Поезд тронулся. Набирает скорость. Окна вагонов закрыты.

— Впереди видны хвостовые огни незнакомого поезда, — передают из передних вагонов.

— Следить, быть начеку! — дается команда.

Станция совсем близко. Правительственный поезд медленно подходит, останавливается. А тот эшелон — на запасном пути. Из его вагонов выскакивают вооруженные люди.

— Очистить перрон! — раздается приказ.

— Братва, хватай всех живыми, — раздался хриплый голос.

В эшелоне анархисты! Кто-то выскакивает из правительственного поезда и стрелой летит к дежурному по станции — нужно срочно отправить поезд! А вокруг брань, крики, выстрелы. Но перестрелка длилась недолго. Многие анархисты убиты, а остальные сдались, бросили оружие.

Правительственный поезд двигается дальше.

— Не страшно было? — спрашивает Ленин.

— Не до страху тут! — смеется Янис.

На другой день вечером Советское правительство в Москве... Белогвардейцы двинулись сейчас на Казань, а потом решили взять Москву, задушить молодую Советскую республику.

Об этом думает теперь Янис, глядя в бинокль на приближающиеся колонны врагов. А может, и не было этого — Москвы, эшелонов с анархистами?.. Но что было, то прошло. А сейчас белогвардейцы — у стен Казани.

— Не захватить вам Казани! — Янис Крейтусс сжимает кулаки. — Не будет вам и Москвы.

А враги все идут и идут. Бойцы напряжены. Несколько бессонных ночей. Впереди — вымуштрованный, окрыленный победами враг.

— Командир, чего ты ждешь? Нас задавят!

— Они совсем близко...

— Ничего, еще подождем, — отмахивается Янис.

А ждать тяжело. Затекли руки с оружием. Рябит в глазах. И эти стройные колонны... Думаешь, вот-вот сойдутся две силы и начнется резня. Но вдруг команда подана:

— Огонь!

Началась схватка! Все объято жадным пламенем. Огнем покрылась земля. Пушки грохочут, трещат пулеметы, летят пули.

Прошла минута, вторая, третья... Красноармейцы подтянулись в контратаку. Враг дрогнул, повернул вспять, бросая все на пути своем — и ружья, и пулеметы, и людей...

Теперь снаряды рвутся над Волгой — пароходы с врагом отчаливают. По ним бьет красная артиллерия.

— Попали! Горит пароход!

Красноармейцы не ждали такой быстрой победы. Вздохнули легко, радостно, еще бы — с плеч свалилась тяжелая ноша. Подумать только. Вражеский десант уничтожен полностью. Потери красных были менее значительны.

— Командир батальона убит, — доложили Янису.

— Командир батальона? — переспросил он и снял фуражку.

— Война есть война. Она не разбирается, косит всех подряд, — сказал старый красноармеец.

Воспользовались передышкой — командира батальона и еще шестерых убитых похоронили на холмике возле пристани. Сила врага немалая. Расправились с одним десантом, а к городу вновь ползет темная сила. Одному пятому полку трудно противостоять такой лавине. И народ понимает это, не желает отдавать свой город в руки врага. Быстро вооружаются рабочие отряды, занимают позиции. Они горят энтузиазмом отстоять город, чтобы он был свободным и там текла мирная жизнь.

К пристани прибыло подкрепление: присоединилась шестая рота, а третья направлена к Верхнему Услону. Очень трудная задача стоит перед командованием — во что бы то ни стало сдержать врага! Во что бы то ни стало золотой запас молодой Советской страны, вывезенный из Петрограда и Москвы, переправить в безопасное место.

Вечером пятого августа приступили к эвакуации государственного банка. Бойцы пулеметного взвода нагрузили на подводы кожаные мешки с золотом и другими драгоценностями. А потом на пароходах ценности должны были увезти вверх по Волге.

Ночь прошла в суете и тревоге. А под утро наступила тишина. Как и всегда, на востоке засияла заря. Ее добрая розовая улыбка подбодрила бойцов. Казалось, все радовалось вокруг. Волга дышала мирно и спокойно. Словно спросонок, показалось солнце, под его лучами улетучился белый туман, скрывавший ночью реку. Проснулись заботливые птицы, пропел петух, где-то замычала корова. Все предвещало наступление нового спокойного дня.

