— Ты вот просил описать тебе аэропорт. Тут самое интересное знаешь что?

— Конечно, — иронично протянул Руслан.

— Тут есть балкон…

— Да неужели?

— А-а-ай! Дослушай, да! Балкон, на котором сидят встречающие. И с него видят, как люди багаж получают.

— И-и-и?

— Ну здорово же. Там кафе-мафе, сидишь, кушаешь, ждешь кого-то.

— Можно где угодно это делать.

— Нет, ты не понял, ты же сразу видишь, что человек прилетел, багаж получает! Как будто чуть раньше встретил, понимаешь?

— Это у вас национальная идея, что ли? — хмыкнул Руслан.

— Какая?

— Как будто чуть раньше. Подскочить в самолете, как только он сел, и сумки свои похватать. Как будто чуть раньше прилетел. Увидеть кого-то с балкона, как будто чуть раньше встретил. Перестраиваться постоянно, как будто чуть раньше приехал.

— А еще тут есть курилка, прямо в зале получения багажа, — буркнул Дауд.

— Как будто чуть раньше покурил, ага.

— Не как будто, а раньше. Стоишь, куришь, смотришь: едет твой чемодан — забираешь, не едет — стой отдыхай.

Багажа у них не было, поэтому они быстро прошли через громыхающий багажными лентами зал, и тут же на них обрушились таксисты.

Для Руслана было загадкой, почему в эпоху смартфонов и приложений бомбилы не вымерли. Кто с ними ездит? Почему?

Дауд, как ледокол, рассек толпу назойливых таксистов и вытащил Руслана на улицу. Кондиционированная, сухая, стерильная прохлада сменилась влажной, плотной вечерней жарой и едва уловимым запахом йода. Почему-то Руслану показалось, что он слышит шелест деревьев, хотя наверняка их нет у входа в аэропорт. Да и ветра нет. А шелест есть. Похожий на шепот.

— А еще тут такси красивое. Как в Лондоне.

— Ты был в Лондоне?

— Нет… Но все же знают, как у них такси выглядит.

— Кэбы? — предположил Руслан.

— Да, мы их называем бадмджян! Как это, а? Баклажан! Фиолетовые такие. Настоящие, из Англии! У той же фирмы закупали.

— Хорошо-хорошо. Давай только без баклажановой экзальтации. Успокойся.

Он обратил внимание, что Дауд стал куда более словоохотливым. То ли потому, что прилетел домой, то ли потому, что мог позволить себе расслабиться. Миссия почти выполнена.

Покататься в «баклажане» им не довелось. Их встречали. Дауд помог Руслану сесть назад, поставил рядом с ним переноску, а сам занял переднее пассажирское сиденье и перекинулся парой фраз с водителем.

— «Майбах»? — устало спросил Руслан.

— Как догадался? — удивился Дауд.

— Не скажу. Но могу сказать, зачем ты сел на переднее сиденье.

— Зачем?

— Чтобы быстрее приехать.

Дауд засмеялся. Каким-то детским, восторженным смехом. Так бывает, когда тебя распирает от чувств и самая несмешная шутка оказывается последней каплей.

— Дауд, я на этой машине не поеду, — сказал Руслан, и веселье прекратилось.

— Почему?

— Чувствуешь запах? Это фирменный освежитель салона «Майбаха». У меня на него… аллергия.

Несколько секунд Дауд молчал, соображая, что предпринять.

— Совсем плохо? — спросил он с некоторой надеждой.

— Вот в данном конкретном случае да. — Руслан уже чувствовал подступившую тошноту. — Вытащи меня отсюда.

Обычно он не реагировал так резко. Но то ли усталость дала о себе знать, то ли перелет как-то повлиял. Он минуту понюхал освежитель воздуха и уже готов был вывернуться наизнанку. Более того, закружилась голова, неприятная слабость охватила руки и ноги. Руслан понял, что вот-вот потеряет сознание.

— Ай, да! Сейчас до автомата с водой дойдем, потерпи.

Дауд выволок Руслана из машины и потащил куда-то в сторону, совершенно не обращая внимания на его заплетающиеся ноги. При необходимости, наверное, мог бы и на руках нести, не испытывая никаких затруднений.

— Аждаха, — подавляя тошноту, напомнил Руслан.

— Водитель несет.

— Бяли, бяли! — подтвердил чей-то голос поблизости.

