И когда все разошлись спать, Князев некоторое время наслаждался тишиной (храп в соседних номерах не в счёт), а потом провалился в дрёму.

Сквозь неё он сначала услышал привычное цоканье когтей по линолеуму, уже собрался поймать любопытный длинный нос, когда пришло осознание, что он не у родителей в гостях, и собак тут быть не может.

Игорь резко открыл глаза и замер: напротив него стоял крупный поджарый лохматый зверь со светящимися голубыми глазами. В темноте сложно было понять, серый он или белый, но Игорь сумел оценить размеры (крупнее матёрого волка) и почувствовать, что зверь – это нечто, с чем он ещё не сталкивался. Никогда ему ещё не приходилось видеть чего-то подобного. И чувствовать.

Его не существовало, и в то же время он тут был. Не Сущность, и не реальное животное.

Игорь собрал силу, даже не представляя, как это создание себя поведёт дальше, но оно перетаптывалось на месте и не торопилось нападать. А потом просто растворилось в воздухе.

Зрячий сел и выдохнул. Сон как рукой сняло.

Теперь он точно знал, какое животное (животное ли?) убило того пацана. Но что делать с этим знанием, а главное, что это такое – он понятия не имел.

Мужчина встал, прошёлся по комнате, остановился у окна, касаясь ледяного стекла. Прикрыл глаза, начиная мягко, аккуратно, но очень внимательно исследовать пространство. Сила, собранная с уничтожения Прилипал, позволила охватить внутренним взором всё Древово. Охватить вдумчиво, внимательно, чтобы снова попробовать поймать то самое ощущение от незваного гостя, которое он только что почувствовал.

Но тот оказался неуловим. Либо расстояние не позволяло его найти, либо он действительно ушёл. Вероятнее всего, на время. Но почему он пришёл «в гости»? Его привлекло к Зрячему? Или конкретно к Игорю?

Вопросы были без ответов. Однако Князеву так быстро ответы и не были нужны: впереди брезжило полноценное расследование, интересная охота, и он её уже предвкушал.

Второго Зрячего с утра он тоже вряд ли встретит, так что придётся искать вечером, когда он – или она – снова будет дома. И сразу идти знакомиться. Возможно, местный житель лучше знает, что это было, и зверь ему знаком?

Игорь вернулся в постель, улёгся, накрываясь тяжёлым одеялом, и заставил себя уснуть.

В этот раз его ничего не будило.

Светка выдохлась примерно к часу ночи, когда упала на разобранную кровать и помотала головой:

– Всё, устала. Давай завтра продолжим?

Ната кивнула, потом сходила на кухню, налила кипятка в чашку (она не любила так поздно пить чай), разбавила холодной водой и вернулась в свою комнату. Там села на кровать рядом со Светкой и улыбнулась:

– Ну, зато теперь ты хотя бы понимаешь, что с ним делать и как.

– А это он или она?

– Я думаю, что это скорее оно, – медленно сказала Ната, потихоньку отпивая горячую воду.

– Ты его как-то называешь?

– В смысле, дать ему имя?

– Ага.

– Нет, – Ната задумалась, – мне почему-то не пришло это в голову. Примерно, как давать имена курам.

Светку ощутимо передёрнуло при воспоминании о казни курицы. Её, кстати, они даже успели сварить и поужинали супом.

Часы в гостиной коротко возвестили о том, что прошёл час после полуночи. Ната потянулась, отставляя чашку на стул и ложась в кровать рядом со Светкой. Одеяло было одно, но девушек это не смущало – всё теплее, чем под разными. Да и не держали у Наты в доме много одеял: гости к ним редко-редко приезжали, а дети могли и вместе поспать.

Когда Светка уснула, размеренно засопев в стенку, Ната отвернулась от подруги и открыла глаза.

Нынче утром, проводив отца на работу, она попробовала сделать кое-что новое со своим Зверем: приказала ему поделиться тем, что он видит, и обнаружила, что это работает. Она и правда смогла видеть глазами невидимого существа. Но это было сложно: в голове будто не оставалось её самой, потому что она переставала ощущать окружающий мир и полностью проваливалась в чужое восприятие. Днём такое не попробуешь, а ночью было самое время: Ната могла расслабленно лежать в кровати, и совсем никто и ничто её бы не потревожил.

