Зал был полон людей, однако вся публика пребывала в неподвижности и молчании. Светские дамы, с кожей цвета парного молока и веерами как раз подходящих размеров, чтобы прикрыть то, что не удалось сделать платью, оккупировали окраины огромной комнаты, оставляя её центр для объекта своего внимания. Таковым являлся дуэт из пианиста и фортепиано, который небезуспешно завораживал своим исполнением всех присутствующих. Самыми благодарными слушателями были женщины. Так, по крайней мере, казалось. Что до мужской половины, то она завораживалась несколько иным предметом. В большей части равнодушные к музыке, мужчины, почтительно застыв за спинами своих жен и тем самым скрывшись из их поля зрения, абсолютно безнаказанно и бесстыдно рассматривали других женщин, иногда подолгу задерживаясь на подробностях, особо захватывающих дух.

Между тем, музыка действительно была восхитительной и люди, неравнодушные к ней, без всякого сомнения, получали огромное удовольствие. Все места в комнате были заняты, и вновь приходящим, желающим насладиться красотой звуков, приходилось оставаться в дверях. Эмили Уайт стояла в одном из входов и пленялась чудесной мелодией. Её взгляд был нечетким, хотя иногда она незаметно исследовала гостей, находившихся внутри комнаты глазами горящими и потухшими одновременно. В один из таких моментов деликатный мужской голос шепнул ей на ухо:

– Который из них ваш муж?

Эмили еле заметно вздрогнула, но, тем не менее, обернулась лишь после того как ответила:

– А которая из них ваша жена?

– Вы ищете её? – Джефри Оуэн вошел в поле зрения.

– Не вижу для этого причин.

– Абсолютно верно, ибо вы знаете, что миссис Джефри Оуэн не существует.

– Моя осведомленность не настолько велика. Единственно, что я знаю, это ваше имя. А нет, обманываю. Ещё я знаю, что вы американец.

– Это уже много.

– Вовсе нет, об этом знают все те люди. – Эмили кивнула в направлении зала.

– Это много по сравнению с тем, что мне известно о вас.

– А мне показалось вас больше интересует мой муж.

– Это неправда.

– Тем не менее, его вы упомянули в первую очередь.

– Я лишь хотел взглянуть на безумца.

– То есть?

– Который выпустил руку такой женщины.

– Вам незнакомо чувство верности, я полагаю.

– Просто, у меня ещё не было возможности его проверить.

– Вам следует поискать такую возможность.

– Что я и делаю.

– Я думаю, вы выбрали не совсем удачное место.

– Напротив.

– Откуда такая убежденность?

– Зрячий в обществе слепцов обладает некоторым преимуществом.

– Каким же?

– Например увидеть одинокую, красивую женщину.

– Ну, во-первых, я не одинокая женщина, а потом, просто, Моцарт превосходит меня в популярности. Впрочем, как и вас.

– Мне жаль мужчин, которые предпочитают музыку женщинам.

– «Предпочитать» не значит «пренебрегать».

– Вы оправдываете этих мужчин?

– А вы судите людей, с которыми даже незнакомы?

– Достаточно знать их отношение к некоторым вещам.

– Вы ошибаетесь.

– Убедите меня в обратном.

– Моя помощь вам не потребуется.

– А жаль. Было так приятно оказаться под защитой такой прелестной волшебницы. Вы так быстро исчезли, что я даже не успел вас поблагодарить. Хотя, честно говоря, при таких обстоятельствах, я предпочел бы проиграть.

– При каких обстоятельствах?

– Я не знаю чем мне предложат расплатиться.

– Если вас беспокоит этот вопрос, то вы расплатились со мной заранее.

– Это чем же?

– Вашим умением оказаться в нужном месте в нужное время.

– Я не понимаю, о чём вы говорите.

– Конечно понимаете. Вообще-то, у меня нет привычки падать в обморок, особенно при незнакомых мужчинах. Могу я надеяться, что дальше вас это не пойдет?

– Ужасно приятно делить с вами тайны, но вы меня определенно с кем то путаете.

– Тогда мне придется поискать того человека.

– Чтобы стать для него удивительным талисманом везения?

Эмили промолчала и слегка приподняла брови.

– Я бы хотел иметь такой талисман, – добавил Джефри.

