ПЛЕЧИ МАДЛЕН Взвивайтесь Былого ракеты Про бал в «Казино — Табарен», Про легкую пену Моэта, Про звездные плечи Мадлен! Когда в перевернутом зале, Среди мимолетных измен, Бесстрастные люстры сверкали, Как звездные плечи Мадлен!.. И вот прошуршало все это И скрылось… Как бархатный трен, Как легкая пена Моэта, Как звездные плечи Мадлен! МИСС ЭВЕЛИН
Есть старая, старая песня, Довольно печальный рассказ, Как — всех англичанок прелестней Гуляла в саду как-то раз: Мисс Эвелин с папой и мамой, С прислугой, обвешанной четками, С неведомой старою дамой, С щенком и двенадцатью тетками! Но кроме прелестной той миссис Лорд Честер в саду этом был… Любовный почувствовав кризис, Лорд Честер навек полюбил: — Мисс Эвелин с папой и мамой, С прислугой, обвешанной четками, С неведомой старою дамой, С щенком и двенадцатью тетками! Став сразу румяным от счастья И вскрикнув на целый квартал, В порыве бушующей страсти Он к сердцу навеки прижал: Мисс Эвелин с папой и мамой, С прислугой, обвешанной четками, С неведомой старою дамой, С щенком и двенадцатью тетками! Хоть в страсти пылал он, как Этна, Но все же однажды в тоске (Хоть это весьма некорректно) Повесил на толстом суке: Мисс Эвелин с папой и мамой, С прислугой, обвешанной четками, С неведомой старою дамой, С щенком и двенадцатью тетками! БЕЛЫЙ ВАЛЬС О звени, старый вальс, о звени же, звени Про галантно-жеманные сцены, Про былые, давно отзвеневшие дни, Про былую любовь и измены! С потемневших курантов упал тихий звон, Ночь, колдуя, рассыпала чары… И скользит в белом вальсе у белых колонн Одинокая белая пара… — О, вальс, звени — Про былые дни! И бесшумно они по паркету скользят… Но вглядитесь в лицо кавалера: Как-то странны его и лицо, и наряд, И лицо, и наряд, и манеры!.. Но вглядитесь в нее: очень странна она… Неподвижно упали ресницы, Взор застыл… И она — слишком, слишком бледна, Словно вышла на вальс из гробницы!.. — О, вальс, звени — Про былые дни! И белеют они в странном вальсе своем Меж колонн в белом призрачном зале… И, услышавши крик петуха за окном, Вдруг растаяли в тихой печали… О, звени, старый вальс, сквозь назойливый гам Наших дней обезличенно-серых: О надменных плечах белых пудреных дам, О затянутых в шелк кавалерах!.. — О, вальс, звени — Про былые дни! НИКОЛЕТТА Как-то раз, порой вечерней, В покосившейся таверне У красотки Николетты (Чьи глаза, как два стилета) Нас собралось ровно 7 (Пить хотелось очень всем!). За бутылкою Киянти Толковали мы о Канте, Об его «императиве», О Бразилии, о Хиве, О сидящих vis-a-vis И, конечно, о любви! Долго это продолжалось… В результате ж оказалось, Что красотка Николетта (Чьи глаза, как два стилета!) В развращенности своей Делит страсть на 7 частей!!! — Нет! — воскликнули мы хором: — Не помиримся с позором! Так мы этого не бросим: Подзовем ее и спросим! Пусть сгорает со стыда! (Рассердились мы тогда!) Почему, о Николетта (Чьи глаза, как два стилета), Вы связали ваше имя Сразу с нами семерыми!.. Но ответ был дня ясней: Ах, в неделе ведь 7 дней. Больше мы ее не спросим: — Слава Богу, что не 8. ПЯТЬ МИНУТ Бьет полдень! И чеканным шагом Наряд дворцовых егерей, Склонившись к золоченым шпагам, У королевских встал дверей. В заботах вечных о народе, Любовью к подданным согрет, Его Величество проходит На пять минут в свой кабинет. — Parbleu! — Как вы неосторожны! Эй, тише там! Эй, чернь, молчать! Тсс! Тише! Тише! Разве можно Его Величеству мешать?! Настала ночь! Потухли свечи! Оделся тьмой дворцовый сад! Лишь под боскетом чьи-то плечи Зигзагом молнии блестят! Забыв на время о народе И чуть нарушив этикет, Его Величество снисходит На пять минут к мадам Жоржет. — Parbleu! — Как вы неосторожны! Эй, тише там! Эй, чернь, молчать! Тсс! Тише! Тише! Разве можно Его Величеству мешать?! Блеснуло утро! И, как птица, Сквозь гордый строй рапир и шпаг, Над побледневшею столицей Взметнулся гневно красный флаг! И снова вспомнил о народе, Увидев в первый раз народ, Его Величество восходит На пять минут на эшафот!.. — Parbleu! — Как вы неосторожны! Эй, тише там! Эй, чернь, молчать! Тсс! Тише! Тише! Разве можно Его Величеству мешать?! |
