Тохтамышу сложно было понять решение княжича — возможно, тот действительно не верил в успех внезапного удара урусов, и надеялся тем самым отвести беду от своего княжества, от семьи… Заодно попросив для себя великокняжеский ярлык!

Впрочем, золотоордынский хан, ознакомившись с тайным сообщением — и покрывшись ледяным потом, заслушивая его! — был однозначно уверен: если бы не предательство Семена, урусы с легкостью воплотили бы свой замысел в жизнь. Но княжич, быть может, лишь задабривал хана, льстил ему, когда писал, что не верит в успех Дмитрия Иоанновича в Булгаре… Возможно и иное: княжич был наверняка уверен в победе урусов — но не желал ее под рукой великого князя! Ибо боялся, что тот напрямую решится присоединить к своим владениям Нижний Новгород и Суздаль, Городец и Шую, и прочие города отцовского удела на том простом основании, что сыновья его также имеют право на эту землю. И чрезвычайно усилившись после победы в Булгаре, горячо любимый простым народом Дмитрий Иоаннович просто заберет себе родовые земли Симеона…

Но, в конце концов, уже и не важно, что побудило сына Нижегородского князя на предательство! Важно иное — Тохтамыш успел продумать ответные действия, успел приступить и к их воплощению. Отправившись встречать повольников, он оставил верных кюганов в Казани и в Булгаре — собирать со всего улуса как нукеров ханского тумена, так и местных всадников! По задумке хана, в Казани должно остаться две тысячи его батыров — и три тысячи булгар. При этом большая часть нукеров не покажется на стенах до настоящего штурма! И если Дмитрий действительно не задержится у Казани, а последует сразу к Булгару, оставив вести осаду лишь рязанскую рать…

Что же, вылазки целой полутьмы должно хватить, чтобы разбить однозначно меньшее войско урусов!

Прочие же нукеры, что соберутся у Казани, отступят к Булгару, как только дальние дозоры обнаружат московитов. Тогда крупный конный отряд уйдет вниз по льду Волги — а специально подосланные «языки» сообщат Донскому, что Тохтамыш с основными силами бежит к древней столице улуса…

В Булгаре, по оценкам хана, соберутся главные его силы: четыре тысячи нукеров Синей Орды и немногим меньшее войско самих булгар. Конечно, князь Дмитрий осадит город — и возможно, успеет сходить на штурм, потеряв часть воинов в бесплодных попытках взять крепость… Тогда он начнет осаду — и будет ждать, что на помощь поспеют ушкуйники и Олег Рязанский с дружиной. А вместо этого по осадному лагерю урусов ударит полутьма Тохтамыша и Казанская рать! И одновременно с тем из Булгара выйдут основные силы хана…

А после — после Русь останется без защиты. И тогда хан покажет подлым урусам, каково бунтовать против него, каково замыслить вторжение в его владения! Живые станут завидовать мёртвым… А опустошение, коему подвергнется земля урусов при Тохтамыше, затмит собой все карательные походы татар со времен Батыя!!!

Снежень (февраль) 1382 года от Рождества Христова. Казань.

…- Братья булгары! Я, царевич Ак-Хозя, потомок эмиров Серебряного Булгара, призываю вас скинуть ярмо власти завоевателей, скинуть ярмо власти хана Тохтамыша! Пришедшие с Батыем монголы и покоренные были единым врагом для наших предков — и предков урусов. Так зачем нам теперь проливать кровь друг друга⁈ Князь Дмитрий Московский обещает сохранить Булгару независимость под моей рукой — рукой потомков законных владык Биляра! А также он обещает нам союз — союз против ханов Золотой Орды! Присягните мне на верность, дайте нукеров в мою личную дружину — и мы вместе пойдем забирать Булгар у завоевателя Тохтамыша! Обещаю — примите меня, своего эмира, и никто из ваших семей не пострадает! Урусы не войдут в город и не станут грабить!!!

