Углубляя его, он нежно кладет руку мне на затылок, чтобы удержать на месте.

Я хочу все это. Их обоих. Кровь и все такое.

Мне все равно, что сделал он или Рóман.

От мысли о том, что в моей жизни не будет этих мужчин, у меня сводит живот.

Эйс отпускает меня, не по своей воле, конечно.

Только потому, что Рóман угрожает ему, говоря, что ему нужно дать мне отдохнуть, пока он приведет себя в порядок.

Некоторое время спустя Эйс возвращается в комнату, только что приняв душ.

Рóман убедился, что у меня достаточно еды и воды, прежде чем уйти принимать душ.

Чтобы облегчить пульсацию и ломоту, пронизывающие мое тело, он убедился, что я поела и приняла обезболивающее.

После того, как я поела, он откинул одеяло, и я забралась в постель.

Она прогибается под весом Рóмана, когда он перемещает меня, чтобы я прижалась к нему.

Я прижимаюсь спиной к его груди, его рука нежно обвивает мое тело.

Эйс перебирается на кровать, занимая место передо мной. Оставляя меня зажатой между этой парочкой.

— Спасибо вам обоим. За все.

Я вздыхаю, как вдруг чувствую мягкий поцелуй Романа на затылке.

Эйс, наклоняясь вперед, одновременно прижимается своими губами к моим.

Они оба оставляют нежный след из поцелуев на моей обнаженной коже. Шепчет мне на ухо приятные вещи, прежде чем мои глаза начинают тяжелеть от последствий сегодняшних событий.

— Ты наша, Мэдди. Навсегда.

— Тебе придется остаться с нами, мышонок.

— Тебе придется остаться с нами, Солнышко.

Они говорят в унисон.

Это было последнее, что я услышала перед тем, как сон взял верх.

Мэдди…

После всего, что произошло прошлой ночью, я чувствую, что должна больше бояться или нервничать, да что угодно. Но, проснувшись с двумя парами сильных рук, обнимающих меня, я никогда не чувствовала себя в большей безопасности.

Теперь, я думаю, пришло время отплатить им за помощь девушке. Я не знаю, к чему это приведет и закончится ли это сегодня, но если это произойдет, я сделаю так, чтобы мой последний раз с ними того стоил. Мое тело все еще немного вялое и побаливает от лекарств. Но боль между ног сильнее.

Медленно отрываясь от их горячих тел, я слегка натягиваю на них одеяло.

Медленно спускаюсь вниз, надеясь, что не разбужу их

Ну, не раньше, чем я буду готова.

Прежде чем я смогу полностью спуститься вниз,

Рука Рóмана в моих волосах, дергает мою голову вверх.

— Что ты делаешь, мышонок? — спрашивает он.

Изображаю невинность наилучшим образом, на какую только способна.

— Просто хотела разбудить вас, ребята, и поблагодарить. — Я всхлипываю, когда его хватка на моих волосах усиливается.

Похоже, он на секунду задумался, прежде чем спросить:

— Как ты себя чувствуешь?

Я знаю, Роман не из тех, кто бывает ласковым, но когда он делает такие мелочи, моё сердце замирает и я говорю:

— Да. Ну, если не считать твоей убийственной хватки за мои волосы, я чувствую себя прекрасно.

Он позволяет дьявольской улыбке тронуть его губы, когда произносит свои следующие слова:

— Ты знаешь, я не умею быть нежным. Не делай вид, что тебе это не нравится, мышонок. А теперь, как насчет того, чтобы разбудить нашего мальчика своей благодарностью?

Улыбка растягивается на моих губах, когда он отпускает мои волосы, позволяя мне снова соскользнуть вниз, оказавшись лицом к лицу с твердым членом Эйса. Кажется, утренний стояк — это реальная вещь.

Потянув за резинку его спортивных штанов, его длина высвобождается. Заставляя его слегка пошевелиться.

Я поднимаю глаза, чтобы посмотреть, не разбудила ли я его. Рóман наклоняется, берет меня за подбородок и нежно, но твердо целует в губы:

— Продолжай, — говорит он, отпуская мой подбородок и откидываясь назад.

Возвращаясь к своей текущей задаче, я сжимаю его член по всей длине, медленно погружая свой рот вниз по его стволу. Беру его в рот, и стон срывается с его губ, когда он начинает просыпаться.

