Кроме того, не похоже, что он спешил рассказать ей все о своем прошлом или о том, как потерял конечности, или даже свое настоящее имя и профессию.

Он рывком открыл переднюю пассажирскую дверь ховеркара и забрался внутрь рядом с Драккалов, захлопнув дверь, как только ноги оказались внутри.

Аркантус вздохнул.

— Я уже знаю, что ты собираешься сказать. Я…

— Я никогда больше не собираюсь сидеть в машине, пока ты пытаешься заставить женщину трахнуть тебя, Аркантус, — сказал Драккал. — И если ты еще раз проявишь неуважение ко мне в ее присутствии, я отломаю твою руку и засуну ее тебе в задницу, чтобы показать, каково это на самом деле, когда тебя трахают.

Аркантус уставился на Драккала широко раскрытыми глазами и приоткрытыми губами.

— Полагаю, я все-таки не знал, что ты собираешься сказать.

Брови Драккала опустились, и он поморщился, когда обратил свое внимание вперед.

— Ты самый предсказуемый из нас, Арк.

Усмехнувшись, Аркантус откинулся на спинку кресла, поставив ногу на консоль.

— В этом ты вполне можешь быть прав, Драк. Знай, что все, что я сказал, было сделано из глубочайшего уважения и восхищения тобой.

— Забавный способ показать это. Но ты получил много ударов в спину за эти годы. Должно быть, я скоро догоню тебя, — Драккал повел машину вверх, вливаясь в поток транспорта под потолком Подземного города. — Ты никогда раньше не был в доме женщины. Так вот почему ты закончил так быстро?

— Ты действительно так плохо обо мне думаешь? — с насмешкой спросил Аркантус. — Мы не сделали ничего неподобающего.

Нет, совсем ничего неподобающего… Тот поцелуй был правильным, и имел больше смысла, чем что-либо в жизни Аркантуса.

— Ты и близко не такой забавный, как думаешь.

— Это не шутка, Драккал. Саманта… нежное создание, по крайней мере, внешне. Я хочу, чтобы ей было комфортно на каждом шагу наших отношений.

— Кто ты, и что ты сделал с Арком? — Драккал взглянул на него краем глаза.

— Это другое. Это… серьезно.

— О, теперь ты хочешь быть серьезным? Ты не воспринял ни одно из моих предупреждений всерьез, но я должен внезапно дать тебе презумпцию невиновности?

— Ну да, я немного рискнул, — ответил Арк, взмахнув запястьем. — Я в порядке. Я больше беспокоюсь о ней. Терране по-прежнему считаются экзотикой, и к ней несколько раз приставали за те несколько дней, что она была в городе. Сегодня ее фотографировал гроалтуун.

Драккал фыркнул и крепче вцепился в рычаги управления, его когти слегка вытянулись.

— Вероятно, торговец людьми.

— Отсюда мое беспокойство.

— Ты тот, кто подверг ее этому. И ты тоже выставил себя напоказ.

— О, я еще не начал раскрывать себя, Драккал. Ты поймешь, когда я это сделаю, даже ты не сможешь отвести взгляд.

— Крааз кавал, Аркантус. Тебе повезло, что ты мне нравишься.

— Конечно, я тебе нравлюсь.

СЕМЬ

Ваунд не поднял глаз, когда раздался стук в дверь. Он сохранял свою сутулую позу в кресле из кожи крауга, его длинные, похожие на когти пальцы покоились на подлокотниках. Отчеты мелькали на оптическом канале, столбцы с подробным описанием расходов и доходов, все это не существовало для Консорциума — записи будут отправлены в штаб-квартиру Синдиката Внутреннего Предела до того, как местные копии будут уничтожены.

Единственным звуком, сопровождавшим стук, был шум его дыхательных насосов, поддерживающих постоянную вентиляцию легких. С годами, к сожалению, он не перестал замечать этот шум.

Он дочитал текущий отчет до конца, подсчитывая все на маленьком боковом экране в его нижней части. Как только он убедился, что итоговые данные точны, он позволил себе отвлечься от работы, с момента стука прошло двадцать или тридцать секунд, а продолжения не последовало.

Ваунд счел это признаком того, что его подчиненные хорошо его знают — нужно подождать, пока он ответит, а не стучать без перерыва.

