Тереза не знала, почему решила довериться Эльвире. Наверное потому, что рядом больше никого не было.

– Я не хочу ломать твою веру в нее, – извиняющимся тоном продолжила она. – Но я в тупике. Мне нужно привести ее сына, и только боги знают, чем все это обернется. Мое бездействие все усугубит, а неверное действие пустит все прахом. Я мыкаюсь от одного к другому в надежде, что кто-то с холодным разумом поможет мне. Но пока выходит так, что даже самый отчужденный человек оказывается слишком вовлеченным.

– Кто ее сын?

Стоит только обмолвиться, что Александр Розы никто иной как Гончий, Эльвира тут же станет вовлеченной.

– Нехороший человек, – уклончиво ответила Тереза.

– Ты же его не знаешь.

– Я знаю, где он рос и кем воспитывался.

Эльвира не могла не догадаться. Но то, что не было озвучено, как будто бы и не существовало.

Первый Миротворец надолго задумалась, отрешенно наблюдая за возней ребятни, что уже позабыли причину своих склок. Растерзанная книга сиротливо шелестела огрызками страниц. Эльвира дернула подбородком и прочистила горло, прежде чем заговорить.

– Приведи его, – заявила она. – Пусть выполнит свою задачу, а после убей его.

– Чего? – от удивления Тереза подавилась собственным дыханием.

Настолько радикально решать возникшую проблему она не думала. Эльвира лишь пожала плечами.

– Хочешь посадить на трон Гончего? – жестко продолжила Эльвира. – Не сомневайся ты в том, что этого нельзя допустить, ты бы не просила совета. Просто привела и передала бы из рук в руки. Но ты этого не сделала.

– Я не уверена, что это будет в моих силах, – протянула Тереза, вспоминая Заклинающего слова. – Убить его.

Она не знала, на что он способен, только догадывалась. И от одних только догадок мурашки по спине.

– Все не решится в один день. Он успеет к тебе привязаться и начать доверять. Потом труда не составит все закончить.

Тереза молча наблюдала, как на вершине кучи малы восседала Марин с торжеством победителя.

– Твоя просьба об этой девчонке, она связана со всем этим? – Тереза кивнула, понимая, что смысла уворачиваться нет. – Я не буду содействовать в том, что связано с Гончими. И в том, что связано с уличением княгини в чем-то темном. Я Миротворец, я ее правая рука и обязана защищать от всех и от всего. Чем меньше я знаю, тем честнее наши с тобой отношения. Но за девочкой я присмотрю.

– Спасибо, – тихо сказала Тереза.

– Но знай, если Гончий займет трон феникса, – Эльвира повернулась, наклонила голову, словно могла заглянуть Терезе в глаза, – виновата в этом будешь ты. И спрашивать я буду с тебя. Посмертно.

Эльвира ушла, оставив после себя примятую и покрытую инеем траву. Наступив на заиндевевшее место, Тереза с чувством растерла тонкий лед, растапливая его.

***

Дом и при свете закатного солнца оказался вполне обычным. Одноэтажный сруб, окна задернуты белыми шторами. Во дворе колодец, дровник, рукомойник. И не скажешь, что здесь живет первый Миротворец в отставке и бывший наследный принц Преддверия Бездны в одном лице.

Тереза постучала в дверь. Испытав при этом чувства смешанные, она захотела повторить этот жест.

– Из крайности в крайность. То не стучишься вовсе, то выносишь дверь.

– Тебе не угодишь, – фыркнула Тереза, переминаясь с ноги на ногу.

– Тебе нужно приглашение? – Рей вскинул брови. – Как много я о тебе не знаю.

– Ты ничего обо мне не знаешь, – процедила она, входя в дом.

Некоторым демонам действительно требовалось приглашение, чтобы переступить порог чужого дома. Терезе же просто не хватало смелости.

Как и следовало ожидать, убранство хижины аскетичное. Дом разделен на две половины – одна основная, с печью, столом, кухонными полками. Вторая за кирпичной перегородкой – спальня. Узкая койка с идеально заправленным одеялом. Тереза не могла не заметить разницы с тем, что увидела в их первую встречу. Тогда она также пробралась к нему в комнату, где стала свидетельницей крайней бытовой запущенности. Сейчас же Рей исправился. Все было предельно чисто, если не считать кружки с недопитым кофе на столе, да грязной пары сапог у порога.

