Она помотала головой: ее рыцарь никуда не делся, только ему сейчас было очень трудно. Крысолов сотворил с ней нечто невообразимое, но не менее невообразимое нечто он сотворил и с Матвеем. Неудивительно, что у него вышибло предохранители, тем более после такого всплеска силы, который ему понадобился, чтобы отвести от нее падающий кондиционер. Он еще быстро взял себя в руки, ее рыцарь…

– Нам, наверное, разъехаться надо, – проговорил Матвей. – Я сейчас не самая лучшая компания. Дети вернулись домой, я могу поселить тебя в гостиницу, паспорт у тебя есть. И потороплю этих господ с ремонтом моей резиденции, в конце-то концов.

Вот тут Ассо стало по-настоящему страшно. Она мало что понимала в происходящем, ведь тут терялись даже более опытные кромешники. Но одно она знала точно: именно сейчас ей и Матвею необходимо держаться вместе. Иначе их ждет не просто провал, а… Нет, она не знала что. Просто чувствовала, что разъезжаться им никак нельзя. Нельзя разрывать ту нить, что шла от сердца к сердцу.

Она ухватила Матвея за руку и отчаянно замотала головой. Он ее руку стряхнул.

– Я выкачал из тебя все силы. Самому мне их через край, пользоваться ими я не умею, но это неважно, все равно я их выкачал. Ты… – Он ткнул ей пальцем чуть ли не в лицо. – Ты со мной никогда не будешь, никогда не будешь моей. С магией или нет, ты кромешница. Тебе надо завести роман с человеком. Ты подчеркнула, что сила у меня временно, так что, вполне вероятно, постепенно сила вернется к тебе – если ты не будешь со мной, она не будет утекать ко мне. Что тут еще обсуждать?

Ассо снова замотала головой. По лицу полились слезы. Она ухватила телефон и стала набирать текст, но тут же его стирала. Матвей смотрел с перекошенным лицом, и ей никак не удавалось подобрать слова. Наконец она остановилась на одном и решилась передохнуть. Продемонстрировала ему экран, где написала одно лишь слово: «Нельзя!»

– Нельзя? – повторил он ледяным тоном. – «В такую шальную погоду нельзя доверяться волнам?»

Ассо подняла на него заплаканные глаза.

– Это из песни, – подсказал он. – Ты не знаешь. Это нормально. «Нельзя? Почему ж, дорогой мой…» Песня такая. Не обращай внимания. Поехали?

Она уронила телефон на колени и разрыдалась.

Матвей завел мотор и выехал со стоянки. Включил радио, наверное, чтобы его не так тяготило ее молчание. Ассо и сама рада была бы разрядить обстановку какой-нибудь шуткой или затеять с ним веселую перепалку, но ее молчание висело в воздухе в буквальном смысле слова немым укором.

Проревевшись, она набрала Денису сообщение с просьбой заказать что-нибудь поесть, хотя бы гамбургеров и колы. Матвей про это, конечно, забыл. У него сейчас избыток силы, ему есть не обязательно. Взмахнет крыльями – и полетит. Ей же требовалось поддерживать в теле хотя бы минимум жизненной энергии.

После она переключилась на вацап-чат с Матвеем. Перечитала то, что он писал Крысолову. От сообщений шло тепло, нет, жар. Ассо покосилась на Матвея: он смотрел прямо перед собой, уверенно придерживая руль. Пошел на обгон. Как это может быть, чтобы мужчина был одновременно таким горящим и таким ледяным? В нем все было перемешано. Вначале ей казалось, что это огонь, таящийся в замороженной оболочке, как свеча в стеклянной баночке, которую она видела у Василисы, и она дивилась, как внутренний огонь не растапливает эту внешнюю корку. Но нет, у него одно прорастало в другое, это был причудливый клубок, как на поверхности, так и в глубине души. Поможет ли ему этот внезапный приток силы? Или сломает корку, выпустит огонь и уничтожит все в радиусе ста километров, включая самого Матвея? Ассо не знала.

Она ничего не знала, ни на дне речном, ни в мире людей. Она была настолько юна и неопытна, не знала мужчин, не знала людей. Ее несло, и она не могла справиться с потоком. Все, что она умела, это чувствовать, и сейчас чувства ее захлестывали.

