Осенью, правда, озеро угрюмое. Вода его как бы тяжелеет, темнеет. В мороз гладь его сковывается льдом, а сверху — пушистый снег. Озеро замирает, под пушистым одеялом засыпает до теплой весны. А как выглянет веселое солнышко — оно вновь зашевелится, вздохнет, тут же сбрасывает зимнюю одежду. А потом вода сражается со льдом, постепенно очищается, созывает к себе лебедей, диких уток и цапель. А те от радости как только не красуются, как только не милуются! Дружно вьют гнезда на его берегах — в камышах, тальниках.

Весной соловьи убаюкивают его своим радостным пением.

У озера — мирный норов, но до тех пор, пока покой его не нарушат. С ветром-ураганом оно вступает в единоборство — забурлит, отбивается волнами, а только буря утихнет — радуга своим сияющим концом опускается прямо в воду, любуется собой, как в зеркале. Вот каково озеро Казака Ямета, недаром оно носит имя Яндай.

Предание говорит, что озеро образовалось из спустившегося с неба облака. Оно родилось в далеких морских краях, и пригнал его сюда бог Перке юмо с попутным ветром. Сами знаете — ветры дуют у нас то с одной, то с другой стороны. Почему Перке юмо пригнал облако именно сюда? Потому что он был справедливым. Говорят, было и раньше здесь распрекрасное озеро. А возле жили двое — муж и жена. Она пряла пряжу, ткала, шила, вела хозяйство, держала кур, уток, корову, а муж пахал, боронил да сеял. Ну, конечно, охотился и ловил рыбу.

Жили-поживали счастливо, жена принесла мужу двух дочерей-близнецов. Одной дали имя Яндай, другую назвали Кандай. У Яндай глаза были светло-голубые, а у Кандай — потемнее, как озеро в пасмурный день. Близнецы были так похожи, что отличали их только по цвету глаз. Когда подросли, хорошенькие, веселые девчушки наполнили дом веселым шумом, смехом, беготней. Каждому ясно — для родителей дороже детей нет ничего. И Яндай, и Кандай — резвые, озорные проказницы — приносили отцу и матери только радость.

— Подрастут — будут нам помощниками, — улыбалась мать.

И отец был счастлив. Но на белом свете чего только не бывает! Горе ворвалось в дом! Мать внезапно умерла, оставив неутешного мужа и двух маленьких сироток. Девочки еще очень малы — за ними уход нужен. Подрастут, встанут на ноги, хозяйством заниматься будут, а сейчас сами в заботе нуждаются! Сколько времени должно пройти, пока они подрастут? А кому-то сейчас нужно и по хозяйству хлопотать, и еду готовить. Ходить за скотиной...

Думал-думал вдовец и решил жениться: привести в дом себе жену, а детишкам — мачеху. «Может, и заменит она моим дочуркам мать, полегче станет». Решился — приводит в дом новую жену. Но мачеха — не родная мать! И никогда родной матерью сиротам не будет! Сначала она девочек ласкала, вроде как любила. А вот когда родилась у нее своя дочь — все изменилось! Возненавидела она и Яндай, и Кандай. Думала, думала, как от них избавиться, и придумала. Однажды, когда ее муж работал в поле, увела она сироток к озеру, да и столкнула их с высокого берега в воду. Забурлила вода — волны разыгрались, хлестали о берег. Пролетал по небу бог Перке юмо на своем огненном коне. Увидел он злое дело. Возмутился бесчинством, содеянным скверной бабой, тут же начал своим бичом-молнией все хлестать да бить, а души девочек на небо вознес. Земля плавилась, озеро закипело еще пуще, мигом взлетело в небо огромным белоснежным облаком. А на месте озера — каменное дно. Ничего не осталось на земле! Все в пепел да в золу превратилось, а женщина-злодейка в огромный валун. Осмотрелся Перко юмо, подозвал к себе бога ветра, попросил ветра дальнего. И пригнал облако Перке юмо ветром дальним из морских краев в эти марийские края. Видать, по душе был этот край богу Перке юмо.