Меч сиротливо висел на стене, подвешенный в ножнах на одном гвозде. Множество книг ровными стопками расставлены по полкам стеллажа. Ни одной бутылки рома или виски и совсем не было запаха сигарет, которые он так часто курил. С натягом дом можно было даже назвать уютным. Ровно до того момента, пока взгляд не натыкался на зеркало на дальней стене – с глубокой трещиной, покосившееся на бок. Тереза поймала свое отражение в нем и передернулась. По коже прошло неприятное ощущение, какое бывает, когда безалаберно хватаешь в руки предмет с темной аурой – любая ведьма знает, что касаться таких вещей себе дороже.

– Ты согласна? – без предисловий спросил Рей.

Пока Тереза осматривалась, он стоял, прислонившись спиной к двери. Должно быть, чтобы в случае отказа быстро открыть ее и выпроводить несговорчивую Гончую.

– Голова демона, – сказала Тереза, останавливаясь посреди комнаты, – и обещание, что не буду вмешиваться в ваши распри с Морой. Я не буду мешать, если ты вознамеришься ее убить. Но это ты будешь делать сам.

Чуть сощурившись, он сверлил ее взглядом. Что-то в его взгляде изменилось, но что, она не могла объяснить. Это были все те же человеческие глаза, все те же морщинки вокруг них.

Усмехнувшись, он опустил голову.

Сердце предательски сбилось с ритма. Даже во всем этом сумасшествии это глупое сердце находило время, чтобы горевать о прошлом. Спустя годы чувства никуда не уходили.

– Что именно тебе от меня надо? – не согласился, но и не отказался и исследовал грани своей выгоды.

Тереза всплеснула руками. «Мне просто нужен ты», – так и хотелось сказать, вместив в лаконичную фразу все свои мысли, чувства и желания. Но она сказала:

– Мне нужно найти костоеда, чтобы узнать как и почему умерла Валерия. И надо идти за Александром. При этом не выпускать из вида Мору. Все это единовременно и в короткие сроки.

Покачав головой, Рей кивнул.

– Моя помощь сроком в три месяца, – сказал он. – Под конец этого срока ты передаешь мне голову демона любым удобным тебе способом без личного присутствия. А после мы прощаемся навсегда, и ты исчезаешь из моей жизни.

Тереза застыла, словно ее сначала ударила молния, а затем мимо прошла Эльвира и обратила ее в ледяную статую. В его словах не было ничего, о чем бы она не думала и на что не была бы согласна. Разве что слова о прощании навсегда всего через три месяца резанули душу.

– Да, – выдавила она, – согласна.

– Отлично, – заключил он.

Тереза отвернулась и принялась разглядывать стены дома, пытаясь так избавиться от тяжести на сердце. Тяжесть не ушла и только усилилась после того, как сердце предательски скакнуло, сбившись с ритма. Терезе вдруг стало не по себе.

Позади нее опасность, за ее спиной враг, ей в затылок дохнула сама смерть.

Рука инстинктивно дернулась к поясу с кинжалами. Предостерегающе засвистел в ушах ветер, остужая пыл и взмокший лоб. Рей вопросительно вскинул брови, неподвижно подпирая стену спиной.

– Чем ты тут занимаешься? – с натужной непринужденностью спросила она, убирая руку с рукояти кинжала. – Колешь дрова, пасешь овец? Проводишь время за чтением книг у камина?

Невинные вопросы лишь все усугубили.

Рей задрал подбородок, с едва слышным свистом втянув воздух через нос. Выдавив улыбку, он оттолкнулся от стены и приблизился к ней.

Гончей стоило больших усилий остаться на месте. Она тут же укорила себя за излишнюю чувствительность, попыталась приструнить свою панику от внезапной близости любимого, но недоступного для нее человека, но все пошло прахом.

Причина не в пресловутых сердечных чувствах. Холод тяжелым покрывалом лег на плечи. Он сковал руки и ноги. У Терезы сбилось дыхание. Тонкий вой ветра раздался в ушах, согревающим потоком коснулся волос, а после стал уплотняться перед ней, формируя прозрачную стену. Защищая ее. Это отрезвило и ужаснуло. Рей пугал ее до потери пульса, и ее магия среагировала прежде, чем это осознала Тереза. И если сознание можно обмануть, найдя десятки земных доводов, то магию провести невозможно. Она защищала, а раз делала это, значит была явная опасность.