— Надеюсь за час справишься, — выдает тот, доставая из какой-то тетради листок с тестовыми заданиями.

— Я тоже надеюсь, — мучительно протягиваю в ответ, и как только листок оказывается в моих руках, присаживаюсь на указанное Невским местом. Сегодня он выглядит задумчивым. Не как обычно, каким я привыкла его видеть.

Беру ручку в руки и начинаю знакомиться со своим тестом. Вопросы, даже если легкие, кажутся для меня самыми сложными. Минут десять было потрачено на то, чтобы прочитать, ещё двадцать на перевод, и оставшееся время на ответы, на некоторые пришлось отвечать наугад. Попаду или не попаду, посмотрим.

— Журавлева, к стулу не приросла? — спрашивает спустя час Михаил Игоревич. Поразительно, мужик целый час молчал, ничего не говорил. Сначала тот что-то писал в своем журнале, а потом засел в телефоне, и по звукам, которые каждые минут пять звучали, с кем-то переписывался. Не с той ли женщиной?

— Да, нет, — отмахнулась я. — Я уже всё.

— Всё? — изумился тот. — Ответила на все шестьдесят вопросов? — полюбопытствовал мужчина.

— Ну да, только на половину пришлось писать от фонаря, — честно ответила мужчине, на что он усмехнулся.

— Ты такая честная?

— А что скрывать, если я в английском ноль без лапочки, — встаю на ноги и кладу лист на стол.

— Но на немецком ты говоришь хорошо**, — протягивает Невский почти на чистом немецком.

— В школе по немецкому стояла пятерка, ** — отвечаю ему, он ухмыляясь, берет лист, бегло просматривая мои ответы.

— Журавлева, — переходит на русский тот.

— Всё очень плохо?

— Давай я поставлю тебе четверку, и ты мне дашь спокойную жизнь, — будто собирается со мной торговаться, но я улыбаюсь.

— Не получится, Михаил Игоревич, скоро мы станем родственниками, и вам будет не до спокойствия, — шучу я.

— Надеюсь ты не угрожаешь мне? — его бровь от изумления изогнулась.

— Я? Да вы что, никогда в жизни, дядя Миша… — шепчу я, он ухмыляется, почему-то хитро, и прищуриваясь.

— Тогда к тебе или ко мне? ** — спрашивает преподаватель, после чего меня передергивает. Снова эти слова, как тогда, когда я опоздала впервые на его пару. Он поправляет очки, и ослабляет галстук. Глаза, будто потемнели, а на его лице ухмылка, такая, будто он подтрунивает надо мной. — Ты не ответила тогда…** — поднимается с места тот, и обходит стол, останавливаясь напротив. Не отводит глаза.

— Я тогда не знала, — шепотом произношу я, совершенно не смущаясь. Я тоже умею играть, я не такая наивная дурочка, чтобы здесь думать о всяком и краснеть, как ненормальная. Во второй раз со мной это не прокатит. — У вас есть девушка, Михаил Игоревич, а ещё вы, кажется, забываетесь, что являетесь моим будущем родственником, — отвечаю на русском, затем он расплывается в улыбке. В красивой такой улыбке, теплой. Как тогда, когда улыбался своей девушке.

— Анастасия, вы не прошли тест на совместимость, — выдает тот, затягивая галстук. Чёрт, играет же. Этот Хуанитос, словно и впрямь из взрослых фильмов. Такой горячий и в тоже время холодный. Поиграть захотел, а у самого сейчас от смеха слезы будут.

— Идите домой, я поставлю вам четверку. Даже читать не буду ваш бред.

Я оскорблена. Убила на эту фигню целый час, а он даже проверять не собирается.

— Я не уйду, — качаю головой. — Проверяйте, — мои слова его удивляют. — Отказываюсь от ваших подачек.

— Так значит? Журавлева, а ведь я хотел с тобой подружиться, как со своей племянницей. Я разочарован.

— Я тоже. Вы меня оскорбляете и в тот же момент жалеете, как будто я неспособный ребенок…

— Ребенок… — почему-то цепляется к этому слову. — Всё, верно, ты маленькая девочка. Хорошо, я проверю тест, если тебя это успокоит.

Уже за столом, Невский что-то чиркает красной пастой по моему листу, и тяжело вздыхает. Неужели я зря понадеялась на свои силы? Я же всё-таки, как ушла Зара, всю ночь пыталась что-то да выучить. Я в пять утра только заснула. Зря?

