Замираю, рассматривая его и не в силах оторвать глаз. Замечая, как тёмная прядь волос упала на лоб. Как нахмурены соболиные брови. Как раздуваются ноздри.

Он и раньше был привлекательным. Но сейчас…

Отворачиваю лицо, чтобы не видеть его. И жмурюсь, как ребёнок, проснувшийся от своего ночного кошмара.

– Нет, Варвара, ты будешь смотреть на меня.

Матвей принудительно поворачивает моё лицо к себе, обхватив пятернёй подбородок.

– Прекрати! Ты ведёшь себя как псих! – выкрикиваю, не выдерживая. – Всё давно прошло. У тебя теперь другая жизнь. И скоро будет новая жена.

Но мои слова, вместо того чтобы успокоить, лишь ещё сильнее распаляют в нём зверя.

– У меня было только одно условие, Варечка, чтобы я больше тебя никогда не видел. Но ты и его не исполнила. Поэтому я сделаю всё, чтобы превратить твою жизнь в ад.

Смотрю на него, едва узнавая человека, за которым была замужем. Вглядываюсь в тёмную бездну его глаз, ощущая страх. Тот самый, который спрятался во мне после получения документов о разводе. И новости о беременности.

Я надеялась, что меня больше ничего не будет связывать с семьёй Андриановых. Но как же я ошиблась.

Потому что я каждый день видела точную копию своего бывшего мужа. И отлично понимала, что, стоит взглянуть на Мишку, как все, кто знаком с Матвеем, тут же поймут, чей ребёнок мой сын.

– Я уеду. Завтра же. И больше ты меня никогда не увидишь.

Андрианов отпускает меня с таким видом, будто лишь в это мгновение понял, что держит в руках нечто грязное.

Его близость приносит жар, как в летний день, когда солнце не просто печёт. Оно жалит. До ожогов, повышения температуры и головной боли.

Но, когда он отпустил меня, мне вдруг стало холодно. Обхватила себя за плечи, чтобы скрыть от него дрожь.

Ты вытерпишь всё, Варя. Не только ради себя, но и ради Мишки.

– По поводу свадьбы можешь не беспокоиться, мне быстро подберут замену, – непонятно зачем пытаюсь сгладить шероховатости. Хотя иглы Матвея острее, чем у любого ежа.

– Замолчи, – пресекает мой монолог с явным раздражением.

И что я на сей раз сказала не так?

– Я передумал. Раз так хочешь, будешь организовывать мою свадьбу. Сделай так, чтобы моя невеста осталась довольна, – приказывает с садистской улыбкой на устах.

И только в этот момент до меня доходит, что я попала в собственную ловушку.

К чему затеяла игру с взбешённым зверем? Нужно было сразу соглашаться на его первое требование. Но нет, я ведь упрямая, как тысяча ослов. И порой не менее глупа.

– Зачем? Ты ведь ещё час назад настаивал на том, чтобы я отказалась от вашей свадьбы, – подстёгиваю его, хотя отлично знаю бывшего мужа.

Он даёт лишь один шанс.

Андрианов смотрит на меня с нескрываемым презрением. Демонстрируя всем своим видом, что своим присутствием в его жизни я запятнала всё его существование.

Проглатываю обиду вновь. Это блюдо мне прекрасно знакомо. Меня им кормили долгое время.

По всей видимости, меню не изменилось.

– Предпочитаю таких, как ты, держать в поле зрения, – отпускает в мою сторону очередную шпильку и с таким видом, словно забыл обо мне, обходит автомобиль, чтобы занять водительское кресло.

Пустив мне в лицо облако пыли, тронулся с рыком двигателя с места. Отчего у припаркованной рядом машины сработала сигнализация.

Так и стояла, наблюдая за тем, как фары автомобиля становятся всё дальше. И вскоре пропадают из поля видимости.

И лишь в этот момент я ощутила, насколько большое потрясение пережила.

Не помнила, как оказалась в своей квартире. Заглянула в комнату к сыночку, который видел уже десятый сон. Разделась, умылась и, стоило голове коснуться подушки, тут же отрубилась.