Ассо попробовала сосредоточиться, чтобы для начала самой понять, почему она так уверена, что им с Матвеем нельзя расставаться. Помимо очевидного – она привязалась к нему так, что от одной мысли о разлуке ей становится больно, так больно, что она готова в голос кричать, вот только нечем. Наверное, стоит сказать ему, что у нее плохое предчувствие. Он разлетится на куски, сжигая все вокруг, и сам не выживет в этом огне, если рядом не будет ее – тихого, умиротворяющего ручейка… Нет, нельзя этого ему говорить. Он боится, что виноват в ее бедах. Верит: без него ей будет лучше. Вещать ему о том, что без нее будет плохо ему, бесполезно и даже вредно: огненные такие гордые, он из чистого упрямства ее оттолкнет, чтобы доказать, что справится. А справится ли она?

Зачем огонь ей, водной стихии? Он иссушит ее, он уже ее иссушил, пусть не по своей вине…

В подсознании шевельнулась какая-то мысль, Ассо нахмурилась, пытаясь ее удержать. Ее сила… она лишилась своей силы не по вине Матвея, а по вине Крысолова. «Он ее выпил», – так сказал Велемир. «Иссушил», – подумала она сейчас. Она ничего не помнила о том времени, что провела с Крысоловом, но догадка превратилась в убежденность: он был огненный. Он тоже был огненный.

Ассо подхватила телефон и стала набирать Матвею сообщение. Отправит, пусть он прочтет позже. «Слушай, я вспомнила и почти уверена: Крысолов был огненной природы. Он иссушил мою магию, а Велемир еще сказал: „выпил”, потому что моя магия – вода (и Велемир русал, и нам привычны метафоры, связанные с водой)». Отправила. Его телефон пиликнул – принял.

Подумала еще.

«Ты мой друг. Я никогда не хочу тебя терять, даже если мы с тобой не будем вместе как муж и жена. Может быть, ты считаешь сейчас, что это нечестно, но это честно, мы можем все равно быть вместе, если не будем вместе». Стерла.

«Ты мой друг. Я никогда не хочу тебя терять. Я знаю, что потеряю тебя, если мы сейчас расстанемся. Ты потеряешь меня». Отправила. Телефон пиликнул.

Ассо покосилась на Матвея. Он не отрывался от дороги. Хорошо. Она тайком вытерла очередную слезу. Друг… ему хотелось большего, так же, как и ей. Она смирилась с тем, что кромешницы выходят замуж за людей, что они вынуждены идти на этот компромисс, – не только ради красивой и долгой жизни в достатке и уюте, но и ради того, чтобы не погибнуть, забеременев от кромешника того же порядка, что и они сами. Но теперь, когда она узнала о том, что существует любовь, и о том, какая она, эта любовь, это условие казалось ей беспредельно несправедливым. Ассо понимала, почему Матвей отталкивает ее, но легче от этого не становилось.

Он не иссушил бы ее. Он бы ласково грел ее, как грел только нынче утром, когда она, дрожа, раздевалась на зябком ветру. Они дополняли бы друг друга. Она бы сгорала в его объятиях. Она бы утоляла его жажду. Она бы растворила в своем потоке его печали и боль, омыла бы его раны. Ну почему мир устроен так жестоко?!

Матвей лихо зарулил на стоянку у телецентра, нашел место для парковки и наконец взял в руки телефон, чтобы проверить пропущенные звонки и сообщения. Открыл чат и прочитал то, что ему написала Ассо.

– Огненный, – сказал он вслух. – Огненный. Тоже огненный. Думаешь, поэтому часть силы передалась мне так легко?

Разумеется, Матвей зацепился за первое сообщение и проморгал второе… Ладно. Расследования, а не чувства. Пусть.

Ассо покачала головой, набрала ответ: «Нет, это же была не его сила».

– Ну ладно. Огненный. Что это нам дает? Огненный примерно тридцати лет… Погоди… – Он закрыл глаза, роясь в памяти. – Нет, таких через меня не проходило. Впрочем, я снова забыл: у кромешников возраст не определяет внешность, как у Велемира. Значит, огненный любого возраста. Сейчас… – Он снова пробежался по записям своего мысленного каталога. – Нет, не знаю, кто это мог бы быть. Наверное, приезжий. Хорошо, примем как рабочую версию. Будем смотреть видео, попробуем обращать внимание на такие выплески, да? Если б я еще знал, куда смотреть, умел искать…