С этого момента я буду работать над этим.

Очевидно, что мои проблемы с Нико не исчезнут по волшебству из-за веселой вечеринки по случаю дня рождения, но это новое начало. В том числе, чтобы отодвинуть ревность в сторону и ценить его отношения с Элли такими, какие они есть.

Искренние.

— ¡Papi! (Папа!), — кричит Нико.

Элли испускает тихий смех, который я скорее чувствую, чем слышу, и от этого звука у меня в груди становится тепло, а по коже бегут мурашки.

Мы обмениваемся взглядами, но на этот раз я быстро скрываю свои истинные чувства. Те, которые я не имею права испытывать, потому что речь идет о няне Нико. Она всегда под запретом, независимо от того, как замирает мое сердце от ее близости.

К счастью, она, похоже, не замечает моей дилеммы, так как впечатывает бумажную тарелку в лицо Нико и смотрит на меня с очередной сжимающей сердце улыбкой, способной поставить мужчину на колени.

Боюсь, если не буду осторожен, этим мужчиной могу оказаться я.

Без моей просьбы моя семья вызвалась помочь убрать после вечеринки, как только уйдет последний ребенок. Лили убирает остатки еды и торта, а Джулиан, его мама и я занимаемся уборкой. Не успела Элли взять пакет для мусора, как Далия спросила, не могла бы она зайти с ней в амбар и проверить все, что может понадобиться животным, пока мы будем в отъезде.

Мне не хотелось обременять семью заботой о них, но они не позволили мне попросить кого-то еще. Я не из тех, кто делает ставки, но я даю Далии неделю на уборку стойл, прежде чем она бросит тряпку и попросит Джулиана подменить ее.

Мой телефон жужжит в кармане, и я бросаю пакет с мусором на землю, чтобы проверить, кто мне написал.

Достаточно одного имени, чтобы у меня свело желудок и испортилось настроение.

Хиллари: Передай Нико, что мне жаль, что я не смогла приехать.

Затем она отправляет чек на электронную подарочную карту в любимый магазин кроссовок Нико.

Мне хочется рвать и метать. Я хочу кричать. Я хочу взять свой телефон и выбросить его в озеро за домом.

Но вместо этого я набираю радушный ответ.

Рафаэль: Ты еще можешь приехать на Клубничный фестиваль в следующем месяце.

Хиллари клянется, что приедет, поскольку Нико играет специальную музыкальную композицию для всего города, но я скептически отношусь к этому, учитывая, что она всегда отменяет поездку прямо перед мероприятием.

Хиллари: Я уже забронировала билет.

Рафаэль: Отлично.

Я убираю телефон в карман и возвращаюсь к уборке. Джулиан бросает на меня несколько обеспокоенных взглядов, но я отворачиваюсь от него и сдерживаю свою агрессию до тех пор, пока ярость не превращается в крошечный уголек отвращения.

Я знал, что она сегодня не придет, но Нико надеялся на ее присутствие.

Он всегда надеется.

Нико слишком юн и полон любви, чтобы увидеть свою мать такой, какая она есть, а я не из тех, кто будет говорить о ней плохо, чтобы добиться его расположения. Однажды он узнает правду, и я буду готов собрать его разбитое сердце, когда его мать неизбежно разобьет его вдребезги.

В отличие от моего милого, сентиментального сына, я на собственном опыте убедился, что не стоит доверять ничему, что вылетает из уст моей бывшей жены. Она может быть матерью моего ребенка, и за это я всегда буду оказывать ей больше милости, чем она заслуживает, но я никогда не позволю ей приблизиться настолько близко, чтобы снова причинить мне боль. Ей или любой другой женщине, если на то пошло, поэтому я держу их на расстоянии и не допускаю никаких возможностей для близости.

Одиночество может быть временным, но разбитое сердце?

Этот эмоциональный ущерб может остаться на всю жизнь.