Сил думать о том, как я выпутаюсь из всей этой ситуации, просто не осталось. Я столько лет боялась, что мы с Матвеем вновь встретимся. И одновременно осознавала неизбежность этой встречи.

От судьбы ведь не убежать.

Прекрасно ведь знаю, что он вряд ли кого-то ненавидит с той же силой, что и меня.

Ежедневная утренняя рутина немного сбавляла градус напряжения.

– Что-то ты бледнее обычного, Варюш, – тут же подмечает бабушка, входя в кухню.

Я стояла как цапля, подняв одну ногу, помешивая овсяную кашу.

– Ба, Матвей, оказывается, в России, – сообщаю ей весть, ожидая, что она и на неё подействует как гром среди ясного неба.

Но на лице бабушки лишь отразилось недовольство, углубляя морщины на лбу.

– Как чувствовала, что эта семейка вот-вот объявится. Мишку нужно увозить отсюда, – произносит, потирая грудь, словно от боли в сердце.

Но я не уверена, что бегство поможет.

Если все эти годы Матвей просто не интересовался моей жизнью, то, как только я пропаду с его радаров после вчерашних угроз, он тут же затребует на меня папочку. О том, как я жила все эти годы. Что делала, чем дышала.

Уверена, от заказа частного детектива его отделяет лишь непомерная гордость.

Ведь, когда мы виделись последний раз, он заявил, что больше ничего не хочет обо мне знать. И наверняка держал своё слово.

– Не знаю, как лучше поступить. Не хочу мутить застоявшееся болото. По нелепой случайности, я организовываю ему свадьбу. Не думаю, что спустя столько лет я его как-то волную, – произношу и тут же чую, что лукавлю.

Бабушка только качает головой. Но не берётся спорить.

Заспанный сын, шлёпая по полу тапочками с мишками, проходит на кухню, потирая глаза. И громко зевая.

– Опять каша, – с недовольством замечает тарелку на столе.

– Так доктор сказал, малыш, но сначала выпей таблетки, – протягиваю ему горсть препаратов.

Меня всегда поражало, как стоически мой маленький сын принимал все неприятные стороны лечения. Как взрослый человек. И где-то в глубине души догадывалась, что он просто не хочет меня расстраивать слезами и истериками.

Ероша его волосы, целую макушку.

– Ешь кашу и слушайся бабушку, а мне пора на работу, – наставляю ребёнка и ухожу с чувством, что оставила половину сердца в его рюкзачке.

Стоило лишь зайти на работу, как я почувствовала неладное. Здесь всегда царит атмосфера, располагающая богатых людей с лёгкостью расставаться с деньгами. Чтобы купить себе небольшой кусочек счастья. Вкусный кофе, живые цветы и много зелени, приятные работники, звуки щебетания птиц. Одним словом, рай.

Но сегодня всё ощущалось иначе.

– Варя, там тебя в кабинете ждёт какой-то грозный мужик, – пуча на меня глаза, нервно вереща, сообщает.

Внутри всё тут же скручивается в неприятный узел. Догадываюсь, кто ко мне пришёл.

Несколько секунд размышляю о том, чтобы взять больничный. Но всё же смиряюсь с участью и прохожу в кабинет.

– Доброе утро, Матвей Леонидович, – здороваюсь, безошибочно угадывая в силуэте мужчины, что стоит ко мне спиной, бывшего.

Он игнорирует моё приветствие, рассматривая фотографии в рамочках на рабочем столе. Радуюсь, что на них нет Мишки.

– Так соскучились по мне, что решили приехать ко мне на работу? – колкость слетает с языка раньше, чем я успеваю осознать, насколько моя реплика не профессиональна.

Но, судя по острому и холодному взгляду Матвея, его одолевали совсем иные чувства.

– Я всё думаю, Варвара, как так получилось, что ты стала работать. Да ещё и здесь. Неужели у Игоря закончились деньги?

Всегда ненавидела и не умела врать. Но успела нагородить столько лжи, что из неё не выпутаться. Она оплела меня своими сетями и тянула на дно.

– Матвей, у тебя свадьба на носу, – напоминаю, обходя стол с другой стороны и забирая из его рук свою фотографию, сделанную на Шри-Ланке. Ставлю её на место, планируя поставить на место и бывшего.