— Журавлева, чёрт подери, — ругается тот, откидывая в сторону ручку. — Ты и впрямь на четверку написала.

— Вы серьезно? — изумляюсь я, и смотрю на лист, где начерканы все мои косяки. Из шестидесяти вопросов, неправильных двадцать два.

— Поздравляю за честно заработанную оценку. Теперь уж точно свободна, — говорит он, я почему-то улыбаюсь. Да, я это сделала. Я получила эту чертову четверку. Сама. Без Иркиной помощи.

Мужчина вглядывается на мою улыбку, и задумчиво хмыкает.

— Журавлева? — чуть нервно протягивает тот. — Я на встречу из-за тебя между прочем уже на минут пятнадцать опаздываю.

— Да, извините, — выдаю я, направляясь к выходу. Как только дверь открывается, я останавливаюсь на полпути, и смотрю на Невского.

— Что-то ещё? — любопытствует тот, на что я лишь пожимаю плечами.

— Нет, Михаил Игоревич, это вы не прошли тест на совместимость, — загадочно выдаю я, затем хлопаю дверью.

Не знаю, что это значит, но я безумно счастлива.

Битый час смотрю, за тем, как ходуном ходит стенка, от которой слышны звуки. Их, наверное, издавали самые настоящие участники порно кастинга. Молодая пара, которая как оказалось, переехала неделю назад, а который я конечно же не знала, и даже не видела, решила, что в семь часов утра прыгать, биться головой об стену, насиловать бедную кроватку в прекрасное утро выходного дня, это как раз то что нужно их соседям, а в большом случае мне. Ведь именно мне посчастливилось быть их соседкой через стену. Даниилу хорошо, спит, как обычно и проблем не знает, Зара так вообще почти уже местожительство сменила, и теперь уж она кому-то не дает спать. Суровая правда жизни.

Полностью укутываясь в одеяло, я мысленно молю Бога, чтобы тот помог мне как-нибудь заснуть и не слышать всего этого.

Но угадайте кому было не суждено выспаться в воскресенье? Да, именно мне. Послышался звонок в двери. Брата, после армии танком не разбудишь, спит как убитый, и конечно же кроме меня дверь никто не откроет. Пришлось обуть свои тапочки и пошлепать в коридор. Завязывая на талии пояс махрового халатика, потянулась на носочках к глазному отверстию, и вижу знакомую шевелюру темных волос. Борис. Интересно, что его привело в такую рань?

Открываю тому дверь, и первым делом замечаю на его лице улыбку.

— Прошу прощения за такой ранний визит, — вежливо говорит мужчина, которого я впускаю в квартиру.

— Всё в порядке, я и не спала вовсе, — проговариваю я, косясь на дверь своей комнаты. Проклятые соседи. Из-за них же меня покинула фея сновидений!

Сонно потираю глаза, и замечаю, как тот внимательно изучает моё лицо.

— Что-то не так?

— Нет, что ты. Просто не знаю к кому обратиться за помощью, — выдыхает тот, опуская голову.

— Произошло чего? — открываю дверь кухни, пропуская Бориса. — Присаживайтесь, — предлагаю брюнету, который послушно садиться за стол.

— Ничего особенного, не беспокойся так. Просто, мне нужно, чтобы кто-то присмотрел за моей квартирой. Понимаешь ли, сегодня в десять часов мы с Зарой собираемся поехать к моим родителям, а дома у меня Тимошка и аквариум с рыбками. Мы не можем взять кота с собой, а рыб тем более. Я бы попросил брата, но у него кажется сейчас другие заботы в жизни. Я бы и Даниила позвал, но Зара настояла на том, чтобы я попросил помощи именно у тебя, аргументируя тем, что у Даниила аллергия на котов, — на одном дыхании говорит Борис, который заметно переживает. — Всего одну ночь, если ты не занята конечно же. Я могу попросить и соседей.

Зара настаивала на мне? Так и знала, что из нас двоих тётя больше доверяет мне, а не братцу, который может что-нибудь да учудить. Всё равно из нас двоих, я буду поспокойнее и поумнее. Да и потом, у Даниила аллергия на шерсть.

Да и разве не интересно, где и в каких условиях живет мужчина, с которым моя тетя собирается связать свою жизнь?

А ещё, судя по его рассказу, Михаил Игоревич живет отдельно от него, и небось свою ненаглядную не может бросить. Не знаю в каких отношениях Борис и пассия Хуанитоса, но не их он почему-то не позвал, а меня. А это уже как минимум новый уровень. Ну и признаться честно, приятно мне.