись крики людей, но разобрать, о чем велась речь, не представлялось возможным.

Казалось, они загоняют кого-то в определенное место. А палят из ружей только затем, чтобы не дать своей жертве продыху. Гулей Жаклин так и не услышала, да и люди вели себя среди заброшенных домов чересчур вольготно. Значит это лишь одно: кроме этих людей, нет здесь никого. Тогда именно выживших стоит опасаться.

«Вот уж, чего не хватало…» – сетовала Жаклин, чуть подрагивая. В пору было бы уже искать ночлег, а не прятаться.

Стрелки объявились в самый неподходящий момент. Или же наоборот?

– Ясно. Плохая идея была, – цедила сквозь зубы лазаритка.

Насколько могла слышать Жаклин, погоня плавно перетекала в ту часть города, где она сновала. Риск встретиться с выжившими лоб в лоб возрастал, и девушку такая перспектива нисколько не прельщала. Она принялась озираться по сторонам.

Особого выбора не имелось. Ночью, которая вдруг навалилась на округу, стоило воспользоваться. И Жаклин, долго не думая, нырнула мигом в переулок – в самую темень.

– Быстрее, быстрее… – подгоняла себя лазаритка, чувствуя, как гонители дышат ей в затылок. И действительно, недалеко от места, где она стояла с минуту назад, уже топали чужие сапоги. Вовремя испарилась.

Узкий переулок должен был вывести её в соседний квартал. Однако между домами, двигаясь боком, и чуть ли не впритирку, Жаклин пробиралась целую минуту. Непозволительно много. По крайней мере, в конце концов, девушка своего добилась.

«Вот оно!»

Ослепленная радостью, оксиванка даже не заметила, как зацепила ногой растяжку на выходе из переулка. А между тем ловушка пришла в действие. Подъёмная петля стянулась на её лодыжке, подворачивая стопу.

Противовес в виде шкафа, расположенного в здании слева, рухнул. Верёвка, перетянутая через разломанный фонарный столб, резко потянула девушку вверх. Она вскрикнула. Все перевернулось вверх дном.

Так резко, что пальцы разжались, выпуская припасенный на всякий случай стилет.

Но то ли ещё было: при падении Жаклин ударилась лбом об мостовую, расшибив его до крови. В глазах тут же заплясали, ветвясь, багровые разводы. Азема гаркнула.

Как только её подняло в воздух, с плеча слетела сначала походная сума. Упав на землю, она раскрылась. В разные стороны полетели пузырьки с целебными снадобьями, которые Жаклин отняла у мертвецов по дороге сюда.

Битое стекло загромыхало в ночи.

Столько шума из ничего…

Верёвка при балансировке швырнула девушку в стену. Ударившись боком, она ухнула и обмякла. Стала податливым, бессознательным телом.

Капкан схлопнулся так быстро, что Жаклин даже не успела толком ничего понять. По итогу оксиванка потеряла сознание и повисла, как самая обыкновенная дичь.

Благо, те, кто установил эту ловушку, не имели цели убить свою добычу. Их интерес обстоял в другом.

Через некоторое время погоня в городе прервалась. Резко, без лишних возгласов. А преследователи добрались до места, где на их растяжку напоролась растяпа.

– Ты глянь-ка! Ещё работает, – крикнул кто-то.

Лазаритка едва услышала незнакомца сквозь беспамятство. Сложно было сказать, сколько она так провисела с вывихнутой отёкшей лодыжкой и поломанными рёбрами. Девушка засипела, вяло пытаясь проморгаться: перед глазами будто стояла густая пелена.

– Меня больше удивляет, что в ловушку попал не кто-то из наших «мышек», – громко усмехнулся другой. – Не успели досюда дорваться, стало быть… И пусть. А добыча-то у нас как по заказу!

Лазаритка хоть и слышала переговоры душегубов, едва ли понимала, о чем те говорят. После хлёсткого и внезапного ушиба в ушах у неё до сих пор позвякивало. Голова трещала так, будто в ней закипал мозг.

С расшибленного лба вниз до сих пор капала кровь. Девушка была бы и рада пошевелиться, выгнуться, но её уже «растянуло».

Любое напрасное движение вызывало скрипучий спазм в спине. Ей только и оставалось, что постанывать да мычать, как корова.

– Неплохой у неё скарб, скажу я вам, – пробормотал третий, потроша упавшую сумку. – Такое добро в одном месте не насобираешь… Серьёзная девка, видать. С характером. И выживать умеет. Чур, ее шмотки мои.