Рука Рóмана снова в моих волосах, направляющая меня, заставляющая меня давиться членом Эйса, заставляющая мое горло расслабиться.

Подняв голову, я обнаруживаю, что на меня смотрят обе пары глаз. Слова Рóмана подстегивают меня.

— Какое прелестное зрелище, не правда ли, Эйс? Ее маленький распутный ротик так жадно сосет тебя, такая хорошая девочка.

Эйс, задыхаясь, произнес:

— Черт, как хорошо, Солнышко.

Чувствуя, что он близко, я пытаюсь ускорить темп, но моя голова оттягивается назад, вынуждая с хлопком выпустить член.

Рука Рóмана запуталась в моих волосах, заставляя меня сесть на пятки, чтобы следовать за его движением. Эйс тоже садится, так что мы все оказываемся на одном уровне.

— Мы не можем допустить, чтобы он кончил так быстро, правда, мышонок?

Прежде чем у меня появляется шанс ответить Рóману, его губы обрушиваются на губы Эйса, охватывая его в жестоком поцелуе. Я никогда в жизни не была так возбуждена.

Поцелуй прерывается, и они оба поворачиваются ко мне с улыбками на лицах.

На этот раз заговорил Эйс:

— Кот прикусил тебе язык, солнышко?

Мой разум даже не успевает обработать мои слова, когда они слетают с моих губ:

— Это было горячо.

Заставляя их обоих усмехнуться.

— Что ж, рад, что тебе понравилось, мышонок. Потому что прямо сейчас я собираюсь трахнуть тугую задницу Эйса, пока он погружается в твою хорошенькую маленькую киску.

Все, что я могу сделать, это кивнуть, когда Эйс открывает ящик ночного столика и достает бутылочку смазки.

Заставляя меня задуматься, как часто он трахает его задницу, если у них есть смазка наготове.

Слова Эйса вырывают меня из моих мыслей, как будто он знал, о чем я думаю:

— Такое часто случается, Солнышко. Я свитч¹, а вот большой и страшный Рóман здесь — полный доминант.

Я это сразу поняла. Откидываясь назад, я прислоняюсь к изголовью кровати, позволяя себе наслаждаться зрелищем.

Эйс…

Наблюдая, как она устраивается, чтобы посмотреть, как Рóман готовит меня, я усмехаюсь. Но прежде чем я успеваю насладиться происходящим, Рóман оказывается у меня за спиной. Его рука обхватывает мое горло.

— Ты готов впустить меня в свою маленькую задницу, пока погружаешься в нашу девочку?

Поворачиваюсь, чтобы поцеловать Рóмана, но отстраняюсь после того, как устроил для нее свое маленькое шоу.

— Я всегда буду готов погрузиться в ее хорошенькую маленькую киску.

Отпуская мое горло, Рóман опускает меня на все четвереньки. Вот же мерзавец. Всегда такой грубый. Швыряет людей, как ему нравится

Раздвигая мои ноги еще шире, он обнажает перед собой еще большую часть меня. Его палец размазывает смазку, прежде чем он начинает дразнить мою сморщенную дырочку.

Он медленно вводит в меня палец, ускоряя темп, когда начинает слышать мое прерывистое дыхание.

Прежде чем я успеваю по-настоящему привыкнуть к его единственному пальцу, в меня вводят другой.

— Черт, я не могу, — мои слова вырываются с придыханием.

Его слова звучат еще резче:

— Ты можешь и ты это сделаешь. Ты делал это раньше. Ты же не хочешь разочаровывать нашу девочку, не так ли? — расслабляюсь ради него, и его пальцы набирают темп, ударяя по моему чувствительному месту.

Пальцы Романа быстро исчезают, и он заменяет их кончиком своего члена. Медленно погружаясь в меня. В какой момент он освободил свой член, я понятия не имею.

Поднимая глаза, я замечаю, как Мэдди раздевается, готовясь принять меня.

— Маленький мышонок, лезь под Эйса, чтобы он мог погрузиться в тебя, прежде чем я начну засовывать свой член в его узкую маленькую дырочку.

Она двигается со скоростью молнии, залезая под меня.

Все еще держась на ногах, она помогает мне рукой ввести мой член в свою киску.

Когда я полностью погружаюсь в нее, клянусь, в глазах у меня почти темнеет от всех этих ощущений.