“Я действительно не хочу видеть его жалкий член в заднице”, - пожаловался Лука. “У меня болят глаза от этого зрелища”.

Я пожал плечами. — Мы могли бы это прекратить.

Чед начал кричать, его голос был таким пронзительным, что соперничал с плохими оперными певцами.

— Ты обделаешься, — предупредил Алессио, — И я перережу тебе горло.

“ Нет, нет, ” взмолился он. — Я тебе все рассказал.

“Турция — большая, мать ее, страна”, - сказал я. “Боюсь, мне нужно больше подробностей. Не волнуйся, у меня есть время”. Ему не нужно было знать другого. “Мы можем по-настоящему хорошопознакомиться”.

Я ухмыльнулся, вероятно, выглядя гребаным маньяком. Не то чтобы меня это волновало. Я прижал лезвие своего ножа к его веку, затем медленно надавил на него. Кожа лопнула, и потекла кровь. Мой нож оказался прижатым к его глазному яблоку, и его пронзительный крик угрожал оглушить меня.

Черт, мне не нужен был этот побочный эффект прямо сейчас. Надавливая сильнее, его рот, наконец, выплюнул то, что я хотела знать.

“Карс”, - причитал он. “Карс в Турции. Завтра”.

Полувздоха, и мой клинок одним быстрым движением перерезал ему горло. Я наблюдал, как он булькает и захлебывается кровью, его глаза были безумными, когда он понял, что смерть приближается к нему.

Это было лучше, чем он заслуживал.

Итак, аукцион был завтра. В Турции. Карс! Чертовски близко к тому месту, откуда мы спасли Айне много лет назад. Моим единственным утешением в течение последних нескольких часов было знание, что она здесь, под защитой. Я никогда не думал проверить, как она, используя отслеживание на моем телефоне.

Взгляд Маргарет метнулся к Луке, затем к Алессио, прежде чем вернуться ко мне. Я сжала кулаки, гнев закипал во мне. Если с Айне что-нибудь случится, я потеряю все свое дерьмо. Ярость пробежала по моей коже, смешиваясь со страхом потерять то, что я только что нашел. Я ждал ее всю свою жизнь.

Моя кровь разгорячилась от пыток, которым мы только что подверглись, и адреналин закачался по моим венам.

“ Кассио, успокойся. Это был голос Луки. Я проигнорировала его. Давление у меня в груди, образы полного страха выражения лица Айне одиннадцатилетней давности снова и снова прокручивались в моей голове.

“Маргарет, где моя жена?” Я стиснул зубы, ярость усиливалась с каждым вздохом.

От меня не ускользнуло, что Лука встал передо мной, используя свое тело, чтобы защитить ее.

— Я знала, что это плохо кончится, — пробормотала Маргарет.

“ Расскажи нам, что ты знаешь, ” потребовал Лука, прежде чем я успел накричать на нее за то, что она допустила любую глупость, которая могла навредить моей жене. Я хорошо знал, что Айне упряма и независима. Это была вина не Маргарет, а того, кто сохранял благоразумие, беспокоясь за жизнь своей жены.

“Она сказала, что у тебя есть браслет на ее обручальном кольце”, - выдохнула она, на ее лице отразилось беспокойство. “Она уехала в Турцию со своей командой. Чтобы убить Марко.

Трахни. Меня.

Глава Сороковая

ÁINE

O

кей, по большому счету, этот план был глупым.

Я проснулся от того, что грубая рука зажала мне рот. Сквозь затуманенный кошмаром мозг я не мог отличить сон от реальности. Я начал сопротивляться слишком поздно. Кто бы это ни был, к тому моменту я уже был сильнее. У меня не было ни единого шанса. Он швырнул меня с кровати и повалил на покрытый ковром пол. Моя голова ударилась о землю, приняв на себя основную тяжесть падения. Мутная дымка боли пронзила мое тело и мозг, но физическая боль была не самой страшной частью.

Потребовалась всего секунда и сильный удар по голове, чтобы все это вернулось. Все это. Крик. Пытка. Вонь мочи, крови, грязи и секса. Деградация женщин наихудшим из возможных способов.

