Глеб некоторое время просто завороженно смотрел на великана из своего укрытия, затем произнес.

– Лук, Деян, – они оба вскинули луки и приготовились, – Целься. В шею, парень. На счет три. Один… Два… Три! – свист, рев лося и глухой звук удара о землю. – Да-а! Ах-ха-ха, – крикнул Глеб, вскакивая, – Все, Деян, можешь больше не прятаться.

Охотники покинули свою позицию и подбежали к туше животного, которое еще издавало утробные звуки. Две стрелы на небольшом расстоянии одна от другой торчали у него в шее. Глеб в первую очередь осмотрел их оперение, затем выдернул и протянул Деяну.

– Держи, парень. Твоя стрела. А вот моя, – он вынул и вторую, – И знаешь, что интересно?

– Что? – спросил Деян, смотря в угасающие глаза животного, вынужденного терпеть подобные манипуляции над собой.

– Именно твоя, попала в артерию, – он улыбнулся, – моя прилетела в мясо.

– Это хорошо? – несколько запинаясь, спросил Деян.

– А сам как думаешь? Ты его убил, твоя добыча, – Глеб хлопнул мальчика по спине, – Только не зазнавайся.

– Разве мы не должны его добить? – резко произнес Деян.

– Должны, конечно, – Глеб достал из ножен блестящий клинок и протянул Деяну, – Действуй!

– Я?

– Конечно, ведь твоя добыча.

– Я не смогу, – испуганно пробормотал Деян.

– Тогда он будет страдать, парень. Ты этого хочешь?

– Нет…

– Тогда действуй!

Деян медленно опустился над тушей и приставил ей лезвие к ребрам. Он почувствовал, как сердце животного слабо бьется под шкурой. Деян вспотел, ему стало тошно.

– Чуть ниже, Деян, между ребер. Вот так! – подсказывал Глеб, сидя у него над душой. – Давай! Сильным ударом! Ну же!

Деян издал такой вопль, словно это пыряли его, и с силой всадил нож под ребра животному. Лось застонал, но не умер. – Он еще жив, Деян, веди вверх до сердца!

– Я не могу! Не могу! – зарыдал мальчик и отпустил рукоятку

– Можешь! – Глеб схватил его руку и вонзил ею нож до конца. Животное перестало хрипеть. Деян, заливаясь слезами отбежал в сторону и его стошнило в кусты. Глеба это весьма позабавило. Он расхохотался, вытер клинок о рукав и отправил обратно в ножны.

– А как ты хотел, Деян? Любишь кататься – люби и саночки возить, – он снова расхохотался, как безумный.

Глебу потребовалось некоторое время, чтобы успокоиться, затем он принялся за разделку туши. Разделывал, как и положено, ножом из дерева.

– Как ощущения, Деян? – спросил он, когда мальчик подошел к нему и уселся рядом. Деян ничего не ответил. Он был слишком измучен физически и морально, и понимал, что любые его жалобы вызовут лишь усмешку, – Молчишь? У тебя есть нож? – Деян в ответ замотал головой, – Паршиво. Ладно, ничего, я справлюсь, а ты насобирай веток для костра. Скоро стемнеет.

– Мы остаемся здесь? – испуганно пролепетал Деян.

– А ты что, боишься? Или тебя байки Борислава напугали? Брось, Деян, ты видишь, хоть одну тварь, которая бы собиралась напасть на нас? А пошумели мы знатно. Будь кто тут на самом деле, ты бы уже знал, – Глеб продолжил резать шкуру, – Неизвестно, конечно, зачем было нашим отцам, нам столько голову морочить. Но раз уж мы тут, то должны заявить о себе. И мы, – он сначала указал ножом на тушу лося, а после на свой висок, – уже с тобой заявили. Так что беги за хворостом.

Спорить было бесполезно, поэтому Деян сделал, как ему было велено. Сначала он собрал все ветки вокруг поляны. затем зашел чуть дальше. Так постепенно он отдалился от лагеря на значительное расстояние. Начинало смеркаться, но вездесущие светляки упрощали поиски. Внезапно его одолело уже знакомое чувство, будто кто-то наблюдает за ним. После всего пережитого, он взял за правило доверять своим чувствам. А значит и в этот раз оно появилось не просто так. Деян резко развернулся и вгляделся в мрачную стену деревьев. Ожидаемо, никого там не было, но расслабиться он уже не мог.