Я еще совсем плохо понимаю татарский — точнее, один из диалектов кипчакского языка, наиболее распространенный в Булгаре; зато его хорошо понимает Алексей, синхронно переводящий мне слова Ак-Хози. Царевич, в свою очередь, цитирует заученный текст, крича во всю мощь своей глотки — так, что под конец его голос начинает срываться… А кричать ему приходится потому, что мы бережем драгоценного пленника, стараясь не подпускать его к стенам на длину полета стрелы, а заодно и арбалетного болта. Есть правда, смутные сомнения о наличии у противника артиллерии — но это именно сомнения… Впрочем, если со стен Казани действительно ударит каменным ядром даже небольшая пушка (и сумеет точно попасть!), Ак-Хозю уже не спасут щиты дружинников, закрывших собой царевича…

Но не очень высокие стены не столь и большой по факту крепости пока молчат. Булгары слушают наследника древних эмиров, внемлют ему — и как знать? Быть может, потомки кипчаков, согнанных на землю самого стойкого врага монголов и перемешавшихся с остатками местного населения, героически сопротивлявшегося завоеванию… Может они действительно проникнутся словами царевича? В конце концов, половцы также сражались с монголами Батыя — и состояли в союзе с булгарами, целых тринадцать лет сдерживающих натиск улуса Джучи! Ведь именно булгары разгромили тумены Джэбэ и Субэдэя в Бараньей битве (правда, к тому моменту монголы уже понесли немалые потери на Калке). А после тринадцать лет героически защищали Заволжский рубеж! Сплотив в оборонительный союз все народы, проживающие на границах Булгара: мокшу, буртасов, кипчаков, мадьяр…

Этот рубеж, к слову, фрагментально сохранился аж до 21-го века под названием «Заволжский оборонительный вал» или «Заволжская великая стена». В сущности, это было грандиозное сооружение, по масштабу своему и протяженности в 2500 километров соответствующее Великой Китайской стене! И пусть возможно, булгары могли использовать и более древние валы (как и русские солдаты и крестьяне использовали «татарский вал» булгаров при возведении Закамской линии), все же масштаб строительства древних булгар действительно впечатляет.

И даже лучший монгольский полководец, Субэдэй, не смог прорваться за него с тремя туменами (тридцатитысячным войском!) в 1229–1230 годах! Только всеобщая мобилизация монгольской империи и огромная, более чем стотысячная армия монголов и покоренных сумела сокрушить оборонительные рубежи Серебряной Булгарии — а после паровым катком пройтись по ее земле… Биляр, столица тринадцатого века, Сувар, один из самых крупных и значимых городов — оба сгинули во время нашествия Батыя! И так и не возродились, подобно Старой Рязани… И ведь это только те города, что на слуху.

Конечно, задумываясь об этом, сильно сожалеешь, что князья северо-восточной Руси, государи Владимира и Рязани не привели свои рати на помощь булгарам в 1236 году. Сожалеешь, что их не было в решающей битве на реке Яик (Урал), упомянутой в персидских хрониках Рашид-ад-Дином… Что стремительно и внезапно переправившихся монголов (они атаковали под покровом ночи) не опрокинул в реку встречный удар тяжелых русских дружин! Подарив время союзникам изготовиться к бою… Удар той самой «богатырской» конницы, что «рассекла многие полки татарские» в битве рязанцев с завоевателями на льду Воронежа… Удар тех самых бронированных дружин, что разметали у Коломны два, а то и три тумена монголов, истребив всю имеющуюся под рукой Кюльхана панцирную кавалерию тургаудов! И ведь сам сын Чингисхана был втоптан в снег копытами русских коней…

Увы, в ходе войны с татарами булгары хоть и замирились с русскими князьями (до того мы нередко обменивались встречными ударами) –но это было лишь примирение, а не полноценный союз. Более того, булгарский щит, на тринадцать лет закрывший Русь от монгольских завоевателей, в тоже время сыграл злую шутку с князьями Юрием Всеволодовичем Владимирским и Юрием Ингваревичем Рязанских. А заодно и Михаилом Всеволодовичем Черниговским… Они так и не успели узнать нового противника и его возможностей, сильно недооценили его численность — и даже не подозревали об имеющимся в распоряжении «очередных» кочевников парке осадных орудий! А потому потеряли свои рати в полевых сражениях (битвы на Воронеже, под Коломной и на Сити), оставив города без сильных гарнизонов, рассчитывая на довольно совершенную на момент фортификацию…