Аркаша невольно отступила под напором этого нескончаемого энтузиазма.

— Ну да.

— Можно звать тебя Аркаша? Можно? Можно? Можно?!

— Ладно, ладно, ладно.

— Здорово! — Юноша совершил еще парочку прыжков из стороны в сторону. — А я, — он, не переставая благодушно улыбаться, сложил руки под подбородком, прижав запястья друг к другу, и побарабанил пальцами по щекам, — Нариса.

Разум забил тревогу. Аркаша напряглась и отступила еще на шаг. Тот парень, который, как предполагал Грегори, сдал их Карине Борзой при инциденте с шишаками. Тайный помощник Флориана Руфуса.

— Что-то не так?

Его улыбка больше не казалась дружелюбной.

— Нет.

— Что ж, приятно познакомиться. — Нариса прошел мимо, но на последнем шаге замедлился и, повернувшись вполоборота, водрузил ладонь на плечо девушки. Его голос понизился почти до шепота: — Приятно познакомиться с той, что защищает русала с севера. Видел вас в здании бассейна. — Пальцы юноши впились в девичью кожу, принося боль даже через плотную ткань блейзера. — Каково это? Быть русалочьей подстилкой?

Аркаша отпрыгнула от Нарисы и рассержено сжала кулаки. Тот весело хихикнул и снова помахал ей.

— Увидимся, Аркаша. — Юноша вприпрыжку понесся в сторону выхода из столовой.

«Не обращай внимания. Не обращай внимания. Спокойно».

Сделав пару глубоких вздохов, Аркаша вернулась к намеченному курсу. Стеклянный купол располагался на возвышении, к которому вели три полупрозрачные ступени. Не давая себе засомневаться, девушка вбежала по лестнице и проскочила сквозь стрельчатую арку. И чуть не врезалась в Евгеника Скального, который как раз собирался выходить.

— Осторожнее. — Директор наклонился и на всякий случай ухватился за лацкан ее блейзера, опасаясь, что она может слететь с лестницы. Аркаша даже представила себе, как он с легкостью поднимает ее в воздух, а она беспомощно болтает ногами, как кукла-марионетка. — Что-то случилось?

— Прошу разрешения на озвучивание своей позиции, основанной на аргументированном несогласии с принятыми мерами в отношении одного из учащихся Сириуса.

Евгеник удивленно приоткрыл рот, отступил и, нащупав сзади стул, поспешно присел на него.

— Слушаю.

Аркаша пару раз вдохнула и выдохнула, собираясь с силами. Попутно она заметила, что за овальным столом, накрытым белой скатертью, восседали и заместители директора.

— Теньковская? — Эрнст Немезийский захлопал глазами и, отвлекшись, чуть не вылил чай из чашки, которую держал у самого лица.

— Опять чарбольная команда Сириуса! — Карина Борзая стукнула кулаком по столу. Как-то очень незаметно в ее сознании Аркаша стала ассоциироваться с чарбольной командой Сириуса наравне с другими настоящими членами команды. Похоже, Теньковская слишком часто мелькала вблизи ребят.

— Спокойно, друзья. — Скальный водрузил локоть на стол и оперся щекой о кулак. — Давайте послушаем студента.

— Спасибо! Согласно Уставу КУКУО, правилам внутреннего распорядка, положению об исключении учащихся, инструкции, включающей раздел, регламентирующий правила поведения на территории образовательной организации, основным критерием для решения вопроса о принятии одной из мер воздействия в отношении учащегося, а именно, исключение из университета, являются нарушения установленных правил поведения, включающие целенаправленную порчу имущества и умышленные проступки, а также разжигание межвидовых конфликтов и побуждение к непосредственным межвидовым столкновениям, — на одном дыхании выпалила Аркаша.

— Память — просто класс, — восхитился Скальный и показал девушке большой палец. — Только основной посыл я, видимо, умудрился пропустить.

— Потрудитесь объяснить, Теньковская. — Борзая недовольно прищурилась. — Нормы, содержащиеся в утвержденных актах университета, нам всем прекрасно известны и без вашего напоминания.

— Сейчас объясню. Руководствуясь указанными положениями, директор образовательной организации, — Аркаша как-то постеснялась называть Скального по имени в этой фразе, — не должен исключать учащегося Моросящего Маккина, так как тот не совершал никаких проступков, а также не нарушал правил поведения в пределах КУКУО. Принадлежность его к русалам севера не может быть объективной причиной для принятия столь серьезного решения, потому что это... — Аркаша с трудом удержалась, чтобы не ругнуться, — это дискриминация!