– Деян, ты там заблудился что ли? – спросил Глеб, когда мальчик вернулся в лагерь. Он уже успел развести костер, и тот нуждался только в топливе. Деян сбросил у кострища набранный хворост и произнес с тревогой в голосе:

– Глеб, мы тут не одни.

– Белку увидел? – улыбнулся Глеб, но завидев, что Деян напуган, тут же стал серьезнее, – Что ты видел? – он встал и вытер нож тряпкой.

– Я не видел, Я… Мне кажется там кто-то есть.

Для Глеба сейчас, очевидно, возникла дилемма. В другой ситуации мнительность Деяна заслуживала насмешки, но в нынешней, даже железная логика Глеба, покрывалась коррозией сомнений. Поэтому он снял лук с плеч и немного осмотрелся.

– Там кто-то есть? – спросил он повторно и вгляделся в сумеречный лес, как до этого делал Деян. Обилие светляков создавали множество теней на деревьях, отчего возникало ощущение, что лес полнится живыми существами. Но проверять каждую тень никто не стал бы, поэтому Глеб обдумывал решение.

– Значит, так. Раз тут дело нечисто, то будем караулить по очереди. Только мне нужно сперва с него мяса побольше срезать, покуда не забродило, – он сел в прежнюю позицию, и принялся ковыряться в туше, – Деян ты можешь пока поспать, ночью я разбужу тебя.

Деян с удовольствием принял предложение. Хотя, для удовольствия совершенно не осталось места. Было холодно, листва под ногами тоже была холодной, да еще и сырой в придачу. Но так все равно лучше, чем на голой земле.

Деян был одет в куртку из оленьих шкур. Несколько не по погоде, что называется, но как она выручала его сейчас. Ох, он благословлял золотые руки Марины, которая сшила ее ему. Мальчик подложил под голову свою сумку и сжался калачиком у огня. Накопившаяся усталость тут же дала о себе знать, и он быстро заснул. В такой, казалось бы, далеко не умиротворенной ситуации, ему, тем не менее, снились приятные сны. Теплое солнце, теплая сухая земля, даже баня. Но не та паршивая баня, с нежеланным обитателем, а чистая, приятно пахнущая и жаркая. Деян сидит на деревянной лавке и потеет, а с потом из его тела удаляется не только грязь, но и всякие дурные мысли. Вдруг баня рассеялась, словно ее нарезали кусками и осталось только неприятное чувство сырости и тревога.

– Вставай, Деян, теперь твоя очередь заступать на стражу, – Глеб снова потормошил его.

Деян встал и осмотрелся по сторонам. Спал он, наверное, часа три, может немногим больше. Черное небо заволокли тучи, но кое-где все же пробивался месяц и редкие звезды. Стояла необыкновенная тишина, ни ветра, ни шелеста листьев, лишь трещали ветки в костре. Деян не знал напрячься ему или расслабиться, но на всякий случай взял в руки свое оружие. Глеб, похоже, уснул сразу же. Во всяком случае, он лежал, отвернувшись от костра, и Деян не видел его лица, зато слышал тяжелое дыхание.

Прошел, наверное, час. Месяц скрылся и стало еще темнее, даже светляков, как будто стало меньше. От костра расходились длинные тени и играли на стене деревьев, окружающей их лагерь.

Спать все еще зверски хотелось, и Деян боролся с дремотой, как мог. Он сидел боком к костру, осматривая узор на своем луке, и не услышал, как позади шевельнулись кусты, и из них бесшумно вышла фигура. Она двигалась осторожно и мягко, словно плыла. Выглядела эта фигура, как человек, но вот она подкралась ближе, и ногти на ее пальцах стали медленно превращаться в ужасные когти. Еще один шаг и взмах. Деян обернулся и округлил глаза.

– Яснотка? – прошептал он.

– Деян? –  также удивленно воскликнула девушка.

Почти пять лет прошло с той судьбоносной встречи Деяна и Яснотки в лесу. Он так часто пользовался ее даром, но практически не задумывался о том, кто она, куда пропала и не искал встречи с ней. И вот она произошла. При таких странных обстоятельствах. Но позднее он понимал, что более подходящего казуса для этого, наверное, и не могло случиться.

От прежней девочки остались лишь те зеленые любопытные ласковые глаза, благодаря которым Деян и узнал ее. В остальном же, это была настоящая девушка. Лет шестнадцати, а может и того больше. Стройная, высокая, с пышными белокурыми волосами и прежней сорочке, достающей до бедер.