— Всё-таки я бы рекомендовал полежать под нашим наблюдением, Хандзо-сан. В пятницу отпроситесь с работы. А затем впереди выходные, — настоятельным тоном сказал Куморо. — Хотя бы завтра и в субботу мы вас понаблюдаем.

— У меня завтра важный день, и в субботу я занят, — ответил я. — Так что нет, спасибо, Куморо-сан.

— Тогда вам надо подписать отказ от дальнейшей госпитализации, Хандзо-сан, — Куморо снял очки и протёр глаза. — И можете спокойно ехать домой.

Он положил передо мной бланк, который я заполнил, поставил дату и расписался. Затем заставил Куморо распечатать копию результатов.

Через десять минут я заказал такси и доехал до подземной парковки. Охранник узнал меня, но попросил показать бейджик. Только потом пропустил внутрь.

— Ну что, красавчик, заждался меня? — подошёл я к Порше и провёл рукой по чёрной лакированной поверхности кузова. — Сейчас поедем.

Сел за руль, завёл своего «железного коня» и не спеша выехал с парковки.

В это время транспорта на дороге почти не было, и редкие прохожие спешили домой после тяжёлого рабочего дня.

Через пятнадцать минут я заехал в комбини, прикупив роллы с унаги и курицей, и чуть позже заруливал на стоянку возле своего дома.

На кухне горел свет. Профессор ещё не спал. Странно, почему он мне не звонил? Я достал смартфон из внутреннего кармана пиджака, посмотрел на погасший экран. Всё понятно теперь! У меня же телефон разрядился.

Когда поднялся на этаж и зашёл в квартиру, Ёсикава бросился ко мне.

— Хандзо-сан! Я перепугался, — напряжённым голосом ответил он. — Телефон ваш выключен. Уже не знал, что и думать.

— Я опять потерял сознание, Ёсикава-сан, — ответил я профессору, снимая на пороге туфли и проходя на кухню. Протянул по пути копию результатов анализов. — И вот, у меня взяли кровь. Ничего в ней не обнаружили, судя по всему. Объясните?

— Да, верно, Хандзо-сан. Анализы действительно хорошие, — удивлённо ответил Ёсикава, изучая распечатку. — Тут только одно объяснение. Мутаген на время деактивировался.

— Мутаген отключился? И как такое возможно, Ёсикава-сан? — спросил я.

Профессор улыбнулся:

— Это объяснимо, Хандзо-сан. Было много кофеина. И произошла перегрузка. Ваш мутаген настолько укоренился в вашем организме, что теперь напрямую связан с вашей нервной системой. А раз он отключился, значит, отключилось вместе с ним и ваше сознание. Причём жизненно важные органы продолжили работать.

— Теперь понятно, Ёсикава-сан, — кивнул я. — А что по поводу понижения сахара и витамина В12?

— Как держать баланс? Кушать больше рыбы, морепродуктов, говядину. А особенно я вам прямо рекомендую говяжью печень. Там больше всего В12, — ответил Ёсикава. — Для поднятия сахара… вы не поверите. Лучше всего — рис. Ну и фрукты, разумеется. Думаю, что будет достаточно и риса. Но не нужно так питаться постоянно. Только если часто активируете способность.

Я кивнул в ответ. Профессор настолько доступно рассказывал, что даже было бы понятно даже школьнику.

— Ну а теперь, Хандзо-сан, — радостно почесал руки Ёсикава, — раз уж вы здесь, мы ещё на шаг приблизимся к извлечению из вас мутагена. Уже пришла часть оборудования. Готовы?

— Так, подождите, Ёсикава-сан, — я слегка оторопел. — Вы же сами сказали, что мутаген связан с моей нервной системой напрямую. Вы что, хотите убить меня? Тем более я и сам не хочу с ним расставаться.

— Ах-ха-ха! — засмеялся Ёсикава. — Я просто не так выразился, Хандзо-сан. Нужно извлечь всего лишь малую часть мутагена. Я же не собираюсь забирать его полностью! Нужно понять его структуру, чтобы я потом его смог копировать и начинать работать с ним, уже не тревожа вас.

— Это отличная перспектива, Ёсикава-сан, — признался я.

Меня уже достали эти исследования. Ещё неделя и я начну чувствовать себя лабораторной крысой.

— Хандзо-сан, я вас очень прошу — потерпите, — серьёзно взглянул на меня профессор. — Я понимаю, что я кажусь ужасно дотошным. Но у нас нет времени, поэтому и спешу. Потерпите.

