— А я вчера на ужин заехал, а моя жинка телек включила так громко, что сразу услышал, что ты в гостях у Малахова. Подхватил тарелку с борщом и бегом в зал. Дай, думаю, посмотрю юное дарование российского футбола. Я ведь футбол с малых лет люблю. Полжизни на заводе имени Лихачёва сборщиком отпахал. У меня и батя, царствие ему небесное, там работал. Я за наше «Торпедо» болею. С завода пришлось уйти по состоянию здоровья. Теперь приходится «бомбить» на дорогах. На хлеб с колбаской зарабатываю. Да и детям с внуками помогаю. Меня, кстати, Семен Аркадьевич величать.

Мы остановились на красном сигнале светофора, и он протянул мне мозолистую руку.

— Очень приятно, — пожал я руку в ответ.

Следующие десять минут мы говорили о футболе. Семён Аркадьевич был яростным болельщиком и хорошо разбирался в футболе, как в европейском, так и в российском.

— Саш, мы вчера с женой про зарплату весь вечер говорили. Очень интересно было послушать. Вот у меня племянник шкафы-купе делает. Клиент платит тысячу долларов, а он шкаф этот за двести-триста покупает. Почти семьсот долларов в карман кладёт. В прошлом месяце двадцать тысяч поднял. И никаких налогов. А ты футболист и меньше его получаешь. А проблем у тебя от этого не будет? Ну что ты условия разгласил на всю страну? Футболисты же свои заработки скрывают, — поинтересовался мужчина.

— А чего мне опасаться? Мой агент согласовал это с клубом. По крайней мере, он мне так сообщил. Да и скрывать мне нечего. По сравнению с другими игроками «Валенсии» моя зарплата действительно смешная, — включил я семнадцатилетнего. — Вот им, наверное, и есть что утаивать. Про бонусы я вообще узнал после получения первой зарплаты. В этом же контракте столько нюансов. Я его читал, но так толком и не разобрался. Просто доверился своему агенту. Глупо, но я в тот момент готов был идти в «Валенсию» и за сто евро. Да и подписали меня только после тех известных событий на Мальорке. Я думаю, что в клубе особо никто и не рассчитывал, что я там задержусь. Думали, что после пары игр в еврокубках меня переведут в молодёжку или ещё куда. В аренду могли отдать. А я дал маху и «выстрелил» так, что теперь играю в основе. Они и сами этого не ожидали, — сказал я полуправду таксисту.

— Тогда всё понятно. Вообще-то, ты большой молодец. Хорошо, что семью забрал в Испанию, тут особо ловить нечего. Хоть мамка родит нормально. А не в наших больницах. Но вот шоу-бизнес тебя однозначно поимел. Вот ты сказал, что этот еврей — твой друг. Запомни, друзей там нет, одни педерасты и наркоманы. За деньги готовы поубивать друг друга. Вон Талькова пристрелили, гады, — сказал мужчина и зло сплюнул в окно.

— Ну, это вы сильно преувеличиваете. Общался я с Тимуром. Он нормальный парень. Хотя про других не знаю. Не сталкивался.

— А что там в багажнике гремит? Как будто банки.

— Тёща соком яблочным угостила. То есть будущая тёща.

— Тёща? Ну, тёща — молодец! Но всё равно никогда не слышал, чтобы сок свой возили на базу. Так и знал, что на наших футболистах экономят! Ворьё одно кругом, — выругался водитель.

— Да нормально нас кормят. Просто неудобно было отказываться, — пояснил я.

— Ну-ну… Эх, молодой ты ещё.

Денег он с меня не взял. Сказал, что это за Словакию подарок. А уж если Турцию обыграем, то вообще будет бесплатно возить. Достал потёртый блокнот из бардачка и написал свой сотовый номер.

— Ну и денёк сегодня выдался! — сказал я себе и направился к воротам КПП.

На базе меня встретили игроки совсем с другим настроением. Все были доброжелательны, улыбались, приносили соболезнования по поводу смерти отца. Я смотрел на ребят и внутренне качал головой. Месяц назад я был для них чужим. А теперь всё в корне поменялось. Стоило ли судить по человеку, основываясь только на слухах? Надеюсь, что это станет им хорошим жизненным уроком.

Только поставил вещи в комнате, как в дверь постучали.

— Привет, Саня. Прими мои искренние соболезнования в связи со смертью отца, — сказал Максим Константинович.

