Здесь нам осталось разобрать еще один аспект: какие из трех типов прото-идеологий, Urideologien, как сказали бы немцы, принципиально несовместимы друг с другом, а какие могут входить друг с другом в альянс? В принципе, их соотношение не совсем равно-симметрично. Можно сказать, что Полярно-Райская идеология — это идеология абсолютно Правая, Творец-Творение — абсолютно Центристская, а Мистический материализм — абсолютно Левая. Причем слово “абсолютно” здесь призвано перевести эти определения из сферы конкретной политики в область ее метафизических истоков. Можно также продолжить это соотношение следующим рядом:

или

Эти метафизические ряды определяют и возможности коалиций между тремя позициями: Абсолютный Центр и Абсолютно Левая могут объединиться против Абсолютно Правой. (Например, союзные войска во Второй Мировой войне). Но для Абсолютно Левой Абсолютный Центр — это тоже “фашизм” (как например, сталинская пропаганда или концепции Новых Философов). Поэтому Абсолютно Левая несовместима с Абсолютным Центром и стремится его уничтожить. Иногда в борьбе против Абсолютного Центра Абсолютно Левая может заключить прагматический союз с Абсолютно Правой, но, как правило, он очень быстро рассыпается (пакт Риббентроп-Молотов и союз национал-большевика Лауффенберга с нацистом Штрассером в Германии в 3О-ые).

Все это позволяет, в частности, понять логику тех, кто сближает нацизм (Абсолютно Правая) с коммунизмом (Абсолютно Левая). Такое отождествление возможно только для человека Абсолютного Центра, сторонника концепции “Творец-Творение”. Любопытно, что такие прямо противоположные политически мыслители, как русский патриот И.Шафаревич и известный русофоб, еврей, советолог А. Безансон, несмотря на полное несовпадение практически во всех конкретных вопросах, проявляют удивительное единодушие в обоюдной ненависти к советскому социализму (Абсолютно Левая) и к германскому национал-социализму (Абсолютно Правая). Для И. Шафаревича и то и другое суть проявление суицидального, танатофильского, эсхатологического импульса в цивилизации, истоки которого он замечает уже у вавилонян, Платона, а позднее у катаров и анабаптистов. Подобное смешение полярно-райского элемента с “Волшебной Материей” характерно также для других русских патриотических авторов (Л. Гумелев, Ю. Бородай). То же мы видем и у А. Безансона, называющего и советских социалистов и германских нацистов носителями “маркионизма”, то есть выразителями анти-иудейских, анти-креационистских, гностических тенденций раннего Христианства, воплотившихся в фигуре ересеарха Маркиона. Средневековые эсхатологические движения рассматриваются как предвестники одновременно и коммунистических и нацистских режимов другим интересным политологом и историком, также евреем Коном. Так евреи-русофобы и русские патриоты обнаруживают единство метафизической идеологии за гранью крайней оппозиции их конкретно-политических взглядов. (Надеемся, что мы достаточно подробно объяснили сущностные аспекты метафизических корней идеологий, чтобы списывать подобное совпадение на случайность или неинформированность тех или иных авторов). Кроме того, нечто подобное можно сказать и о множестве других интеллектуалов, чья метафизика (подчас не осознаваемая ими самими) устанавливает принципиальные связи там, где конкретика политики предполагает непокрываемый разрыв.

Говорить о возможном балансе или гармонизации этих трех протоидеологий на основании исторических данных невозможно, так как в реальности относительная гармония возникает только тогда, когда бразды идеологического правления захватываются носителями какой-то одной из этих позиций при подавлении или, по меньшей мере, при оттеснении на периферию остальных. Все рецепты по их примирению утопичны и несбыточны и, кроме того, любопытно, что подобные инициативы исходят только из среды космистов, которые настолько убеждены в разумности и, главное, позитивности эволюции, что могут дойти и до оправдания необходимости препятствий эволюции в целях самой эволюции (именно к этому сводятся некоторые нео-масонские проекты определенных мондиалистских организаций, Римского Клуба, Трехсторонней комиссии и т. д., а также некоторые концепции Т. де Шардена, предлагающие объединить демократов, фашистов и коммунистов в единой политической системе).

С другой стороны, в истории между этими тремя типами прото-идеологий существует некоторая последовательность. Так, чем глубже в древность, тем отчетливей и “тоталитарней” тип Абсолютно Правой идеологии, полярно-райский комплекс. Позднее, хотя также в древности, начинает преобладать тип “Творец-Творение”, получивший наиболее ярко выраженную доктринальную форму в позднем Иудаизме и других авраамических религиях. (Хотя и в этот период “тотальности” структуры “Творец-Творение” циклически проступают полярно-райские тенденции, но уже как стремление к “Революции Справа”, окрашенной все повышающимся эсхатологизмом) и, наконец, в Новое и Новейшее время наибольшее распространение получили Абсолютно Левые тенденции, захлестывающие и денатурирующие рудименты предыдущих традиционных форм (космистское Христианство, космистские Индуизм и Буддизм, социал-демократия, атеистическое нео-масонство, просвещенный Иудаизм и т. д.). Но и при доминации идеи “Волшебной Материи” Абсолютный Центр и Абсолютно Правая позиции никогда не стираются окончательно, и при первом удобном случае накопленные ими опозиционные энергии выливаются в теократическую или полярно-райскую революцию. Таким образом, несмотря на смену периодов властвования, наши три тенденции или типа мировоззрения не могут быть ни слиты, ни сокращены в числе, хотя, напротив, возможности внешних обличий, которые они могут принимать в конкретной истории в зависисмости от обстоятельств не ограничены. И однако самые сложные синкретические модели, призванные перемешать между собой элементы Абсолютно Правой, Абсолютного Центра и Абсолютно Левой, не могут избавить инициатора подобного предприятия от сущностной и неизменной принадлежности к какойнибудь одной из прото-идеологий, чьей идео-вариацией, инобытием и будет данная синкретическая модель.

Не желая ставить точку на ноте полной относительности и плюральности, мы хотим выразить свое убеждение, что тайна истории мировых идеологий все же имеет свое однозначное разрешение, и что рано или поздно какая-то одна из наших трех метафизических позиций вскроется как единственно подлинная и единственно истинная. Однако, какая именно — покажет время.

Статья написана в 1988 г., впервые опубликована в журнале «Милый Ангел» № 1, 1990