– Куда это?

– Увидишь, ведьма, – хитро поглядывает на меня, а я не люблю сюрпризы. Точнее мне не нравится, когда я не готова к чему-либо неожиданному. – Это не криминал, успокойся…

– И не извращения?

Глеб начинает хохотать.

– А ты бы хотела?

– Что?

– Извращения? – практически играет бровями от самодовольства.

– Нет конечно.

– Ну вот и всё. Прижми жопу. Ехать полчаса.

– Ладно, – соглашаюсь и пока мы болтаем обо всём на свете, не замечаю, как быстро машина паркуется около водоёма. Глеб помогает мне выйти, а я вижу пришвартованный к причалу катер. – Это что…Для нас?

– Для нас. Пойдём, – зовёт он меня, подав руку. Когда забираемся на судно, слышу звуки воды и мысленно успокаиваюсь, отбрасывая все плохие мысли прочь.

– И всё-таки…Ты, выходит, романтик? – улыбаюсь, на что он закатывает глаза.

– А ты ещё сомневалась?

– Ну… – смотрю на шампанское в ведёрке со льдом, лепестки роз, и ещё сильнее расслабляюсь. – Не догадывалась…

– Спустись вниз, там неоновая надпись «траходром», – ржёт он, отчего я в шутку ударяю его в грудь. – Ауч…Ну вот, опять…

– И всё же я посмотрю… – спускаюсь и вижу кровать, плазму, ванную комнату. Внутри довольно просторно, хотя с виду так и не скажешь. Присаживаюсь на край кровати и натыкаюсь взглядом на длинную бархатную коробочку. Блин…Не многовато ли подарков за один день? Ощущение, что он решил меня ими с ног до головы обсыпать. Открываю и застываю.

На атласном материале красуется цепочка с шикарным кулоном в виде сердца, обсыпанного бриллиантами.

– Это моё, если что… – заявляет он, спускаясь ко мне. – Вырвано из груди и отдано. В бессрочное пользование.

– Не боишься, что я его…Разобью или потеряю? – беру кулон в руку и долго смотрю на него, чувствуя всю аллегорию сказанного.

– Если разобьёшь или потеряешь, значит, так надо…– шепчет Глеб, присаживаясь рядом, перенимает у меня цепочку и надевает её на мою шею. – Ну, вот…

– Спасибо, – говорю, спрятав кулон под футболкой. – Всегда будет со мной.

Касаюсь его лица ладонью и перебираюсь к нему на колени, оказавшись верхом. Глеб рассматривает меня, словно видит в первый раз. Почти всегда смотрит с восхищением. Будто я – его главное достояние. На меня ещё никто так не смотрел.

Не дав мне отпрянуть, его ладонь зарывается в мои волосы, и он начинает целовать меня, пока мои руки уже тянутся к его футболке.

– Эй…А как же фильм и шампанское? Я хотел создать романтику, а ты только о сексе думаешь, – издевается он, ехидно рассматривая меня.

– Что ж...Романтика, говоришь, ну ладно, – пытаюсь встать, но меня одним рывком переворачивают и грубо укладывают на лопатки, нависнув сверху и удерживая мои запястья над головою.

– Я пошутил.

Глеб начинает срывать с меня одежду, пока я трогаю его фактурные плечи через ткань футболки и целую его шикарные губы. За секунду оказываюсь голой, а он снимает с себя только джинсы с боксерами и поднимается чуть выше в район моей груди.

– Я, блядь, обожаю твои сиськи, хочу трахнуть тебя в них и кончить тебе в рот…

Проваливаюсь в чан стыда от этих слов. Наверное, мои щеки горят, хотя с Адовым это уже обычное состояние.

– Подержи их, малышка…Сомкни вот так, – делаю как он просит, и вижу, как его член исчезает между моими вершинами, двигаясь вверх-вниз, а сам Глеб смотрит на это таким взглядом, что кажется готов сожрать меня. – Язык высуни и наклони подбородок, ведьма. Коснись головки… – его голос дрожит, ломается. Он точно в восторге от того, что видит и ощущает.

Блин, я даже не знала, что мне самой будет так кайфово от этого. Между ног тайфун. Всё мокрое и безумно возбужденное.

– Бляяяядь, – выдыхает он, двигая своими мощными бёдрами. – Сладкая…Твой рот такой сладкий…

Я едва касаюсь его головки, но всё же задеваю кончиком языка, видимо, доставляя больше эстетическое удовольствие, нежели тактильное. Его глухие стоны ещё сильнее возбуждают, я начинаю ёрзать своими ногами по простыне, чтобы хоть немного сбавить градус между своих пылающих ног.