В небе он разделил облако. Половину вот сюда пригнал, где теперь хутор Казака Ямета — на низину облако опустил, а другую часть погнал туда, где сейчас пруд гнилой и грязный, покрытый ряской. В тех двух половинах души девочек жили, Яндай и Кандай. И эти озера сперва были похожи. Лишь цвет воды у них был разный — одно чуть потемнее. Озера по ночам спали, как и теперь, завернувшись в туман, а по утрам он поднимался, превращался в маленькое облачко. Никто возле этих озер не жил. Лишь на берегах обитали дикие звери и птицы. Порой, но очень редко, появлялись охотники да рыбаки. Увидев эти берега, все восхищались. Спускались к воде. Замечали, кто из озер воды напьется, становится сильнее, моложе. Однажды бродил в погоне за диким зверем в этом месте старый Юсуп-охотник. Ходил-ходил и наткнулся на это светлое озеро. Он устал, старика мучила жажда. Сделал глоток, ополоснул лицо, зашагал домой. Идет — усталости как не бывало. Бодрый, сильный. Заходит в избу свою. Жена, бабушка Алепа, уставилась на него как на чудо.

— Какое дело тебя привело в наш дом, друг мои? — спрашивает она.

— Ну и потешница же ты у меня, женушка, — улыбнулся Юсуп. — Проголодался я, накорми чем-нибудь, — сбрасывая с плеч лаче^[4], говорит он.

А бабка ничего понять не может.

— С чего это ты, сынок, меня женой называешь, хозяином себя выставляешь. У меня другой муж, мне по летам подходящий. А в чужой избе не след распоряжаться. Подождать надо, пока угостят — не самому еду требовать. Здоров ли ты?

— Здоров, здоров, а ты не возись — накрывай-ка на стол! — ворчит Юсуп. — Пошевеливайся! Сказал тебе — есть хочу! Совсем ума лишилась — своих не узнаешь...

— Стыдно тебе, сын мой, смеяться над старым человеком, грех! Я тебя и так угощу, но женушкой меня не называй. Зачем, повторяю, смеяться над старостью?

— Да муж я твой, Алепа моя. Говорю тебе, я — Юсуп.

— Ты мне, сынок, не годишься в мужья, — твердит свое старуха. — Была бы я лет на тридцать моложе — другое дело. Молод ты для меня. Выпил ты, что ли, лишнее? Не пойму я тебя и твои шутки.

Теперь и Юсуп забеспокоился. Думает: «Старуха моя не в своем уме, что ли? Спятила, не иначе... Что тут делать?!»

Пытается Юсуп внушить недоверчивой Алепе, что он действительно ее муж.

— Коли не веришь, посмотри, во что я одет! Сама ты мне рубашку шила, а на штанах — на колене — разве не твоя рука заплаты ставила?

Старуху в жар бросило, глаза заблестели: «Убил моего старика, в его одежке заявился».

— А ну говори, где мой муж? — закричала она. — Что ты с ним сделал? Скажи, куда дел? — Ома схватила ухват и замахнулась на Юсупа.

— Старуха, старуха! Что ты на меня кричишь? Коли совсем не веришь — посмотри в глаза, вспомни, в молодости каким я был? Ежели тебя и эта родинка на ухе не убедит, не знаю уж, как и доказать. Прямо понять тебя не могу.

Юсуп наконец сообразил, что с ним что-то произошло, после того как он напился воды из озера и умылся.

Старуха, немного утихомирившись, внимательно рассматривала Юсупа — верила и не верила: «Приметы вроде сходятся. Что за напасть?»

— А как ты, если ты Юсуп, так помолодеть умудрился? — спросила она неуверенно.

Охотник все по порядку рассказал. Лишь после этого Алепа успокоилась. Теперь она на Юсупа смотрела уже с завистью. Обидно: он такой молодой, а она — дряхлая бабка. Боязно. Возьмет да бросит старую, а себе помоложе найдет! Нехорошо стало у Алепы на душе. А сама хитрит — выспрашивает всякие подробности. Может, и ей пойти умыться в озере?

Да, право же, чего не делается на белом свете! Каких только чудес не совершается вокруг нас! Да и у каждого человека — свой характер. Свои мечты и желания. Но в одном все люди сходятся — малому хочется поскорее стать взрослым, а старикам — вернуть молодость. Но, к сожалению, годы берут свое! Времени не остановить!

Право же, кто не хочет, кто не мечтает вновь стать молодым? Наврядли найдешь человека, который пожелал бы остаться старым, если бы ему предложили помолодеть! За то, чтобы вернуть прошедшие годы, иной отдал бы все — нажитое богатство, жену. А женщина, наверное, и от мужа бы отказалась. Ну скажите, что может быть дороже возвращенной молодости? Станешь молодым — жизнь построишь по-новому. Все свои прежние ошибки и заблуждения повторять не будешь. Желания несбывшиеся, может, сбудутся. Горе стороной пройдет...