Глава 19

Элли

После вечеринки Далия просит меня рассказать о том, как ее семье нужно ухаживать за животными в амбаре, пока нас не будет. Хотя Рафаэль подумывал нанять кого-нибудь для этого занятия, чтобы не причинять никому неудобств, ему отказали, заявив, что животные — это часть семьи.

Далия уже знакома с Пенелопой, скаковой лошадью, которую чуть не усыпили из-за травмы, поэтому я пропускаю знакомство и рассказываю о ее потребностях в уходе. Пенелопа — единственное животное, которому я не стала менять имя, в основном потому, что ей не нравилось ни одно, что я придумывала.

С тех пор я поняла, что лошади — довольно своевольные животные.

Мы подходим к следующему ряду стойл, и я показываю на темно-коричневого козла.

— Итак, Джек Ди боится громких звуков. Если он их услышит, то может упасть в обморок.

Глаза Далии расширяются от ужаса.

— Это не так страшно, как кажется, — я указываю на двух других коз. — Джонни Ви и Джимми Би не любят, когда их держат порознь, так что убедись, что ты позволила им спать в одном стойле, иначе они будут биться головами о стены и мешать спать всем остальным животным.

Эти три козы живут здесь всего месяц, но они заявили о себе с того самого дня, как Рафаэль спас их от жестокого хозяина, который бросил их умирать в клетке.

Она подавляет смех.

— Как ты их различаешь?

— Вот это Джонни. Его слишком часто били по голове, поэтому Джимми всегда рядом и заботится о нем. У них обоих одинаковые белые пятна на левой и правой ногах, а у Джека белое пятно между рогами.

— Рафа дал им имена?

— Я позволила себе творческую вольность, поскольку он все еще называл их козлами один, два и три.

Она фыркнула.

— Ты большая поклонница виски?

Я морщу нос.

— Не очень, но мой отчим — да.

Затем я официально представляю Далию Жозе, Патрону и Хулио — трем поросятам, которых Рафаэль приютил сразу после того, как я начала здесь работать. В тот день, когда он их спас, я впервые осталась с Нико наедине, так как ему пришлось ехать в несколько городов, чтобы спасти свиней и Бакарди, самую маленькую овцу, которая когда-либо существовала.

— Что с ней случилось? — она опускается на колени перед пугливой овечкой.

— Несчастный случай на шерстяной ферме, — у меня замирает сердце при виде различных шрамов на ее теле.

Нижняя губа Далии подрагивает.

— Напомни мне, чтобы я больше никогда не покупала ничего из шерсти.

Я ободряюще улыбаюсь ей.

— Рафаэль работает над тем, чтобы закрыть это место и найти новый дом для других овец, но у него возникло несколько юридических проблем.

Она поднимается с пола и снимает несколько кусочков сена, которые прилипли к ее одежде.

— Удивляюсь, как он находит время на все это с его графиком работы.

— Это важно для него, — отвечаю я.

Ее глаза смягчаются.

— Я знаю. Он всегда был таким, с тех пор как мы были детьми и он хотел спасти всех бездомных кошек в городе.

— Да?

— О да. Жозефина это ненавидела.

— Почему?

— Она называет их агрессивными существами.

Мой нос подергивается от отвращения.

— Правда?

— Да, но это не мешало Рафе кормить кошек, когда она спала.

У меня вырывается смешок.

— Похоже, его увлечение бродячими животными началось уже в юном возрасте.

Она смотрит на Бакарди.

— Думаю, он видит в них себя.

Мое сердце снова забилось, пропуская удар.

— Как?

— Это не моя история, — она идет к следующему стойлу и меняет тему, делая вид, что только что не отодрала один из многочисленных слоев Рафаэля.

Я всегда знала, что Рафаэль неравнодушен к животным — это стало очевидно, когда в мои должностные обязанности вошла забота о них, — но мне никогда не приходило в голову задуматься, почему мой босс был непреклонен в вопросе заботы о стольких животных, подвергшихся жестокому обращению. Я по глупости решила, что это потому, что он посмотрел документальный фильм или что-то столь же трогательное, но слова Далии говорят о нечто более глубоком.