— Куда ж деваться, — вздохнул я. — Вы ж не отстанете. Несмотря на это, Ёсикава-сан, я вам на выходных подыщу квартиру.

— Буду признателен, Хандзо-сан, — кивнул Ёсикава. — Не поверите, но мне тоже нужна будет тишина, чтобы я максимально сосредоточился. Но прежде — следует взять у вас пробу мутагена. Прошу вас в мою комнату.

Я вздохнул и направился следом за профессором. В помещении я заметил два небольших белых шкафа с индикаторами.

— Прошу вас, садитесь в кресло, Хандзо-сан, — указал на белое мягкое сиденье с откинувшейся спинкой профессор. — Не пугайтесь, это оборудование для реактивов и изучения вашей крови.

Я покосился на него, устроился в кресле, занимая полулежачее положение. Ёсикава достал из ящичка небольшой шприц и взял у меня пять миллилитров крови.

— Так, Хандзо-сан, я понимаю, что время позднее и вы устали. Но нужно пройти совсем крохотный тест, — профессор протянул мне тонкую пачку распечатанных листов. — Активируйте мутаген.

Он протянул мне таблетку кофеина, и подал стакан воды.

Когда таблетка начала впитываться в слизистую желудка, я почувствовал Переход. Взял у профессора предложенную шариковую ручку и принялся проходить тестовое задание. Управился секунд за двадцать.

— Готово, Ёсикава-сан, — протянул я профессору готовый вариант.

— Хм, так быстро, — удивился он. — Быстрее, чем в прошлый раз. А ведь я дал вам один из тех тестов, которые вы проходили раньше. Тогда вы справились полминуты. А теперь попробуйте мой новый раствор. Для снижения активности мутагена.

Ёсикава протянул мне пузырёк с прозрачной жидкостью.

— Я опять потеряю сознание, Ёсикава-сан? — озадаченно посмотрел я на профессора.

Он отрицательно покачал головой:

— Исключено, Хандзо-сан. Я предусмотрел это, когда разрабатывал этот препарат.

Я выпил содержимое. На вкус как пережжённый рис. Тут же мутаген отступил, и я опять почувствовал головокружение. Но лёгкое, которое сразу отступило.

После эксперимента Ёсикавы я сходил в душ, затем поел роллы, и включил телефон, поставив на зарядку.

Тут же посыпались сообщения. От Фудзивары, от Мико, от сотрудников отдела. Все переживали о моём здоровье и спрашивали о моём самочувствии.

Пока всем ответил, прошло ещё полчаса. Затем увидел звонков десять от профессора Ёсикавы и несколько тревожных сообщений. Перепугался он не на шутку, судя по количеству восклицательных знаков.

А через пару минут я поставил будильник и упал на кровать. Закрыл глаза и тут же провалился в сон.

Снилось мне, будто вокруг меня столпилось десять Ёсикав. Все они улыбались и хотели взять у меня побольше крови. Пришлось убегать от них. Причём я бежал очень быстро, а достигнув побережья, нырнул в воду и поплыл прочь от берега. Они хотели меня убить, а я спасал свою жизнь. Но вот я услышал вверху лопасти вертолёта и, подняв голову, заметил ещё двух профессоров Ёсикав. Один из них держал в руках огромный шприц, а второй кричал через рупор, что нужен всего один анализ.

Затем я оказался в лаборатории, и в руке торчал тот самый шприц. Я даже рассмотрел риску на его пластиковой поверхности: 3 L.

Я проснулся в холодном поту, как раз на этом моменте.

— М-да, жуть какая-то, — взял с полки телефон, взглянул на время. И понял, что уже пора собираться на работу.

Приняв контрастный душ, позавтракал, надел костюм и забрал с полки ключ-брелок от Порше и выскочил в подъезд.

Чуть позже я выехал со стоянки и встроился в общий поток транспорта, доехав в итоге без серьёзных пробок и происшествий.

Пятница началась со стандартных ответов, что «Перетрудился, но сейчас уже в норме», сотрудникам и начальникам отделов, которые продолжали переживать о моём здоровье. Даже позвонили руководители из высшего совета.

Чуть позже со мной связался Фудзивара.

— Хандзо-сан, почему вы не на больничном? — голос был его напряжён.

— Анализы в норме, Фудзивара-сан, — ответил я. — Просто очень тяжёлый был день. Немного переутомился. И я уже успел отдохнуть.