— Они хотят использовать ваш образ в журналах и снять видеорекламу товара. Пока это только туалетная вода. Опыт у вас уже есть, — негромко засмеялся агент, видимо, он вспомнил мою недавнюю фотосессию в Мадриде, о которой я ему рассказывал. — А сумма будет выплачиваться ежемесячно по сто двенадцать тысяч пятьсот евро.

— Обалдеть! Это как моя годовая зарплата. Но я хочу вам сказать, что сниматься в рекламе — работа очень непростая.

— Знаю. Но это того стоит. Платят хорошие деньги, а это главное. И последнее: вами серьёзно заинтересовался NIKE. Всех подробностей не скажу, так как буду встречаться с представителями фирмы через два дня. Но уж поверьте моему жизненному опыту: сумма контракта там будет гораздо солиднее, чем в ZARA.

— Отлично! Как будут какие-то новости, звоните. И с сестрой я обязательно поговорю. Обещаю. Всего хорошего вам, до свидания.

Я отключил телефон. Вдохнул и выдохнул. Вот это да! Даже если с NIKE не выгорит, сто тысяч в месяц — это нечто нереальное. Как же всё непросто с Олей. Получишь ты от меня словесных пиндюлей. За моей спиной свои дела начала прокручивать. Нет, так не пойдёт! Её счастье, что после приезда домой я уже остыну от гнева. Попади она мне сейчас, порвал бы как Тузик грелку. Малолетка хренова. Думает, из брата верёвки вить. А хрен тебе!

В этот момент ко мне подошёл Руфете.

— Алекс, у тебя всё хорошо? У тебя такое выражение лица было…

— Да. Нормально. Так, мелкие семейные неурядицы, — выдавил я из себя кривую улыбку. Нечего всем знать о моей, мягко сказать, самонадеянной сестре.

— Пойдём, сейчас будем грузиться в самолёт, — с улыбкой похлопал меня по спине Франческо.

Я подхватил свой рюкзак и последовал вслед за капитаном команды. Сегодня вечером мы играем первую игру в Кубке Испании. Ответная встреча состоится в Валенсии ровно через неделю. Пока был в полёте, вспоминал проведённые дни с Леной. Как же чудесно жить вместе с любимой девушкой под одной крышей. Просыпаться с ней в одной постели, каждый день видеть, чувствовать запах её волос на подушке. Прошло меньше суток, а я уже сильно истосковался по ней. Как пережить эти двадцать дней?

Матч с «Вильярреалом» я начал смотреть со скамейки запасных. После небольшой паузы местные болельщики соскучились по футболу, поэтому стадион «Эстадио де ла Серамика» был заполнен до отказа. Вдобавок к этому сегодня было очередное кубковое валенсийское дерби. «Жёлтая субмарина» в чемпионате шла на пятом месте и была на подъёме. Выполнять роль «мальчиков для битья» они уж точно сегодня не планировали. Было прохладно, и я не только накинул на себя пальто-плащ, но и взял одеяло с грелками.

Как ни хотел сосредоточиться на игре, но из головы никак не уходили мысли о сестре. Что делать, если она просто уйдёт от разговора? Неужели дойдёт до разборок в суде? Если бы она не ждала ребёнка, было бы проще. Хорошо, что мама разродилась. Её, как сказал Дюша, не слышно и не видно. Я уже поговорил с персоналом Димкиного детсада, и они посоветовали агентство нянь. Там даже можно было и на ночь человека нанять, чтобы женщина могла выспаться.

Мои мысли прервал рёв стадиона. Оказывается, Миста, которому ассистировал Фабио Аурелио, забил гол на двадцать четвёртой минуте. Однако судья отменил взятие ворот, определив спорное положение «вне игры».

Кике зло махнул рукой. Но мои партнёры поймали кураж, и спустя всего три минуты уругваец Регейро обыграл на фланге защитника, сместился к штрафной площади и выполнил прострел, после которого Миста во второй раз хладнокровно расстрелял ворота «субмарины». Наконец-то мы повели в счёте — 1:0. Этот гол судья уже точно не отменит.

