Все хотят жить хорошо, но я никогда не стремился к богатству. Обо мне никогда нельзя было сказать, что я меркантильная сволочь. Для меня деньги были прежде всего символом свободы, когда ты ни от кого не зависишь и можешь жить, где пожелаешь. На восемь с половиной тысяч евро в месяц я не мог себе этого позволить.

Мануэль Рус на свою двухмесячную зарплату купил новый «Porsche 997». А уж сколько он потратил на мою сестру! В шкафу три полки заняты одними только туфлями от «Лубутена». Хорошо, что Оля больше не клянчит у меня деньги.

Но это всё пустое. Была бы у меня сейчас зарплата, как у Мануэля, я бы пригласил в Валенсию не одиннадцать ребят, а гораздо больше. Лена бы приехала в декабре в свою квартиру или даже дом. Ей бы не пришлось делить кухню с моей сестрой и мамой. Это для меня они родня, а для неё — чужие люди.

В «Валенсии» я не планирую задерживаться надолго. Город прекрасный, команда выше всяких похвал. Отношения с тренерами и одноклубниками отличные. Но я уже перерос этот клуб, и это понимают не только я, но и руководство клуба. Для своих болельщиков я постараюсь в этом сезоне выиграть какой-нибудь титул. А лучше несколько. Я буду стараться, и валенсийцы это заслужили.

Чтобы немного подтолкнуть события, пришлось решиться на небольшую аферу — рассказать о своих заработках. Да, это выставит «Валенсию» в не очень хорошем свете. Но… Меня может перекупить другой клуб, который сможет платить мне гораздо больше восьми с половиной тысяч евро в месяц.

Как я это провернул? Всё довольно просто. Мне помог Антонио. Он схитрил и как будто случайно добавил вопрос о зарплате в список вопросов, присланный российской стороной. А уж как они ухватились за эту возможность — это отдельная история. Конечно, агент сопротивлялся. Но он согласился, так как в моем контракте не было пункта о неразглашении финансовых условий. Поэтому вопрос о зарплате и прозвучал из уст Малахова.

Сеньор Иглесиас недавно сообщил мне, что уже многие клубы проявляют интерес к моей персоне. Однако он пока отклоняет все предложения и отправляет потенциальных работодателей подальше. Как правило, это представители испанских клубов Ла Лиги и Сегунды. Также был интерес со стороны европейских команд, но это были клубы среднего уровня. Антонио, однако, не переживает по этому поводу и уверен, что скоро появятся предложения от топовых команд. Тогда можно будет начать предварительные переговоры о личном контракте и трансфере. А пока моя задача — успешно выступать за «Валенсию» и сборную, приносить победы и, конечно же, забивать голы.

Я посмотрел на часы.

— Ого, почти семь утра натикало.

Мне тоже надо собираться. Дел было по горло, даже не знаю, управлюсь ли я за сегодня. Сначала нужно наведаться в Гнесинку, решить вопрос с песней «Новогодняя». От отца Морозова была нужна помощь с поисками студии, где можно было записать песню. О том, как собрать всех ребят вместе, я подумаю в другой день. По порядку дети в школу ходят.

Потом меня ожидает академия «Динамо». Нужно разобраться с обещанной поездкой ребят на сборы в Валенсию. А самое главное, я до сих пор ломал голову насчёт подарка на Ленин день рождения. Хотелось приобрести что-то необычное, а не банальные духи. Может, в ГУМ зайти?

Я набрал телефон «отца». Сегодня рабочий день, вроде должен уже проснуться.

— Доброе утро, Владимир Сергеевич. Я вас там не разбудил? Мне нужна ваша профессиональная помощь. Вы когда на месте будете?

— Здравствуйте, Сашенька. Очень рад вашему звонку. Если честно, сам собирался вам сегодня звонить. Вот сейчас только вышел из подъезда. В своём кабинете буду к восьми. Практическое занятие у меня только в одиннадцать утра, — судя по голосу, мужчина очень воодушевился будущей встречей.

— Отлично. Я тоже к этому времени буду у вас. Там всё и расскажу. До встречи.

Времени позавтракать не было. Поэтому быстро позвонил в пиццерию и заказал три глубокие пиццы на доставку ко входу Гнесинки. Принял душ и через пятнадцать минут уже выбегал на улицу. На входе в училище забрал у курьера свой заказ. По ощущениям, он был ещё тёплым. Не вытерпел, заглянул в одну из коробок и чуть не зашёлся слюной от аромата.

