Хотя наши «бергены» стали значительно легче, они все еще были бы слишком тяжелым бременем, если бы мы вступали в контакт с противником. Мы отчаянно нуждались в темноте, чтобы замести следы.

«До заката осталось недолго, — подумал я про себя. — Еще четверть часа или около того, и мы будем в безопасности».

Поднявшись со своей огневой позиции, после того, как мне свиснул Динжер, я заметил, что патруль теперь растянулся на значительное расстояние, вероятно, около 100 метров между головным и замыкающим человеком. Вдруг я увидел Винса и еще нескольких человек, которые размахивали руками в воздухе, словно приветствуя кого-то, и подумал: «Что за хрень?»

Ответ был получен очень скоро, когда над головой раздался первый отчетливый треск и грохот винтовочных выстрелов, и я увидел, что головная часть патруля развертывается вправо в боевой порядок.

— Противник слева, — крикнул я Динжеру и тут же развернул в ту сторону свой «Миними», чтобы отреагировать на угрозу, но ее не было. Прерывистый залп выстрелов, доносившийся до патруля, был направлен всего лишь на 50 метров передо мной, а я просто уставился на трехметровый отвесный скальный выступ, все еще укрытый от посторонних глаз.

Бам, бам, бам, бам, бам, бам… Темп стрельбы начал стремительно расти, поскольку невидимый противник начал использовать еще несколько стволов.

— Вперед, ты, кивийский придурок, уходи вправо! — крикнул мне Динжер, когда остальные скрылись из виду. Он находился на противоположной стороне вáди, стоял на колене с «Миними» наготове, прикрывая мой отход через углубление. Я промчался мимо него, забыв о «бергене» на спине, как будто он и не весил вовсе, и занял позицию метрах в пятнадцати позади.

— Динжер, пошел! — крикнул я, побуждая его проскочить мимо меня на следующий рубеж.

— Пошел! — ответил Динжер через несколько секунд, одновременно выпустив очередь из своего оружия.

Когда я повернулся и двинулся к Динжеру, до меня дошло наше затруднительное положение. Мы внезапно стали видимы для врага на противоположной стороне сухого русла, а склон, по которому нам предстояло двигаться вперед, был голым, как спина младенца. Наступило время стрелять по уткам.

Мой разум смутно уловил вспышки огня пулемета «Миними» дальше вдоль вàди, которые теперь стали перекрывать приближающийся шум — Мэл и Боб открыли огонь, но местность была такова, что они были совершенно невидимы для меня, как и я для них.

Бам, бам, бам, бам, бам, бам — новый, более глубокий и медленный звук возвысился над непрекращающимся грохотом пулеметного и винтовочного огня, когда в бой вступили рокочущие ноты 12,7-мм тяжелого пулемета ДШК.

Мои легкие горели, силясь втянуть воздух, кровь стучала в ушах, как кувалда. Я протиснулся мимо Динжера, его пулемет отстреливался ритмичными очередями по четыре-пять патронов, пока он прикрывал меня. «Берген» теперь брал свою плату, поскольку уклон берега вáди увеличивался, одновременно обеспечивая врагу напротив гораздо более легкую цель.

Это было похоже на дурной сон — один из тех моментов, когда тебе кажется, что ты бежишь по воде. Я споткнулся и упал на землю. Вокруг меня взлетали вверх куски гравия и камня — невидимые снаряды со смертоносным намерением врезались в окружающую пустыню.

Перекатившись на спину, я потянул за быстросъемный ремень на правом плече, но защелка была так сильно натянута, что не поддавалась. Пока я лежал, пытаясь освободиться от рюкзака, казалось, время остановилось. Почти застыв, я наблюдал за белым трассирующим следом, несущимся ко мне, причем расстояние между мной и стрелком было таким, что смертоносный снаряд летел внутрь как в замедленной съемке, ускоряясь в последний момент с пугающей скоростью.

По иронии судьбы, я провел некоторое время, стреляя из ДШК в ОАЭ в рамках подготовки к развертыванию эскадрона «А», и оказаться на стороне принимающего такой выстрел никогда не входило в мои планы.

