— Тих-тих-тих-тих! — Руслан поднял руки, надеясь, что новой итерации скандала удастся избежать. — Мы друг друга услышали! Тебе нужно сохранить то, что еще можно сохранить, Амине нужна власть.

— Ну так что мешает тебе взять дела клана, выйти замуж за кого-то из Гусейновых и параллельно заниматься своими воротами? — не понял Октай. — Это явно не уменьшит твои возможности!

— Зачем теперь-то замуж выходить? — удивился Руслан. — Сами сказали, все пропало.

— Чтобы минимизировать потери от разгрома, — вместо Октая ответила Амина. — Все остальные дистанцируются от Кулиевых, а Гусейновы будут в такой же ситуации, как и мы. Нужно объединяться.

— Ты сама все понимаешь, — усмехнулся Октай. — Я могу положиться только на тебя.

— Исключено, — отбила новую попытку штурма Амина.

— Ладно, хорошо, будем думать, — подвел итог Руслан. — Дауд, ты что скажешь?

— Да у кого ты спрашиваешь? — удивилась Амина. — Он гуль. У него нет своей воли. Он похож на человека, но он не человек! Ты просто в своей голове наделяешь его логикой и чувствами. Как дети считают, что их игрушки живые.

— Дауд? — повторил вопрос Руслан, проигнорировав Амину.

Он некоторое время прислушивался к тишине. Но как будто бы заранее понимал, что ничего не услышит.

— У тебя что? — спросила Амина с едва заметным сине-зеленым разводом в голосе.

— Да ничего. Свалить отсюда подальше. Глаза б мои всех вас не видели.

— Они и не видели, — вздохнул Октай. — Возможно, именно поэтому.

— А ты еще и эксперт в психосоматике! — делано восхитился Руслан.

— Все, стоп! — вклинилась Амина, добавив стали в голос. — Хочешь уйти — вопросов нет. Твое дело. Но выйти отсюда в одиночку невозможно. Войти в ворота — тоже. Я уже разобралась. Нужно минимум два человека и для того, и для другого. Не знаю, зачем такая странная система, но какая есть. Предлагаю сделать так. Ты помогаешь мне открыть ворота, а потом я помогаю тебе выйти отсюда.

— Я против, — сказал Октай. — Мои интересы как-то выпали из этой схемы.

— Так не пойдет. Ты хотя бы осознаёшь, что эти ворота нельзя открывать?

— Почему? — поинтересовался Октай. — Я думал, там что-то вроде рая?

— Он и есть, — неожиданно горячо заверила его Амина. — Дом песен!

— Она врет, — возразил Руслан, но по ее голосу понял обратное: она верит в то, что говорит.

— Да неужели? — иронично протянула Амина. — И что же там на самом деле?

— Зурван, — с уверенностью, которой на самом деле не испытывал, ответил Руслан. — Хозяин времени и пространства.

— Как интересно! — все так же скептически восхитилась Амина. — А где же тогда рай?!

— Здесь, — сказал Руслан.

Амина захохотала, совершенно искренне, даже не зло или холодно, а звонко, как колокольчик.

— Это звучит… — Октай попытался аккуратно подобрать слова. — Как… Что-то, требующее разъяснения.

— Действительно, — все еще посмеиваясь, согласилась Амина. — С удовольствием послушаю! Я никуда не тороплюсь!

— Призови сюда пространство самосозданное, время бесконечное, — процитировал Руслан. — Зурван в бесконечном времени и пространстве создал ограниченное время, которое мы можем ощущать. Ариман и Ахурамазда, то есть зло и добро, — это его порождения, которые борются друг с другом, но не напрямую, а через людей. Каждый сам выбирает сторону. И каждый проходит путь. От благих помыслов до бессмертия. Либо в другую сторону. К чему-то очень плохому. И парадокс в том, что рай — это не место, куда ты приходишь. Потому что в таком случае рай был бы обусловлен пространством. И не состояние, в котором ты пребываешь, потому что отведенное тебе время конечно. Рай — это твое движение. Нет, неправильно. Твоя интенция к движению, не обусловленная временем и пространством. Если мы откроем ворота и впустим сюда Зурвана, то ты окажешься в аду. Потому что будешь вечно осознавать себя алчущей власти. А у Октая будет вечно разваливающийся клан и наследие. Понимаешь?

