Машина съехала на бетонку и сразу же запрыгала по рытвинам, вырвав меня из морока мыслей. Идиллия ровного полотна дороги закончилась.

— Будем к нашему соседу наведываться? Валерий Петрович на пенсии и присматривает за нашим жильём, — намекнул водила.

— Понял. Будет ли по пути какой-нибудь продуктовый магазин?

— В Бронницы тогда завернём, — подумав, предложил Хвост.

Блин бронетанковый, начал с Инки и домечтался до грёбанной политики. Инку хочу увидеть. Вот прямо сейчас. Где мои призрачные помощники? Свистать всех наверх.

Вторник, 18.03.1975 г.

Чета Орловых не заставила себя долго ждать. Поприветствовали меня радушно. Я попросил Хвоста притормозить и вышел в придорожный лесок якобы по малой нужде. Вообще-то и на самом деле малость испытываю, но из-за присутствующих сиятельных дам пока погодю.

— Какие новости у вас, мои дорогие помощники? — поинтересовался, прогуливаясь меж берёзок.

— Всё как положено. Присматриваю по твоему поручению за начальничками из известной Конторы, пока моя старая кошёлка гонялась по всей конторе за своим Чебурековым, — подколол Семёныч свою боевую подругу.

— Молчал бы уж, пенёк трухлявый, — завелась Степановна, — Сам же велел мне за замами главного присматривать.

— Ладно, ладно. Уймись, старая, — захихикал дедок, — Собрал я тебе, Мишель, выжимку из основных моментов. Как наши загнивающие товарищи выражаются: «дайджест». Можешь сам взглянуть, — доложился призрак.

— Давай, влезай. Только меня особо не кушай.

— А это как придётся, — проворчал старик, настраивая мои органы на восприятие записанной информации.

Семёныч следил в основном за Андроповым. Мы с деятельным призраком освоили новые функции. Такие, как ускорение записи, замедление, возврат к любому моменту назад, повинуясь моему мысленному приказу. Этакий ментальный видик.

— Значит Ювелир хочет устранить Шурика, — задумчиво пробормотал я, закончив просмотр ментальной записи.

Никакого секрета в том не было, что сотрудники ведомства за глаза называли своего шефа Ювелиром.

— Уже нет. Они с ним какую-то новую каверзу хотят затеять, — поправил меня дедок, — А какая же тварь оказался этот Андропов! Своего родного сына не пожалел. Никакой он не коммунист, а притаившийся враг. Клянусь всеми своими предками! Ишь, как высоко забрался в нашем государстве. И Чебуреков ему под стать.

— Получается, что Индюк имеет некий компромат на Ювелира, — высказал вслух новую мысль, — Прав был отец. Надо будет его найти.

— Найди компромат, Мишенька, и сразу Брежневу неси. Надо этого гада изобличить и расстрелять. Пока он делов не натворил, — загомонил призрак.

— Здесь наскоком ничего не решишь. Думать надо. Вот что, Алексей Семёныч. Есть к тебе персональное поручение. Хочу увидеть свою Инну. Отыщи её, пожалуйста, и побудь моими глазами.

— Для тебя, дорогой мой Мишенька, со всей душой, — удовлетворённо захмыкал дедок.

— Нечего тебе, старый потаскун, в такое деликатное дело соваться, — вдруг вклинилась бывшая соседка, — Знаю я вас, мужиков. Станете за девушкой в неглиже подсматривать. Смотри за КГБ лучше, а я девушку поищу.

— Да ты же не умеешь того, чего я умею, — попытался оказать ей сопротивление Семёныч.

— Вот и научишь, — поставила точку в споре Степановна.

— Ещё одна просьба, — предложил напоследок потусторонним помощникам, — Мне на завтра понадобятся Линда и Сабина.

— Чего ты так долго, — проворчал Хвост, когда я забрался в салон машины, — Я уж подумал, что тебя волки загрызли.

— Ну, поначалу так и было. Хотели загрызть, а потом обиделись и ушли. Сказали, что уж больно костляв, — шутканул я.

— Нормальное у тебя тело. Просто конституция такая… сухощавая, — подлизнул мне водила, окинув меня взглядом.

— Поехали давай, конституция, — хмыкнул в ответ.