Когда все воспоминания нахлынули на мой мозг, я обнаружил, что хриплю и задыхаюсь, неспособный произнести ни единого слова. Я также не произнес ни слова во время пыток.

Затем мир погрузился в кромешную тьму.

Я проснулся от тишины и ощущения, что за мной наблюдают. Забудь об этом. На меня пялятся. Оставаясь неподвижной и стараясь дышать ровно, я тянула время, в то время как мое сердце бешено колотилось в груди.

Когда туман в моем мозгу медленно рассеялся, я понял, что тишины не было.

Крики. Вопли. Вопли.

Ужас в каждом звуке, который я слышал, отражал тот, что звучал в моем сердце.

Я слышал их где-то вдалеке, но все же достаточно близко, чтобы знать, что нахожусь в том же аду, что и эти люди.

Изо всех сил пытаясь унять бешено колотящееся сердце и не дать себе сойти с ума, я ждала и прислушивалась. Я должна была сосредоточиться на текущей комнате, на непосредственной угрозе.

Кап. Кап. Кап.

Я чувствовал запах затхлой влаги в воздухе и чего-то еще. Аромат, одеколон. Запах был знакомым, вызывающим тошноту. Это вызвало в моем сознании поток нежелательных образов.

Марко Кинг!

Я держала глаза закрытыми, сопротивляясь желанию открыть их. Отказываясь встречаться с темнотой и угрозой во взгляде, которые преследовали меня в моих ночных кошмарах. Он был здесь: я бы поставил на это свою жизнь. Глубокий вздох, который не принадлежал мне, прозвучал слишком близко для утешения.

Онisздесь.

“Я знаю, что ты не спишь. Голос звучал так же, жестоко и надменно.

Каждый удар моего сердца отдавался физическим ударом в грудь. Это причиняло боль. Я больше не та маленькая девочка, продолжала шептать я мысленно. Я сильнее.

Каркас кровати запротестовал, когда я пошевелилась, заставляя себя сесть. Мой взгляд скользнул по грязной кровати, стены были в не лучшем состоянии, треснувшая грязная раковина в углу с ведром. Я предположил, что ведро предназначалось для того, чтобы справить нужду.

Дыши, мысленно приказала я себе. Эта камера с четырьмя каменными стенами была кошмаром каждой женщины. Это было жутко, безнадежно, оставляло у тебя привкус ужаса на губах.

Не в этот раз. Я отказался. Я бы никогда не съежилась и не спряталась от этого человека.

Медленно, словно готовясь к финальной сцене ночного кошмара, я перевела взгляд на черные армейские ботинки. Это были самые чистые и блестящие армейские ботинки, которые я когда-либо видел, что говорило о том, что он носил их как дань моде. Мои собственные армейские ботинки были потертыми и грязными, как дерьмо. Я пожалела, что не надела их прямо сейчас. Вместо того, чтобы надеть пижамные штаны и майку. Это заставляло меня чувствовать себя незащищенной, уязвимой. Я должен был спать в одежде, с ножом в сапогах, наготове.

Оглядываться назад — это сука.

Готовя себя к тому, что, я знал, должно было произойти, ничто не могло подготовить меня к этому самому моменту. Ни годы тренировок, ни годы убийств, ни годы пыток. Мое сердце колотилось о ребра, причиняя боль при каждом вдохе. Точно так же, как те воспоминания, которые атаковали мой разум.

Очень медленно мои глаза скользнули по его груди и остановились на лице. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы не сойти с ума. Чтобы не дать всхлипу сорваться с моих губ. Я бы не доставила ему такого удовольствия.

Я заметил сходство. Между Кассио, Лукой и Марко. Они были сыновьями Бенито. Никто не мог этого отрицать; один взгляд на них, и вы видели сходство. За исключением того, что Луке и Кассио не хватало угрожающей жестокости, которой дышал Марко. Он наслаждался этим.

Те же угрожающие темные глаза встретились с моим пристальным взглядом. Если когда-либо в чьей-то душе отражалась чернота, то это была она. Его глаза были окнами в его черную как смоль душу. Я не был особенно кровожаден, но мне хотелось выколоть ему глаза. Порезал ему губы, чтобы он больше не мог улыбаться.