Мы, журналисты, говорим публике, куда прыгнула кошка. Дальше публика уже сама занимается кошкой.

Прямо не хочется верить, что ложь существовала до изобретения книгопечатания.

Комментарии свободны, но факты священны.

Комментарии дешевы, но факты обходятся дорого.

Политический обозреватель — это тот, кто способен сформулировать интересы власть имущих.

С нетерпением ожидаю передовицы, которая начиналась бы: «В наши веселые времена...»

Журналисты несколько схожи с Данаевыми дочерьми, которых боги приговорили наполнять водой бездонную бочку.

Журналист — человек, обладающий даром ежедневно заполнять пустоту.

Журналист — это писатель, редактируемый своей газетой.

В 1870 году какого-то журналиста не захотели пустить через аванпосты. «Ах, так! — воскликнул он.— В таком случае мы не будем писать о войне».

Здоровое общество перенесет даже нездоровую критику.

Число читательских откликов на статью обратно пропорционально важности затронутой темы.

Спортивные полосы сообщают о человеческих достижениях, первая полоса — о человеческих катастрофах.

Многое можно сказать в защиту современной журналистики. Предоставляя голос необразованным людям, она знакомит нас с общественным невежеством.

Публицистика борется с обветшалыми предрассудками при помощи модных.

Журналисты вовсе не интересуются известиями, которые сообщают, как официанты не имеют аппетита к блюдам, которые приносят.

Не иметь ни одной мысли и суметь ее выразить — вот как становишься журналистом.

Просвещение распространилось настолько, что ныне можно читать, писать и публиковать, оставаясь неграмотным.

Если бы змей искушал Еву языком нынешних журналистов, мы и теперь бы жили в раю.

В наши дни обеление совершается преимущественно с помощью чернил.

Чернила на 99>— наша партия за чуму или против?»

— Руки вверх! Единогласно...

Вы не имеете ничего против или вы против, потому что вы ничего не имеете?

Одна пятая часть народа — против чего бы то ни было когда бы то ни было.

— Так что проповедник говорил о грехе? — Он был против.

Зависть — самая искренняя форма лести.

Зависть — сестра соревнования, следственно из хорошего роду.

Человек готов на многое, чтобы пробудить любовь, но решится на все, чтобы вызвать зависть.

Наша зависть всегда долговечнее чужого счастья, которому мы завидуем.

Лучше быть предметом зависти, чем сострадания.

По другой стороне ограды трава всегда зеленее.

Люди готовы завидовать даже красивым похоронам.

Поздравления — самая изысканная форма зависти.

Популярные писатели обычно непопулярны среди писателей.

Когда тебя все любят, то многим это не нравится.

Тяжелее всего для завистника то, что ему никто не завидует.

Я не завистлив. Я даже могу посетить могилу врага в Аллее Славы.

Никого нельзя заставить полюбить вас или дать вам денег взаймы.

Труднее всего вылезать из долгов и из теплой постели в холодное утро.

Кто дает в долг, нищает; кто берет в долг, разоряется.

Небольшой долг создает должника, долг побольше — врага.

Если у должника озноб, кредитора трясет лихорадка.

Если вы должны сто рублей — это ваша забота. Если вы должны миллион — это уже забота вашего кредитора.

Если друг отказался дать вам взаймы 50 долларов, вероятно, он знает вас особенно близко.

Одалживая деньги другу, теряешь друга и деньги.

Люди растут, и долги вместе с ними.

Разница между капиталом и трудом: если ты одалживаешь кому-нибудь деньги — это капитал; если ты пытаешься получить их назад — это труд.

Я не забываю о долгах, я только забываю их отдавать.

Лицо заимодавца всегда неприятно.

Острить и занимать деньги нужно внезапно.

У бедных просить легче, чем у богатых.