— Войдите, — сказал он, и под его искусственно воспроизведенным голосом послышалось низкое жужжание.

Дверь открылась. Ваунду не нужно было оборачиваться, чтобы увидеть, как в комнату входит гроалтуун по имени Стрейк, кибернетический шлем, закрывающий изуродованную плоть его головы, обеспечивал полный обзор всего вокруг.

Стрейк остановился в двух метрах от кресла Ваунда и моргнул большими черными глазами.

— Сегодня нашел несколько потенциальных целей, босс.

Ваунд ослабил хватку на подлокотниках и поднял руку с вытянутым указательным пальцем.

— Покажи.

Стрейк активировал голокомм, выведя на проецируемый экран несколько неподвижных изображений. Он собрал их вместе пальцами и щелчком отправил в сторону Ваунда.

Изображения появились в оптической ленте Ваунда — трое мужчин и две женщины.

Ваунд изучал кадры один за другим, оценивая кандидатов по видам, телосложению и внешности. Двое мужчин были многообещающими — пара дэв, близнецов с зеркальными узорами на фиолетово-красной коже. Они выглядели атлетически сложенными, что было хорошим началом. Мужчины-дэвы всегда рождались близнецами и были популярны как среди богатых покупателей, ищущих секс-рабов, так и среди организаторов подпольных боев, ищущих зрелищных бойцов.

Эти дэвы могли бы принести приличную прибыль на калдорианском рынке.

Но последнее изображение было самым интригующим из всех — терранская женщина с выразительными карими глазами и длинными каштановыми волосами. В ее чертах была определенная невинность, которая, несомненно, повысила бы ее цену на рынке. На изображении были видны только ее голова и часть одного плеча.

— Дай мне все, что у тебя есть по последней, — сказал Ваунд. — Терранке.

Мгновение спустя в его ленте появились свежие изображения с терранкой, сделанные в том, что, по-видимому, было одним из торговых центров верхнего города. Толпа закрывала ее от полного обзора на большинстве изображений, а мешковатая одежда затрудняла определение формы тела под ней, но она казалась стройной и привлекательной.

Идеальной.

— Кто с ней? — спросил Ваунд. Высокий седхи стоял рядом с ней на каждом изображении, часто держа ее за руку, на большинстве снимков виден только его затылок.

— Не знаю, босс, — сказал Стрейк. — С ней гулял какой-то седхи. Они заметили меня перед последним снимком.

Что-то вспыхнуло в животе Ваунда, когда он приблизился к последнему изображению в ленте, ощущение было тяжелым и горячим, и он каким-то образом знал, что увидит. Он каким-то образом знал, кого предстоит увидеть.

На последнем изображении седхи повернулся лицом к Стрейку. Ваунд знал эти желтые глаза, знал кхал на лице и шее, знал изгиб этих рогов. Он даже знал характерную форму этих самодовольных губ.

Он мертв. Я, блядь, убил его.

Ваунд схватился за подлокотники кресла, рама заскрипела, застонала и сломалась. Аркантус был мертв.

— Как долго ты следовал за ними? — спросил он.

— Может быть, пару часов, — сказал Стрейк. — Они держались за руки, пока гуляли. Зашли в несколько магазинов. Осматривали достопримечательности.

Хотя Ваунд мог только предполагать, вполне вероятно, что терранка состояла в отношениях с Аркантусом. Вполне вероятно, что она была важна для него.

Это означало шанс, что ее можно было использовать для его поиска… или выманить его из укрытия с помощью терранки.

— Найди ее. Мне нужно имя и местоположение.

— Мы займемся этим прямо сейчас, босс. Хотя, возможно, у нее чип. Это может все усложнить.

— Мы пока не похищаем ее. Я просто хочу, чтобы ее нашли. Седхи, с которым она была, должен умереть. Как только он будет мертв, мы заберем терранку.

Глаза Стрейка расширились. Он открыл рот, и Ваунд почти почувствовал вопросы, которые едва не вырвались наружу, прежде чем гроалтуун снова захлопнул челюсть.

Ваунд задвигался в кресле, повернув лицо или, скорее, смутное подобие лица, которое представлял его шлем, к Стрейку.

— Этого не должно быть в отчетах. Ты понимаешь?