– Дело не в том, что вам повезло, – Эмили улыбнулась, – а в том, что все поверили в то, что вам повезло. – Она мягко протянула руку к нагрудному карману мужчины и вынула карту, которую опустила туда некоторое время назад. Но вместо крестовой десятки сейчас там был пиковый король. – Извините, меня ждет мой муж. – Она вложила карту в неуверенно протянутую мужскую руку и, улыбнувшись ещё раз, развернулась, собираясь войти в зал.

– Простите, – окликнул мужчина.

– Да.

– Я всё-таки хочу представиться. Меня зовут Джефри Оуэн.

– Эмили Уайт. Миссис Уайт. – Она еле заметно подчеркнула вторую фразу.

В следующее мгновение они не сказали ни слова и пристально посмотрели друг другу в глаза.

– Вы хотите познакомиться с кем-то ещё? – полувопрос, полупредложение Эмили прозвучало неожиданно.

– А разве меня ещё не все знают?

– Пусть даже так, но вы никого не знаете.

– Мне достаточно вас.

– Боюсь, что не смогу уделить вам слишком много времени.

– Я буду рад если вы уделите мне хотя бы чуть-чуть.

– И всё же, вам следует поискать себе другую пассию.

– Это было бы возможно лишь при одном условии.

– Каком?

– Если бы вас не было здесь.

– Я уже ухожу, до свидания.

– Вы меня неправильно поняли, – поспешно воскликнул молодой человек, но Эмили уже направилась в зал. Она даже не обернулась на его слова, как будто их просто не было.

Прошло несколько минут, прежде чем Джефри начал успокаиваться. К этому времени он уже успел подняться в отведенные ему покои, скинуть тесный жакет и подойти к окну. Сквозь полурасстегнутую рубашку прохладный воздух сбивал жар вспотевшего тела, однако сердце продолжало бешено колотиться, делая дыхание глубоким и частым. После нескольких минут тупого и неподвижного взгляда в абсолютную темноту, Джефри запрокинул голову и, побродив глазами по потолку, неожиданно посмотрел вниз, на свои руки: они до сих пор были влажными.

«Господи», – пораженный увиденным, Джефри искренне недоумевал, – «просто сумасшествие какое-то». Он зашагал по комнате, изредка останавливаясь и замирая на пару мгновений, в течении которых прокручивал в памяти моменты недавних событий. Иногда его рот искривляла усмешка, но очень быстро лицо вновь становилось задумчивым, и он снова начинал мерить шагами спальню.

– Мальчишка! – неожиданно воскликнул он, замирая в очередной раз, – что с тобой? Ты ведешь себя как мальчишка! Где твоя голова? – Джефри ощупал упомянутую часть своего тела. Она оказалась на месте.

Обстановка спальни, исполненная в убаюкивающем стиле, идеально располагала если не к меланхолии, то уж, по крайней мере, к состоянию глубокого забытья. Подобное состояние не являлось привычным для Джефри, и он отчаянно пытался выбраться из него. Но то ли его усилий было недостаточно, то ли эта отрешенность была терзающей и приятной одновременно, во всяком случае, Джефри не удавалось задержаться в реальности дольше нескольких секунд. В один из таких моментов бессвязных блужданий он обнаружил, что стоит перед зеркалом, которое совершенно ясно отражало его текущую душевную неустойчивость.

– Всё, хватит! – Он помотал головой, словно вытряхивая одолевающие его мысли, а затем отвесил себе пару пощечин. – Надо отвлечься иначе… иначе… иначе… – Его взгляд уже шарил по комнате в поисках чего-нибудь отвлекающего. Единственным, что могло претендовать на подобную роль, среди ублажающей идиллии пассивных предметов обстановки, были книги.

– Оно! – Взяв в руки первый попавшийся томик, Джефри присел на край кровати и заставил себя углубиться в его содержимое. Однако до следующего своего восклицания он едва ли успел прочитать более двух предложений:

– Какая женщина! Господи, какая женщина! – В этот раз фантазии увлекли его слишком далеко. Богатое воображение тянулось к её рукам, чье прикосновение, должно быть, было таким же нежным и ласкающим как прикосновение пера, к её волосам, безумно душистым и мягким, как первые весенние цветы, к её глазам, в которые можно смотреть бесконечно. От этой женщины невозможно уйти, но и остаться с ней тоже невозможно, ибо она берет твое сердце и держит в своих руках до тех пор, пока ты не перестанешь дышать и не упадешь к её ногам, как изможденный раб.