— Добрый вечер. Всё уже в прошлом. Отца похоронили в Валенсии. Мы даже православного батюшку отыскали, который провёл обряд отпевания.

— Тяжело терять родных и близких… — помолчал он несколько секунд, а потом продолжил. — Кстати, чего я тебя искал-то? Нашли твоего «десантника». Вернее, он сам позвонил вчера на базу, сразу после программы. Зовут его Александров Владимир Геннадьевич. Он гвардии полковник. Живёт в Рязани и работает начальником кафедры вооружения и стрельбы в Рязанском десантном училище имени Маргелова. Завтра утром должен прибыть поездом на Казанский вокзал. Я поеду его встречать на служебной машине. Долго думали, куда его поселить, и, в конце концов, решили разместить его у нас в пансионате. Как-никак он теперь неофициально наш талисман. Вот и пускай знакомится с командой.

— Это вы правильно сделали. Буду очень рад с ним познакомиться, — воодушевлённый этой новостью, сказал я и продолжил: — Я же ему билет туда и обратно обещал оплатить…

— Всё уже оплатили, Саня. Не волнуйся, — перебил меня администратор.

Я кивнул, а потом уточнил:

— А чем этот полковник здесь заниматься будет? Может быть, его на экскурсию отправить? Кремль посмотреть хотя бы. Давайте я хотя бы экскурсию оплачу, а то мне неудобно как-то. Наобещал с три короба у Малахова.

— Хмм… А знаешь, ты прав, — задумался мужчина. — В Кремль можно, у меня там знакомые есть. Могут индивидуальную экскурсию на самом высоком уровне провести. Позвоню-ка я сегодня, да договорюсь. А что это у тебя возле тумбочки? — кивнул он головой на банки.

Вот же зараза! Сначала таксист эти банки заметил, теперь администратор команды!

— Тёща домашним яблочным соком угостила. Не отказываться же? Выпьем вместе с соседом, — пожал я плечами.

— Тёща — это дело хорошее. Но ты, Саня, сейчас будь осторожен с едой. На базе тут еда проверенная, не отравишься. А так никаких домашних заготовок, пирожков с лотков, кофе и прочего. Воду тоже лучше с собой носи в бутылке. Сам понимаешь, что на кону стоит.

После командного собрания многие подходили и интересовались песней «Новогодняя». По многочисленным просьбам пришлось её спеть. Песня понравилась, и многие изъявили желание участвовать в её исполнении и съёмках клипа. Спрашивали о Тимати и Камиле. Интересовались, правда ли моя зарплата — восемь с половиной тысяч евро в месяц.

Вечером Волошин подтвердил, что с экскурсией в Кремль всё решено. Он оставит машину возле конечной станции метро, чтобы в пробках не стоять. Встретит нашего гостя на вокзале, и они поедут на экскурсию. А потом к вечеру на базу приедут. Я передал администратору кожаный футбольный мяч, на котором по моей просьбе расписалась наша команда.

— Это подарок Владимиру Геннадьевичу от всех нас. А это, — я протянул деньги, — на музей, сувениры и перекус. Не будете же вы голодными целый день ходить? Цены на кофе в Москве просто сумасшедшие. И не отказывайтесь. Я пообещал оплатить, значит, нужно исполнять.

Утром занимались теорией, смотрели в записи игру турецкой команды, а в обед мне позвонил довольный Морозов-старший.

— Сашенька, я вам так благодарен. Сын с утра туда съездил, его там так хорошо встретили. И даже взяли на работу в штат академии. Правда, временно. Представляете? Но это же не учителем физкультуры в школе работать! Кстати, они к вам сегодня приедут. Вроде даже уже и выехали. Там автобус дали для детей и их родителей.

— Я тоже рад, Владимир Сергеевич. А лотерею-отбор уже провели? На завтра же вроде договаривались?

— Ой, Сашенька, там родители чуть ли не пикет устроили. Всё боялись, что на поездку отберут «своих». Поэтому пришлось прямо при них тянуть листки бумаги с фамилиями детей. Пока не забыл. Я же чего вам звоню? Алла с мужем будут ждать нас к пяти часам. Они в Крылатском живут. Я вам сейчас точный адрес сообщением отправлю.

— Большое спасибо, Владимир Сергеевич. Мне ещё нужно у тренеров отпроситься. Я, как с ними поговорю, так вам сразу же и перезвоню. До свидания.