Трассирующая пуля хрустнула в гравии рядом со мной, — тот парень становился чертовски хорош. Однако меня беспокоило то, что на каждый трассер, который можно было увидеть, приходилось четыре других, не видимых пули. О том, куда они попадают, думать не хотелось.

— Бросай свой гребаный «берген»! — крикнул мне Динжер, проносясь мимо и одновременно опускаясь, чтобы выпустить свою очередь.

— Что, блядь, я и пытаюсь сделать!

Теперь я мог хорошо рассмотреть наших врагов, и их было чертовски много.

ДШК был установлен на бронетранспортере, находившемся примерно в 600 метрах от нас, и ровный темп его выстрелов немного отставал от вспышек света, вырывавшихся из ствола. Примерно в 100 метрах перед ним стояло два белых пикапа «Тойота», которые, очевидно, также перевозили солдат, и все они залегли рядом, ведя огонь в нашу сторону.

Наконец я освободился и промчался мимо Динжера несколько метров, чтобы занять огневую позицию, готовый к тому, что он следом пронесется мимо меня.

До темно-зеленых солдат оставалось еще около 400 метров, их огонь из стрелкового оружия на таком расстоянии был очень неточным, но я продолжал выпускать короткие очереди в их направлении. Это не было односторонним движением.

Бум — над нами появилось темное черное облако.

Посмотрев вверх, я произнес:

— Что это было, мать вашу?

— Сука, не могу в это поверить! — крикнул Динжер, — только не это! Это по нам стреляют гребаные С-60!

Вытащив из подсумка гранату с белым фосфором, Динжер бросил ее прямо перед нами, и легкий хлопок, когда она воспламенилась, практически потонул в окружающем грохоте.

Тут же из нее повалили клубы густого белого дыма, обеспечив нам временную защиту от посторонних глаз, за которой мы могли спокойно скрыться.

— Пошел, пошел, пошел! — крикнул я Динжеру. Не то чтобы он особо нуждался в подбадривании, но мы вместе промчались оставшиеся 50 метров до гребня в относительную безопасность.

Гарри помчался в расположение эскадрона «В», хватая на ходу попадавшихся ему навстречу людей.

— Внимание! — то кричал он всем и каждому, кого видел: — «Два Ноль» в дерьме! Берем несколько человек и отправляемся за ними! Так, Мик, берешь «Джимпи»![28] Скауз, ты, Джон и Тафф — со мной на вертолет! Собирайте снаряжение, шевелитесь, мать вашу!

— Заводи эту штуку! — рявкнул Гарри, набрасываясь на ничего не подозревавшего офицера КВВС. — У нас тут патруль в дерьме, и нам нужна немедленная высадка!

Парни из эскадрона «В» суетились, на ходу надевая РПС и взводя оружие. В тот же момент появился офицер САС, выглядевший не слишком довольным.

— Какого хрена вы делаете? Этот вертолет никуда не летит!

Все движение прекратилось, и люди повернулись, чтобы посмотреть на офицера.

— Что это значит? — ответил Гарри, одарив человека таким взглядом, что тот был вынужден сделать шаг назад.

— Нельзя вот так просто взять и перелететь через границу! Необходимо определить меры по предотвращению инцидентов, утвердить в штабе маршруты полета… Более того, прямо над их позицией находится батарея зениток С-60. Я не стану подвергать вертолет и экипаж такому риску!

— «Два Ноль» находится в десяти кликах к югу от той позиции, это полная чушь, — подсчитал Гарри.

— Слушайте все, вам приказано остаться. Обстановка под контролем. Мы отправим к ним кого-нибудь.

Летчик «Чинука» держался на расстоянии, не желая участвовать в противостоянии. Если шесть вооруженных до зубов солдат САС приказывают ему лететь в Ирак за своими товарищами, он, конечно, не собирался с ними спорить. За это платили офицеру САС.

— Мы внимательно следим за ситуацией. У них достаточно пайков, средств связи и боеприпасов. Давайте успокоимся и позволим «Два Ноль» доложить нам об обстановке и получить больше информации. Тогда мы сможем организовать что-то рациональное.

Тупик длился еще секунд тридцать, прежде чем Гарри наконец заговорил.

— Отставить, ребята. — Это было самое трудное, что ему когда-либо приходилось говорить в своей жизни.