Крайне интересное развитие тема матриархата получила у немецкого профессора Германа Вирта, исследователя древнейших культур. Герман Вирт развил темы Бахофена и пришел к выводу, что матриархат характеризовал не отсталую, примитивную культуру, но, напротив, высочайшее духовное устройство человеческого бытия, в котором правили не идеи грубой силы, подавления, покорения и обладания, но гармонии, созерцания, справедливости и этической чистоты. Любопытно, что Вирт связывал матриархат с арийской расой, с жителями древнейшей страны Гипербореи. Почитание женского начала, белой богини характеризовало именно ариев, высоких голубоглазых, белокурых людей, носителей утонченной духовной культуры и солнечной религии.

Лишь после смешения с неарийскими народами юга началась эпоха патриархата, которая постепенно трансформировала арийские религии. В результате этого многие небесные, солнечные женские божества были наделены негативными, отталкивающими чертами… Это была своеобразная месть победителей-мужчин побежденным женщинам. Отсюда ведут начало многие негативные персонажи мифологий — семитская Кибела, орфическая “черная мать” Ночь (Никс), амазонки, германские колдуньи и русская баба-яга, некогда бывшая тождественной солнечной царевне.

Конец матриархата был тесно связан с расовой деградацией и смешением, с утратой арийцами высокого духовного достоинства, с переходом к новому и гораздо более грубому и низкому уровню этического и социального бытия.

Герман Вирт указывает на то, что в раннем христианстве, которое сам он считал духовным обновлением именно древнейшей гиперборейской арийской Традиции, достоинство женщины было снова утверждено, нормативы ветхозаветного строгого патриархата были отброшены, и широко практиковалось женское священство и харизматическое пророчество.

Характерной чертой арийской, индоевропейской культуры является почитание образа, изображения, иконы. Это следствие общего культа света, отличающего арийскую расу. И в этом вопросе снова строгое соответствие. — История иконоборческой ереси в Византии показывает нам, что абсолютными сторонниками иконопочитания были именно женщины — как из простого народа, так и аристократки и императрицы. Иконоборчество продержалось так долго тоже благодаря странному совпадению — иконоборцы были активными, агрессивными, типично патриархальными деятелями, часто с откровенно семитической психологией, в то время как на защиту икон выступали императоры и духовные деятели созерцательного, гармоничного, интуитивного, почти “женского” склада, несравнимо более духовные и благородные, но уступающие противникам в грубой силе и коварстве.

Теперь мы подходим к очень деликатной теме. Если матриархальный пласт составляет базу нашей психики, если он сопряжен с некоторыми важнейшими религиозными и даже расовыми установками — светопоклонничеством, принципом доминации гармонии и красоты над грубостью и силой и т. д. — то почему бы не допустить существование какой-то организации, которая ставит своей целью возврат к изначальному положению дел. Мы знаем, что за многими сверхсовременными и “прогрессивными” явлениями стоят очень древние архаические мотивы. Так, например, коммунизм подспудно имеет в виду восстановление райского бытия, утраченного в начале истории (это осознавали и сами марксисты, называя изначальную форму человеческого общежития — “пещерный коммунизм” — тем же именем, что и последнюю предполагаемую — “коммунизм”). То же самое верно и в случае национал-социализма, стремившегося вернуть нормы древнейшего бытия — расовую чистоту, законы общины и т. д. Столь же архаично по сути своей и ультрасовременное сионистское мировоззрение, основывающее существование современного государства Израиль на легендарных и религиозных принципах далекого прошлого. Аналогично этому можно, задолго до появления коммунистов, нацистов или сионистов, проследить в истории группы и организации, ориентированные на достижение аналогичных целей. Это социологический закон: прежде чем мировоззрение превратится в политическую реальность, в партию, государственное устройство, правящую идеологию и т. д., оно вызревает в лоне тайных обществ, оккультных организаций, закрытых орденов. Это, в частности, касается и самой христианской Церкви, которая прежде своего имперского периода знала трудные и полные тайн периоды скрытого катакомбного существования. Почему бы не предположить нечто аналогичное и в истории современного феминизма? Не существует ли ордена женщин, который ставит своей целью возврат к матриархальному строю? Если принять во внимание, что феминизм зародился в лоне оккультных масонских организаций, а другая его ветвь (германская) была сопряжена с откровенным национализмом (почти расистского толка), то все это становится более чем вероятным.