— На въезде в город нашу машину полосатой палочкой тормознул колоритный гаишник с мощной фактурой. Монумент советского правопорядка на дорогах. Подошёл, отдал честь и пробурчал беспрекословно:

— Сержант Шкандыба. Проверка. Предъявите права и документы на транспортное средство.

Первый контакт с представителем этой пока ещё не сильно навязчивой службы заставил меня немного понервничать, хотя мужчина не выдвигал пока никаких претензий, и в его глазах не щёлкали нули. Хвост со спокойным выражением своей морды передал требуемое блюстителю дорожных правил. Документы нам вскоре вернули без последствий и с пожеланиями счастливой дороги.

— У тебя чего, всё в порядке с дорожными ксивами? — спросил Хвоста, восстановив нормальное дыхание.

— Ну да, — ответил он с хитрой улыбкой и протянул мне свои документы. Права были оформлены на Кутырёва Виктора Тимофеевича — бесславно сдохшего прихвостня Индюка. Вот только с фотографии этого документа солобонисто таращилась моська Хвоста.

— Права были сделаны моими руками примерно полтора года назад, — пояснил водила, отвечая на мой немой вопрос.

— А чего молчал? — разорался я, — Думал, что у тебя вообще никаких документов нет, поэтому загонялся поскорее сделать паспорт и прочее. С правами можно какое-то время перекантоваться, тоже ведь документ.

— Не хочу вспоминать кое-что из своего прошлого, — серьёзно как-то выразился парень.

В уютном городском гастрономе близ автостанции затарились парочкой бутылок беленькой и всякой закусью в виде колбаски Любительской и сыра Российского по полкило, баночки огурчиков малосольных и рыбной консервы со скумбрией в масле. Прибыли к месту назначения уже в приличных сумерках.

Домик за расшатанной деревянной оградой, показался каким-то задрыпанным. Даже не верилось, что он также принадлежал владельцу роскошной усадьбы в СТ «Звезда». Бревенчатый, с облупившейся красно-коричневой краской. Спереди подслеповато щурились три оконца. Убого смотрелась веранда с почти развалившимися ступеньками. Именно в таких домах обычно находят трупики забытых старушек. Смешно смотрелся навесной замок на хлипкой калитке. Гараж из листового железа, крашенный в тот же цвет, что и весь дом, располагался на расстоянии пяти метров от дома и слегка высовывался мордой за забор. Было совсем непонятно, как из него, согласно уверениям Хвоста, можно будет попасть в этот дом.

Мой подручный легко перемахнул через забор и скрылся минут на десять в постройках за домом. Вернулся с большим круглым деревянным пеналом, в котором хранилось множество связок ключей. Выбрали нужную, отворили ворота гаража и загнали внутрь нашу чернушку. Хватило места и ей, и стоящему там над ямой Москвичу цвета задумчивой феи, сиречь бледно-голубого. Внешнее состояние свежеобнаруженной техники показалось вполне приличным.

Домик убогим оказался не только снаружи. Маленькая веранда переходила в кухоньку с печкой. В большой комнате располагались стол круглый с четырьмя стульями, шкаф с зеркалом, сервант с посудой и диван. В маленькой стояли кровать, трюмо и комод. За печкой на кухне имелся лежак. Стены везде были покрыты светлыми выцветшими обоями. Застеленные тканными половичками деревянные полы ходили ходуном. И везде царил запах чего-то старого, застойного. Жильё будто напрашивалось на полный снос.

Постельное бельё и одеяла нашлись, но были немного влажными. Нашлись шубы, называемые в народе овчинами, и ватники. Требовалось растопить печь и согреть воздух, иначе заночевать здесь станет проблемно. Я не эскимо, чтобы спать в холодильнике. По уверениям Хвоста:

— Дров в поленнице совсем не осталось. Петрович все наши дрова покрал.

— Ну, так ты сходи к нему и покради обратно, — удивился я непонятливости своего подручного.

— Как скажешь, хозяин, — послушно побрёл он исполнять моё повеление.

Через полчаса была притащена немалая охапка дров и с грохотом сброшена на пол у печки.

— У Петровича поленница спрятана в сарае под замком. Пришлось к дальним соседям наведываться. Думаю, на ночь этих полешков нам хватит, — пояснил с деловитой мордой.