– Я отлижу тебе после этого…Всю тебя вылижу, малыш… – обещает он, и тут же резко перехватывает меня, проталкивая член в мой рот. Едва успеваю вдохнуть воздух, когда он упирается в гортань и с сексуальным вздохом кончает внутрь. Сглатываю, вылизываю, вся дрожу. Он выдыхает, а потом подкрадывается к моему лицу своим.

– Это было охуенно, Кать… Пиздец охуенно. Мне с тобой до невозможности хорошо…

– А мне с тобой, – только и успеваю произнести, как он ныряет языком между моих трясущихся ног…

***

– Уже глубокая ночь, – шепчу ему на ухо, пока он гладит моё плечо кончиками пальцев и смотрит в потолок. Нас покачивает на волнах и запах воды приятно заполняет комнату. Я уже просто не представляю своей жизни без этого парня. Не знаю, что это внутри… Я раньше никогда этого не испытывала. – Ты так вкусно пахнешь…

– И ты… Хочу остаться здесь на неделю, – говорит он, вызвав у меня смех.

– Нельзя…Нам же на пары, на работу…Сам знаешь.

– Почему ты не можешь просто перестать работать? Ведь я реально могу дать тебе всё…Абсолютно всё, что ты попросишь…Хочешь куплю тебе спортивную тачку? Ты же хочешь такую…

– Нет, не хочу.

– Почему?

– Потому что не хочу быть содержанкой…

– Брось…Это такая глупость. Между нами же искренние чувства, а не деловые отношения. Разве нет?

– Конечно…Но всё равно…Я не могу так, Глеб…Если мы расстанемся…Если ты бросишь меня…Я останусь ни с чем…

– Стоп. В смысле? Что значит расстанемся? Как я могу тебя бросить? Я не самоубийца…А без тебя я жить просто не смогу, ведьма. Так что не говори глупостей…К тому же машину я бы сразу оформил на твоё имя.

– Прости, Глеб. Но нет…

– Ладно, – выдыхает он расстроенно. – Настанет время, и ты научишься принимать дорогие подарки. Будешь делать это с гордостью и наглостью.

– Возможно, но не раньше, чем в следующей жизни…Ложись спать, несносный мужчина.

– И ты ложись, дерзкая моя кошка…

(Глеб).

Проходит неделя, мама в очередном психологическом турне. Мы вынуждены отложить встречу до тех пор, пока она не вернется, у неё что-то вроде затяжной депрессии на фоне этих грёбанных отношений. Отец звонил мне несколько раз, намекая на ужин с полячкой, но был так же послан в достаточно мягкой форме. Пока в мягкой. Но скоро я начну сыпать матами, если он не остановится.

С ведьмой у нас полное взаимопонимание…Ночами она спасает меня от кошмаров. Всё чаще мы разговариваем, пытаемся полностью узнать друг друга, хотя часть секретов всё так же остаётся. Во всяком случае у меня. Некоторые вещи просто нельзя рассказывать…

Катина мама и брат купили билеты, и сегодня мы едем в аэропорт провожать их. Я знаю, что для неё это много значит. Какая-то часть её жизни сильно изменится. А уж жизнь её младшего брата и подавно.

– Ну что…До встречи? – ведьма обнимает его, пока Серёга наконец-то улыбается. А я, признаться, и не думал, что он так умеет.

– Анастасия Викторовна… – помогаю им погрузить багаж на интроскоп. – Звоните, если понадобится помощь…

– Обязательно…Катюш, звони нам, приезжай в гости…И Вы Глеб…

Не успеваю отойти, как мелкий подходит ко мне и протягивает мне руку.

– Спасибо…

Перехватываю её и прижимаю к себе, похлопав пацана по спине.

– Не за что. Учись. Давайте там…Обустраивайтесь. Если чё будет надо, позвонишь…

– Хорошо, Глеб. Всё-таки здорово, что Катюха тебя встретила, – улыбается он, на что я тут же перевожу на неё взгляд.

– Да уж…Здорово…

Это совсем не та фраза. Потому что для меня это была судьба. Моя судьба, которая отныне тесно переплетается с её…

Когда они улетают, у ведьмы случается приступ истерики. Я обнимаю её в машине, а она прижимается ко мне и хнычет, уткнувшись в плечо.

– Они справятся.

– Я знаю…Просто ощущение, что я осталась одна…

– Как это одна? А я?