— Здравствуйте, здравствуйте, — расплылся в улыбке преподаватель, раскрывая передо мною дверь. — Вы опять решили побаловать меня вкусной пиццей?

— Очень торопился к вам. Не завтракал, вот и заказал по дороге, — развёл я руками.

— Александр, вы можете ко мне заходить просто так, без всякого повода. Я всегда рад вас видеть, — сказал мужчина и показал на маленький стол. — Жена ватрушки вчера испекла, и чайник я только что включил. Присаживайтесь. В ногах правды нет. Сейчас посуду достану.

Я поставил коробки с пиццей на стол, снял куртку и сел за стул.

— Вы, Сашенька, не представляете, что у меня тут творится, — продолжил мужчина, доставая тарелки и выкладывая на них пиццу. — В творческой среде прознали, что у меня якобы есть выход на вас. Помните, я разыскивал для вас Тимура? Вот и сложили два плюс два. Пришлось даже покупать новый телефон с симкой. А старый я держу при себе, — он похлопал себя по карману. — Только на случай вашего звонка. Всем нужны песни и контракт с американской звукозаписывающей компанией.

— Угу, и концерт на стадионе «Уэмбли», — откусил я кусок гавайской пиццы и зажмурился от удовольствия.

Песни я вообще не воспринимал как что-то достойное моего внимания. Наверное, сыграло то, что в прошлой жизни вырос с преподавателем вокала. Да о чём говорить, вот он рядом сидит.

— Сашенька, — устало вздохнул мой собеседник. — Вы поступили весьма опрометчиво, когда заявили в прямом эфире, что в шоу-бизнесе никого, кроме этого татарина, не знаете. Вы себе даже представить не можете, сколько сейчас желающих вам помочь найдётся. Прячься — не прячься, из-под земли достанут.

Я лишь отмахнулся, потянувшись ко второму куску.

— Владимир Сергеевич. Ну где они меня отыщут? Я в Москву только на игру с Турцией приехал. Скоро Лену заберу в Испанию и вообще здесь появляться не буду. Да и сегодня я в метро ехал, никто ко мне не приставал. В Валенсии тоже целыми днями пропадаю на базе или стадионе. А если они заявятся на нашу базу в Бор, то бог им в помощь. У нас сейчас игра с Турцией на носу. Сёмин таких люлей им отвесит, что будут бежать без оглядки от самой Москвы.

Мужчина вытер губы салфеткой и покачал головой.

— Саша, не обижайтесь, но вы так наивны. После Малахова я взял на себя смелость кое-кому вчера позвонить. Только не делайте поспешных выводов и дослушайте меня до конца. Запись новогодней песни, — он сделал паузу и внимательно посмотрел на меня. — Вы же ради этого ко мне приехали?

Дождавшись моего кивка, он продолжил.

— Так вот. Всё это потребует очень большой работы. Сами вы не справитесь. Записать песню в студии — это ещё полбеды. Нужно, чтобы всё это зазвучало и не резало слух. Обычный студийный звукоинженер с этим не справится. Ещё хотел спросить, как вы собираетесь собирать всех этих футболистов в одном месте? Они же в разных городах живут? Я прав? А снять видеоклип вы не думали? Кстати, не могли бы вы наиграть мне вашу новогоднюю песню?

Оглушенный всеми этими вопросами, подошёл к фортепиано и легко проиграл мелодию незатейливой детской песенки. Потом звонко и энергично затянул:

— Замела метелица город мой, по дорогам стелется пеленой. Нравятся морозы ей ещё как, и румянец розовый на щеках…

Владимир Сергеевич стукал в такт мелодии пальцами по столешнице и даже прижмурил от удовольствия глаза.

— Чем старше становлюсь, тем больше убеждаюсь, что всё гениальное просто. Но даже эту простоту испортят. Итак, вчера я связался со своей бывшей ученицей Аллой.

— С Пугачёвой? — закашлялся от неожиданности я.

— Окститесь, Саша! Зачем вам эта старая перечница сдалась? Да и я не так уж стар, чтобы ей голос ставить. Я имел в виду Аллочку Перфилову. Вы, наверное, знаете её как певицу Валерию. Она обучалась у нас на отделении эстрадного вокала.