— Господи, — усмехнулась Амина. — Концепция на уровне второго курса духовной семинарии. Но допустим, так. Тогда почему бы тебе не открыть ворота? Ты же не такой, как мы, да? Ты же просветлел. У тебя будет рай. Разве плохо? Я как-нибудь справлюсь с вечной алчностью, не переживай!

— Мне незачем это делать, — возразил Руслан. — Потому что если я, как ты выражаешься, просветленный, то мне и здесь рай. А если нет, то там мне будет так же паршиво, как и тебе.

— Ясно, — отмахнулась Амина и переключилась на Октая. — Что ты скажешь? Давай мы откроем ворота, я получу настоящую власть и после этого решу все проблемы клана. Нас устроит такой договор?

— И зачем тебе выполнять свою часть сделки, когда ты получишь то, чего хочешь? — поинтересовался Октай.

— Потому что мы договорились.

— А еще мы договорились, что ты выйдешь замуж за…

— Да не могу я этого сделать! — вспыхнула Амина. — Дойдет до тебя когда-нибудь?!

— Почему?

— Потому что я беременна! И узнала я об этом за день до объявления помолвки!

— Кто отец? — сухо спросил Октай, а Руслан зажмурился изо всех сил, опасаясь услышать ответ.

— Не твое дело, — тоном, черным, как крыло ворона, и таким же шелестящим, ответила Амина. — Хочешь, чтобы я решила все твои проблемы с помощью магии? Помоги открыть ворота.

И Руслан понял, что Октай колеблется. Ему действительно кажется, что за этими воротами есть что-то такое, что может спасти ситуацию.

— Я возьмусь, — вздохнул Руслан. — Займусь делами клана и сохранением твоего наследия.

— Он совсем в этом не разбирается, — парировала Амина. — Он все развалит.

— Ну уж не больше, чем развалила ты со своим джинном, — заметил Руслан. — И я не нарушу данное тебе слово. Ты это знаешь. Ты уже видел.

— Я согласен, — легко, будто бы давно принял это решение, сказал Октай. — По рукам.

— Дауд, — сразу же, без малейшей паузы, переключилась Амина. — Что ты скажешь, а?

Руслан прислушался, но, кажется, уже все понимал. Сначала ничего не происходило. Потом он услышал медленные, тяжелые шаги. Дауд подошел к тому месту, откуда звучал голос Амины. Потом зашуршала ткань: он достал что-то из кармана.

— Хороший мальчик, — искренне обрадовалась Амина. — Давай сюда. Воротник поправь, да, вот так.

Руслан знал, что услышит, но к этому звуку невозможно было подготовиться. Игла пробила ткань и вошла глубоко в кожу.

— Ну, можете идти по своим делам, — усмехнулась Амина. — Мы тут сами справимся.

— Аждаха, — неожиданно слабым, дрожащим голосом позвал Руслан.

За его спиной что-то утробно зарычало. Этот звук отдавался в груди, проходил по позвоночнику и вызывал слабость в коленях.

— Дауд, я не могу приказать ему убить Амину, — сказал Руслан, наконец совладав с голосом. — Но я могу приказать ему убить тебя.

Повисла тишина. Руслан слышал, как бьется сердце. Как рычит, сдвигаясь куда-то влево, Аждаха, как отступает назад Октай, вероятно увидев решимость на лице Амины.

— Не убивай его, — приказала Амина. — Просто избей.

Аждаха прыгнул. Без какой-либо слышимой подготовки. Руслан понял это уже после того, как его чуть не сбил с ног поток воздуха от метнувшегося вперед… чудовища. Пространство взорвалось звуками. Рев Аждахи, сдавленное рычание Дауда, рвущаяся ткань, тяжелые удары, звук рассекаемой когтями плоти и ужасный хруст.

А еще через секунду Дауд закричал, захлебываясь собственной кровью. Сначала сдавленно, будто бы сам не веря, что издает этот звук, а потом во всю мощь богатырских легких. Бас быстро превратился в визг.

— Аждаха, стой! Хватит! Отойди от него! — не выдержал Руслан.

— Ты бесполезен, — с разочарованием протянула Амина.

— Какая же ты… — ошарашенно протянул Октай.

— Вся в тебя, — отбрила Амина.

Руслан пытался за очередной склокой уловить дыхание Дауда. Но почему-то слышал только стук собственного сердца в ушах.

— Будьте вы прокляты, — наконец сказал он. — Я вас ненавижу. Надеюсь, я никогда никого из вас не встречу. Аждаха, пойдем.