Сам Аждаха тоже подтвердил свое присутствие. Он вдруг принялся выть, как ветер в трубе разрушенного бомбоубежища. Потом зашипел. От этого звука Руслан даже стал приходить в себя.

Дауд убедился, что он может держаться на ногах, и вступил в бой с вендинговым автоматом. Водитель стоял рядом, держал переноску с воющим котом и что-то бубнил себе под нос. Возможно, молился.

— Держи, попей! — Дауд вложил Руслану в руку характерную пупырчатую бутылку колы.

— Спасибо.

— Поесть надо, да, — предположил Дауд. — В самолете не ел ничего.

— На этой машине я…

— Я вызываю такси уже!

Руслан услышал, как на асфальт аккуратно опустилась переноска с Аждахой, как зашелестела ткань, громко стукнул брелок, щелкнула кнопка на ключе от «Майбаха», — и в эту же секунду что-то ухнуло в груди. Как будто кто-то включил басы на всю. Глухой, глубокий, чуть напоминающий удар барабана «тум». Но этот «тум» оказался достаточной силы, чтобы у Руслана подкосились ноги. А еще через долю секунды по ушам ударил звук взрыва.

Оказалось, что вовсе не взрыв сбил Руслана с ног. Это Дауд грубо оттащил его в сторону, вероятно в укрытие, убедился, что он может самостоятельно стоять на ногах, и внимательно осмотрел.

— Где Аждаха?!

— Тут. — Дауд понял, что это бессмысленный ответ, и добавил: — В руке у меня переноска. Тебя задело? Болит что-то?

— Есть хочу, — невпопад ответил Руслан.

— Яхши. Быстрее идем, а то сейчас начнется!

Дауд перешел на азербайджанский и, если Руслан правильно распознал интонацию, принялся выдавать какие-то инструкции водителю. А тот растерянно отвечал: мол, бяли, бяли, бяли… Руслан даже представил, как худенький молодой мужчина в костюме не по размеру растерянно крутит в руках ключи от «Майбаха» и кивает.

— Это что было вообще? — Руслан как будто из спячки вышел.

Мир снова наполнился звуками и запахами. В частности, отвратным запахом жженой резины, пластика и чего-то еще не менее тошнотворного. Почему-то во рту возник странный медный привкус. Будто монету на языке подержал. Запоздало закричала женщина.

— Машина взорвалась. — Видимо, мысли Дауда были заняты чем-то совсем другим.

— Что значит «взорвалась»?! — Руслан остановился и вырвал локоть из руки Дауда. — Что за нахер «она взорвалась»?!

— Не ругайся, да, — попросил Дауд и снова взял его за локоть. — Я тебя прошу, надо торопиться, иначе тут все оцепят!

— Я сейчас вернусь в аэропорт и улечу к херам!

— К кому? — искренне, судя по цвету голоса, удивился Дауд.

— Улечу отсюда! Что произошло?! Кто взорвал машину?!

— Я тебя прошу, не сейчас, да! Я пока не знаю, что случилось. Взорвалась. Ты живой, все хорошо, да. Пошли быстрее, сейчас весь аэропорт… — Дауд прервался и что-то забубнил под нос, должно быть увидев то, чего боялся.

Завизжали сирены, вызывая в голове у Руслана отвратительные всплески яркого, холодного голубого цвета. Дауд заговорил с кем-то по-азербайджански, а голоса людей поблизости стали отдаляться. Наверное, их загоняли в аэропорт. Скоро с Даудом стали спорить два голоса. То ли сотрудники аэропорта, то ли полицейские. Голоса всех троих сложились в удачное цветовое сочетание, и Руслан невольно залюбовался получившимся черно-красно-золотым узором. Отдельную сольную партию выводил воющий в переноске Аждаха. Не прошло и минуты, возник третий полицейский, судя по властным интонациям — старший. Руслан не понял, что произошло, но ситуация резко изменилась. Спор исчез, как и не было, а Дауд снова потащил его куда-то. Звуки сирен и голоса́ полицейских быстро оказались сзади. Руслан не понимал, что надо сделать, чтобы в такой ситуации уговорить полицию действовать не по инструкции. Деньгами тут вряд ли обойдешься. Тогда что? Звонок другу? Ксива? Вероятно, второе. Но чтобы их без проверки выпустили с территории аэропорта, где только что взорвалась машина, нужна не просто бумажка, а прямо-таки броня…