— Как скажешь, — ответил мужчина, открыв перед собой панель импланта для вызова.

18 июня 2137 год. Золотой Анубис. «Подземник». Приют

— Позор! Позор всего приюта! Алекс Ракхет, Луиджи Гатти и Сабрина Коллинз! На вас поступила жалоба от самой Эннеады, от Исиды! Ваши дела просят, обалдуи! Вам выпишут административное нарушение, если не уголовное! — кричала на них директор приюта, когда в два часа ночи беглецы вернулись «домой».

— Алекс, ну ты же умный и сообразительный мальчик. Тебе бы в науку — заниматься нанотехнологиями или программированием. А ты решил в разбой пойти. Сколько за этот месяц ты дрался со сверстниками и старшими? Пять раз! А теперь ещё и побег. Хочешь стать Служителем Анубиса?! Там же одни психи и маньяки! Тебе не место среди них, ты ведь хороший мальчик, хоть и пытаешься казаться другим! — начала отчитывать Алекса директриса, но он лишь поджал губы.

— А Сабрина? Ты же всегда была хорошей, спокойной и послушной ученицей. Такие надежды подавала. Я уже почти договорилась с медицинским училищем, чтобы они приняли тебя на обучение со следующего года. Но как только ты связалась с этими двумя, так дисциплина сразу исчезла, — продолжила женщина, грозно возвышаясь над столом и выставив ребят перед собой, словно на линейку позора. — У тебя своя голова на плечах есть, чтобы не слушать этих двоих.

— Простите, — едва слышно пролепетала она, не смея даже поднять глаза на разъярённую директрису.

— Ладно, Сабрина, можешь идти, — кивнула женщина, и девушка поспешно покинула помещение. — А вот вы двое друг друга стоите.

— А что про меня скажете? — усмехнулся Луиджи с неким вызовом, что и впрямь сильнее задело женщину.

— Тюрьма по тебе плачет, негодник! Даже в нашем «Новом мире»! Вот если ты станешь Служителем Анубиса, я не удивлюсь! — кричала на него женщина.

— А чё плохого в том, чтобы посмотреть на фейерверки? — не понимал Луиджи. — Раз уж держите нас, как цепных шавок, то хоть иногда развлечение представляйте.

— Предоставлю тебе лично в виде натирания полов во всём здании! Алексу внутренний двор оставь только. Там ему развлечение будет! — продолжала женщина. — Вам, детям, особенно тем, у кого никого не осталось, лучше не лезть на улицы, где творится беспредел. Мы вас оберегаем и постепенно готовим к тому, что ждёт вас в «Новом мире». А вы так и лезете на рожон, пристрелят, и не поймёте, что умерли!

— Можно идти? — скучающе спросил Алекс, переведя взгляд на женщину. Она стукнула рукой по столу, и Луиджи не смог сдержать смешка. Однако тут же закашлялся, чтобы скрыть свою реакцию. Но директриса всё заметила.

— Молчи давай, — рявкнула она Алексу, но потом покачала головой и вздохнула. — Иди прочь с глаз моих. Завтра двор приберёшь, понятно?

Алекс только закатил глаза в ответ.

— А с тобой ещё поговорим! — сказала директриса Луиджи.

Алекс развернулся и неспешно покинул кабинет. Он надеялся услышать хотя бы начало их разговора, но женщина упорно молчала, пока парень не покинул помещение.

Стоило двери закрыться, как Алекс остался один в тёмном коридоре, где не было света. Ориентироваться в пространстве помогали окна, через которые пробивались огни ночного города, казавшиеся ещё ярче в темноте. Белые металлические коридоры вызывали озноб, как на улице, но только не у парня. Он прислонился к стене и начал ждать друга. Вдруг раздался приглушённый гром. Звук едва был слышен через железный небосвод, но всё же его можно было уловить.

— Гроза? Хорошо, что мы успели вернуться, — пробормотал Алекс. Грохот грома заставил мальчика окунуться в тот день ещё раз…

*********

7 сентября 2130 год. “Верховник”. Район Целендорф

Тогда дом казался особенно родным. Их небольшая квартира в отдалённом, но спокойном районе Берлина, в «Верховнике», казалась семилетнему мальчику настоящим замком. Его владением, где он был принцем, а мама с папой — королева с королём их маленького королевства.