Пропущенный гол заставил игроков «Вильярреала» прибавить в движении. Уже на тридцать пятой минуте, после розыгрыша штрафного, мяч попал в каркас наших ворот. Болельщики неистовали и ревели, как стадо бизонов, подгоняя свою команду. На сороковой минуте Мигел пошёл в подкат и получил травму голеностопа. Видимо, он неудачно её подвернул. Пришлось его менять на Моретти. На исходе первого тайма давление хозяев всё же привело к ответному голу с пенальти. В центре нашей штрафной грубо сыграл Альбиоль, заработав при этом жёлтую карточку. Таким образом, счёт стал ничейным — 1:1. Свисток арбитра, и команды пошли в раздевалки. В перерыве тренер Фран Эскриба дал мне и Вильи команду разминаться для выхода на замену.

Второй тайм команды начали с атак. В моей команде отличные голевые моменты не реализовали Миста и Карбони, а нас дважды выручил голкипер Каньисарес и один раз спасла стойка ворот. На шестьдесят третьей минуте на замену вышел Давид Вилья. А спустя пять минут я поменял Регейро. После этих замен мы стали владеть преимуществом, но реальных голевых моментов почти не создавалось. Не хватало совсем самой малости в завершающей стадии. Один раз у меня совершенно глупо «свалился» мяч с ноги, в другой раз я неточно выполнил пас и лишил свою команду гола.

В конце игры Кике поменял голландца Клайверта на защитника Моретти. Шла последняя минута матча, и я думал, что ничья даёт нам неплохие шансы в ответной игре, как мы пропустили контратаку. Это я выдал плохой поперечный пас Барахе. Мяч перехватили, и соперник нас не простил. Выход на ворота — двое против четверых. Защита сыграла не лучшим образом, да и Сантьяго в этот раз не смог спасти свои ворота. Вроде и удар у соперника вышел несильный, и голкипер задел мяч перчатками, но «шарик» всё же влетел в сетку ворот. Арбитр много времени добавлять не стал. За оставшиеся пару минут мы сравнять счёт не успели. Это было первое моё поражение за «Валенсию».

В раздевалке я натянул футболку на лицо. Сейчас мне не хотелось никого видеть и слышать. Все были молчаливы и понуры. Тишину можно было резать ножом. Мы понимали, что опростоволосились. Кике смотрел на нас и молчал. И это было хуже всего. Если бы он поорал, то быстро выпустил бы пар. Но молчание…

— Это моя вина, ребята, полностью моя. Я дал вам слишком много дней на отдых.

Эти слова были как соль на рану. В чём-то он был прав. Нам сегодня действительно не хватало повышенной концентрации и взаимопонимания. Но я? Нужно было об игре думать, а не о ситуации с сестрой. Если я буду продолжать играть в этом ключе, то это конец… Вот Оля! И тут подгадила.

В Валенсию мы вернулись в час ночи. Домой добрался на такси. Настроение было на нуле. А ведь ещё предстояло завтра поговорить с Олей. Направить её, так сказать, на путь истинный. Я подошёл к двери квартиры и, чтобы не шуметь, по-тихому её открыл. И первым делом услышал звук музыки и свет, исходивший в коридор от лестницы, ведущей на крышу. Это что ещё такое? Андрюхе что, не спится? Ему же завтра на тренировку к девяти утра! Ладно, пойду посмотрю, что там такое творится.

Когда проходил мимо комнаты друга, то обратил внимание, что его дверь была закрыта. Не понял, Дюша спит? Тогда кто там дискотеку устроил? Я поднялся на крышу и просто офигел. Работала ночная подсветка, на экране телевизора показывали какой-то клип, а в джакузи сидела моя сестрёнка и снимала себя на маленькую видеокамеру. Увидев меня, она направила объектив на меня.

— О, привет, братик. Как съездил? Кстати, завтра ты снимаешься в кое-каких нарядах для моего Ютуб-канала. Плюс тобой один хороший ресторан заинтересовался. Приглашают как «свадебного генерала» на одну вечеринку по случаю их юбилея, за это мы бесплатно там будем кушать несколько раз в месяц…

— Оля, выключи камеру, — требовательным голосом сказал я, но сестра лишь улыбалась и продолжала меня снимать. — Я кому сказал! Немедленно выключи камеру, — громко, по слогам прорычал я.

Сейчас семнадцатилетний подросток ушёл в сторону, и появился Морозов, имеющий отличный жизненный опыт. В эти секунды у меня, наверное, даже поменялось выражение лица. До сестры наконец-то дошёл смысл сказанного. Она нажала на кнопку видеокамеры и поставила её на край джакузи.

— Ты что такой злой? Проиграли, что ли?

Я присел на край кожаного дивана. Секунд десять смотрел в глаза сестре, а потом начал спокойно и уверенно говорить, растягивая слова.