На Руси до самого последнего времени сохранялся странный ритуал, имеющий отношение к “заговору женщин”. Это т. н. “кукушкины похороны”. Перед свадьбой деревенские девушки удалялись в лес, водили хороводы и пели печальные культовые песни. Основное содержание этих песен заключалось в том, что брак будет бременем и тяжелой ношей, что утраченная девическая свобода чревата рабством и всяческими горестями. Подробно описывались негативные стороны брака, грубость мужчин, тяготы рабского положения в хозяйстве, семье, воспитания детей и т. д. Кульминацией ритуала были похороны символической куклы, называемой “кукушкой”. В более древних обычаях эту куклу, украшенную венком, пускали по воде. К этой модели восходит и культ утопленниц, русалок. Эта фольклорная тема, имеющая аналоги во всей Европе, была заимствована в ином контексте Шекспиром, послужив прообразом его Офелии.

Исследователи сходятся во мнении, что речь идет о наследии очень древних архаических культов, восходящих к обществам “амазонского типа”. Похороны “кукушки” — это символический акт прощания с царством Великой Матери: ведь именно кукушка была наиболее древним религиозным синонимом Богини. Девица перед вступлением в брак отдавала таким образом часть самой себя, изображаемую “куклой”, стихии Великой Матери — земле или воде.

Согласно описанием участниц, ритуал “кукушкиных похорон” иногда настолько сильно воздействовал на девичьи нервы, что приводил к реальному самоубийству или уходу в монастырь. Так ритуальная психодрама могла иметь не только символические, но и вполне реальные последствия.

В средневековой Европе геральдика прочно установила связь между девственностью, девой и фантастическим зверем единорогом. Это очень глубокий и странный символ, который может быть истолкован лишь путем исследования широкого мифологического комплекса. Здесь нам помогут две алхимические гравюры, приводимые Карлом Густавом Юнгом в его “Психологии Алхимии”. Они посвящены теме “древа жизни” и раю.

На одной из них изображен Адам, с “древом жизни”, растущим у него из гениталий. На другой — Ева, но на сей раз “древо жизни” растет у нее из головы. Таким образом, явно устанавливается символическая связь между древом жизни и фаллосом у мужчины и головным мозгом у женщины. Жизненный импульс у мужчин связан с эротикой, сексуальностью, а у женщин с умом и созерцанием. К этому следует добавить и символизм мудрости у древних греков — богиня Афина Паллада, родившаяся из головы Зевса, дева-воительница. Типичная “амазонка”.

Итак, белый единорог, вечный спутник средневековых прекрасных дам, означает духовную жизненную силу, свет мудрой жизни, особый “женский фаллос”, не материальный, но духовный. Отсюда один шаг до оккультного ордена женщин, который, возможно, и стоял за распространением и пропагандой подобного символизма.

Еще один странный документ — трактат знаменитого мага Корнелия Агриппы Нетесгеймского “О несравненном превосходстве женского пола над мужским”. В нем утверждаются очень странные вещи. Во-первых, что Адам был сотворен первым и вышел неудачным. Все совершенство пришлось на Еву. Поэтому мужчина ближе к животным, чем женщина — волосяной покров, врожденная грубость и т. д. Далее и вовсе экстравагантные мысли: известно, что Адам не проглотил яблока с дерева познания добра и зла. Отсюда — адамово яблоко, кадык, отсутствующий в женской анатомии. Этим обычно хвалятся сторонники патриархата. Но Агриппа утверждает, что Адам вместо яблока проглотил самого змея, и что тот, пройдя тело мужчины насквозь вышел на поверхность в виде фаллоса!