Но внезапно все переменилось. На подступах к Казани, на Верхнем Услоне словно закружился смерч. Взрывы сотен снарядов возвестили о приближении врага. Да, враг снова перешел в наступление. Высаживался десант белой армии. Битва разгоралась. Вступали в бой отдельные роты пятого полка, рабочие отряды, первый полк мусульман, татаро-башкирский батальон. Бойцы отражали атаку за атакой, но вынуждены были отступить.

К девяти часам речной порт был захвачен белогвардейцами, а к обеду и высота Верхнего Услона перешла в руки врагов. Много было пролито крови за эту высоту. Теперь ее заняла вражеская артиллерия. С высоты Верхнего Услона врагу было сподручнее обстреливать центр города, железнодорожную станцию. Часть наших бойцов отступает в сторону Свияжска. Но врагу мало такой победы. Высаживаются еще два десанта в районе Дальнего Устья. Рабочие отряды с боем отступают к центру города.

— Шестая рота в кольце! — доносится грозная весть.

— Держать оборону, помочь шестой роте!

В огонь сражений бойцы идут смело, хотя на каждого стрелка — десятки белогвардейцев. Пули достигают цель. В дело идут и штыки, и приклады. Враги кольцом сдавливают центр города. Вот уже сражение происходит в самом центре. Бойцы, сопротивляясь, отступают к штабу фронта. То тут, то там на улицах жители воздвигают баррикады.

Две пушки, два броневика, не умолкая, стреляют по врагу. Штаб превращается в крепость. Из окон строчат пулеметы. Сто восемьдесят стрелков вместе с главкомом держат оборону. Город весь пылает. В этом пекле плавится железо, дробится камень, трава и деревья превращаются в пепел. Лишь человек может все вынести. Но многие выходят из строя — всюду кровь, проклятья, смерть.

Приказ главкома:

— Отступить к Кремлю, в Кремле наш резерв!

Прорвав кольцо врага, бойцы отступают к кремлю. Проклятье! С Кремля открывается стрельба по нашим частям. Кто же там?

— Измена! — крикнул кто-то. — В Кремле сербский батальон изменил нам! Перешел на сторону белочехов!

— Как теперь быть?

— Что делать?..

— Разделиться на группы по десять-пятнадцать человек и с боем выйти из города! — звучит спокойный приказ главкома.

Стрелки небольшими группами отходят от дома к дому, по переулкам и улочкам. Вместе с ними — главком. Им приходится трудно. Пытаются задержать врага, отстреливаются, бегут. Немало их, сраженных пулей, остается лежать на мостовой. Наконец-то красные за городом, лишь шесть стрелков насчитывает главком. Понемногу собираются и другие отряды. Позже всех подошел с остатками роты Янис Крейтусс.

— Полностью мы не разбиты! — доложил он главкому.

— Молодцы, рыцари революции! Поймите, товарищи, мы сильнее врага: волею, желанием победить. И мы победим! Люди выковываются в огне боя.

Собралось около четырехсот человек. Главком поручил исполнять обязанности командира полка Янису Крейтуссу. Приказал ему идти на соединение с основными частями армии, которая стояла и формировалась в Свияжске. Следовать он должен был обходным путем — на север до Царевококшайска, а оттуда — по Волге до Свияжска. А сам главком с ротой стрелков поедет на восток, в Вятские Поляны, где располагался штаб Комиссариата продовольствия, и оттуда можно было поговорить с Москвой и со всеми штабами армий, в том числе и Восточного фронта.

Много сил потеряли белогвардейцы в борьбе за Казань. Они захлебнулись и дальше атаковать были уже не в состоянии. Сколько раз ни пытались развернуть наступление — все было бесполезно. Не смогли они захватить и железнодорожный мост через Волгу, чтобы двинуться на запад. А на правом берегу реки укреплялись красные, собирая в боевой кулак свои силы.

В борьбе за Казань пятый земгальский латышский стрелковый полк показал чудеса героизма. За двухнедельную оборону Казани полк этот, постановлением ВЦИК, был награжден Почетным Красным знаменем. Это был первый подобный случай в Советской России.

Полк Яниса Крейтусса двинулся на север, на марийскую землю через Сотнурскую, Больше-Шигаковскую, Ронгинскую и Вараксинскую волости до Царевококшайска. Было решено по дороге останавливаться в городах, селах и деревушках и там на местах помогать укреплению Советской власти. Да иной задачи у красноармейцев и быть не могло. Не зря же бойцы носят звание гвардейцев новой жизни. Несут они с собой бедному люду свободу и счастье.