Она протянула руку, почувствовала Зверя под ней и отправила его прогуляться по посёлку. А потом стала смотреть его глазами.

Почувствовала, как голову обдувает морозный ветер.

Ощутила под ладонями жёсткий утрамбованный снег на дороге.

Свернула влево.

Теперь по дорожке, невидимая никому, бежала сама Ната, и это привело её в восторг. Она заглянула в пустой дом Мазута, ощущая следы страха парня, и этот страх добавил решимости. Потом дорога привела её к общежитию, но там было скучно – в такое время все уже спали.

В гостинице, напротив, спали не все, и Ната, вздрагивая от осознания, что её тут никто не видел и не чувствовал, некоторое время сидела в столовой (где был общий телевизор, и на нём показывали какое-то кино), внимательно изучая приезжих лесорубов. Когда они разошлись, стало любопытно посмотреть и на геологов, тем более, что так близко она вряд смогла бы увидеть их вживую.

Ната не испытывала проблем с проникновением куда угодно – она (или Зверь) проходила сквозь стены и закрытые двери. Это было так же естественно, как дышать: достаточно было захотеть, и она оказывалась в нужном месте.

Каждая комната геологов оказалась интересной: кто-то хранил на тумбочке носки, у кого-то рядом с подушкой оказался пистолет – невероятно, они точно геологи?! – кто-то даже не раздевался и спал на неразобранной кровати. До последнего занятого номера она успела рассмотреть каждого застрявшего в Древово гостя и даже выбрать тех, кто ей понравился, с кем хотелось бы пообщаться. Если б получилось «случайно» встретиться.

Оставшаяся квартира оказалась по-спартански пустой, словно здесь никто не жил. Только одежда, сложенная на стуле в прихожей, да сумки в приоткрытом шкафу давали понять, что всё-таки в комнате кто-то был.

Впрочем, то, что там был ещё один геолог, Ната чувствовала, как могла ощутить всех присутствующих на два этажа ниже. Очень и очень удивительное осознание.

Ната подошла ближе к спящему мужчине, всмотрелась в его лицо – волевое, спокойное, даже сейчас в темноте было понятно, что достаточно красивое. Светлые короткие волосы, гладко выбритый подбородок и удивительно тёмные глаза, в ночи кажущиеся совсем чёрными.

Ещё через мгновение Ната поняла, что эти глаза смотрят на неё. Мужчина не только почувствовал её присутствие и проснулся, но и поймал её взгляд, рассматривая то, чем Ната сейчас являлась.

Ната отдёрнулась назад – мысленно, – тут же приказывая Зверю уйти оттуда, вернуться в дом, и, тяжело дыша, уставилась на потолок в своей комнате.

Знакомая люстра, знакомый карниз, на котором висит штора (всё недосуг постирать и обратно повесить тюль), знакомые и родные стены.

Она дома. Она в безопасности.

Но кто такой этот геолог, что сумел увидеть и почувствовать Зверя, которого не видела даже сама Ната? А она много раз пыталась приказать ему появиться!

Нужно было узнать об этом мужчине побольше. Он мог быть опасен.

Ната почувствовала, как капелька пота скользнула по виску, противно щекочась, и сердито её смахнула. Она не должна кого-то там бояться – это всем нужно бояться её.

Девушка встала, выпила ледяной воды, а потом легла обратно, зябко кутаясь в одеяло. И провалилась в нервный изматывающий сон, в котором её Зверь стоял напротив неё, готовясь кинуться и убить.

Игорь проснулся часов в девять утра от короткого условного стука в дверь. Встал, поёжился – температура в комнате оставляла желать лучшего даже с его привычкой дома спать с открытыми форточками – и пошёл открывать. В коридоре стоял Тёма:

– Шеф, ты просил срочно рассказывать, если что узнаем.

– Ага, – Игорь кивнул, потирая лоб, прогоняя остатки сна. Он давно уже привык, что ему хватало и четырёх часов отдыха, однако в вынужденном отпуске дал организму поблажку, выключив будильник. – Что случилось?