Закончив речь, Аркаша выразительно уставилась на Евгеника Скального. Тот окинул ее любопытным взглядом, будто только сегодня увидел по-настоящему.

— Теньковская, скажите Рюпею, чтобы как можно чаще подключал вас к участию в мероприятиях факультета. У вас задатки оратора.

— А, хорошо.

— И ничего, если я задам вам вопрос?

— Ко... конечно.

— Почему вы решили, что я принял решение об исключении Маккина Моросящего?

— А вы не приняли такое решение?

— Разве не вы только что озвучили нормы, препятствующие мне сделать это? — Улыбка Скального говорила, что эта игра «ответ вопросом на вопрос» его крайне забавляет.

— Ну, я... тогда пойду? — Аркаша нерешительно повернулась к выходу.

— Конечно. Не забывайте хорошо кушать. И передайте, пожалуйста, Шаркюлю, что выдирать в библиотеке листы из склеенной книжицы с локальными актами крайне невежливо.

Ступени Аркаша преодолела в один прыжок.

— Надо же, какой энтузиазм, — протянул кто-то.

От тени за углом строения отделилась фигура, и на свет вышел Ровен.

У Аркаши было слишком хорошее настроение, чтобы портить его новой ссорой с демоном, поэтому она проигнорировала его и устремилась к раздаточным прилавкам Сириуса. Вот теперь можно было спокойно поесть да так, чтобы пузо на бок отвисло.

Без Маккина с его обаянием (хотя неясно, как сейчас все будут относиться к нему, зная об его истинной ипостаси) Мефиста выделила Аркаше лишь пару сосисок, которые на огромном блюде смотрелись весьма жалко, да стакан подозрительного морса.

Раздумывая, как бы исхитриться и добыть себе еще чего съестного, Аркаша прошла по столовой, ища свободный столик. Внезапно до нее донесся сладковатый запах свежей выпечки. Метнувшись по ароматному следу, девушка обнаружила у одного из столбов, удерживающих купол-столовую, блюдо, доверху наполненное рогаликами, обсыпанными шоколадной крошкой.

Быстро осмотревшись и не найдя, куда водрузить поднос с опасно кренящимся стаканом, Аркаша обиженно фыркнула. Но рогалики так вкусно пахли.

Теряя остатки самообладания, Аркаша дернула головой, забрасывая волосы через плечо на одну сторону, осторожно наклонилась, следя, чтобы ее поднос был все время на одном уровне, и ловко схватила краешек венчающего пирамиду рогалика зубами. Донельзя довольная, она повернулась, на ходу жуя добычу, и шаркнула краем подноса по рукам проходящего мимо Ровена. Тот держал два стакана, до краев наполненные красной густой жижей, до жути напоминающей кровь. От удара часть жидкости выплеснулась на поднос Аркаши — прямо на драгоценные сосиски.

— Опять ты! — прорычал Ровен, с раздражением глядя на то, как по его пальцам скользят красные капли.

Аркаша хотела издать похожее восклицание, но оказалось, что с торчащим изо рта рогаликом можно только сурово мычать. Ну и еще вращать глазами.

— Чего вякнула? — Ровен сердито сдвинул брови к переносице. — Убери булку, а то ни черта не слышно.

«Вот уж нет», — промычала Аркаша, продолжая энергично жевать. Эту фразу демон тоже не понял и от этого разозлился еще больше.

— Как же ты бесишь, Шмакодявка! — Ровен попытался водрузить один из стаканов на поднос Аркаши, чтобы освободить хотя бы одну руку, а затем, как она предположила, отобрать у нее рогалик.

Аркаша вытянула поднос прямо у него из-под носа и встала вполоборота, чтобы не позволить ему провернуть задуманное. Ровен засопел от злости, протянул руку вдоль девичьей шеи и прижал стакан к ее щеке.

«Обольет же сейчас!»

Аркаша отняла щеку от стакана и повернулась в сторону Ровена, чтобы промычать в его адрес что-нибудь нецензурное, и остолбенела, поняв, что демон стремительно приближает к ней лицо. Слегка наклонив голову, он вцепился зубами в другой конец рогалика, а через секунду, не удовлетворившись результатом, открыл рот пошире и отхватил кусок побольше. При этом его зубы слегка царапнули верхнюю губу девушки.