За окном шёл дождь. Он громко и настойчиво барабанил по окнам, будто бы желал ворваться внутрь и унести всю радость из этой квартиры. Но стёкла стойко держали оборону.

Громовой раскат и яркая вспышка молнии заставили мальчика проснуться. Нет, он не боялся непогоды, темноты и ярких вспышек. Мальчик не испытывал страха перед тем, чего обычно боятся дети его возраста. Возможно, поэтому он казался старше своих ровесников. А если и боялся чего-то, то скрывал свой страх глубоко внутри, за сердцем, как и большинство эмоций, так учили его родители.

Мальчик проснулся от нарастающего волнения, от которого пробирала дрожь. Он мотнул головой, пытаясь снова уснуть и убедить себя, что это был всего лишь дурной сон. Но протяжный и громкий грохот, заставил его резко сесть на кровати.

— Гром, но молнии не было, — сонно пробубнил он, всё же поддавшись чувству, что начинало съедать его изнутри.

Аккуратно поднявшись, мальчик неспешно натянул на ноги тапки и, приоткрыв дверь, выглянул в коридор.

Гулкий щелчок, следом протяжное громыхание.

— Странный гром, — заключил он, шагнув в коридор.

В помещении было прохладно. Ветер свистел, как будто был здесь полноправным хозяином. Но больше всего мальчика насторожили звуки, которые издавала вода, ударяясь об пол.

Ещё щелчок, и опять грохот.

Он старался ступать как можно тише, чтобы не создавать лишнего шума. Мальчик шёл по коридору, направляясь к спальне родителей. Осторожно заглянул в комнату, но там царил только мрак. Страх усилился, заставляя всё внутри сжаться. Мальчик отступил, пытаясь унять неуместную панику и понять, почему родителей не было в постели в столь поздний час и что за грохот он слышал?

Он шёл дальше по коридору. Казалось, что путь до гостиной будет длиться бесконечно. Каждый шаг, каждый вздох и каждая мысль словно растягивались во времени, сливаясь в ощущение бесконечности.

Наконец, мальчик достиг цели, но тут же застыл на месте. На полу, напротив, у стены, блестела россыпь стекла, сверкая, словно драгоценный металл в свете уличных фонарей. Дождь с силой врывался в квартиру, образуя лужу, которая смешивалась с кровью.

На полу лежал мужчина, и, судя по тому, что грудная клетка не двигалась, он был мёртв. Рядом с ним лежала женщина. Вспышка молнии заставляла во всех чертах рассмотреть эту картину под названием «Трагедия, ужас и безумие».

— Саша… — едва услышал мальчик последние слова мамы. Следом раздался выстрел, но он даже не вздрогнул. Александр смотрел на женщину, которая теперь точно была мертва.

Мальчика охватил порыв чувств. Нет, это было не чувство печали. Его охватила безмерная ярость.

Через мгновение он медленно поднял глаза на человека, который совершил выстрел. Перед ним стояла тёмная фигура в чёрной маске с едва различимой золотой каймой. Но почему-то убийца не решался шевельнуться, что подтолкнуло Александра к действиям.

Он схватил со стола вазу, которую когда-то подарил маме. Быстро сократив расстояние между ним и Служителем Анубиса, он замахнулся для удара. В этот момент Александр был готов сражаться, не боясь ни зверя, ни человека с оружием.

Убийца отступил в сторону. Затем он ударил мальчика рукоятью пистолета, особо не целясь, попав ему куда-то в лоб, рассекая бровь. Сознание мигом покинуло мальчика, и последнее, что он смог почувствовать, так это едкий запах табака. Рухнув на пол, Саша так и заснул с искрами ненависти к этому миру, больше не очнувшись от этого кошмара.

После мальчик изменил имя. Вместо фамилии отца, он взял фамилию матери. Так, Александр Семенов стал Алексом Ракхетом.

Имя, которое навсегда запомнит Золотой Анубис, которому он обещал отомстить за всё…