Атмосфера в вип-кабинете неподалеку от бального зала была той еще — Вилли глушил неразбавленный бренди (тяжело печени моего напарника «командировка» дается) и не забывал пичкать им меня, а британский премьер, сохраняя трезвость, мысленно готовился к скорой отставке — грустная рожа говорила именно об этом.

Формально бал закончился, и Альберт с Аликс и несколькими десятками подхалимов убыли продолжать веселье в зале поменьше. Охреневшие гости разъехались, а мы с Вилли и премьером осели вот тут, чтобы по горячим следам отрефлексировать ситуацию.

— Мы в полном scheiße! — прошипел Вильгельм, на лице которого читался напряженный мыслительный процесс.

Ругается чисто от накала страстей, без урона выработке решений, как и положено уважающему себя политическому деятелю.

— Сэр Роберт, если вы втянули нас в ваши политические игры, я сделаю соответствующие, очень неприятные для партнерских отношений между нашими странами, выводы, — приложил я премьер-министра.

Мне напряженно думать не надо — для учета новых вводных и выработки линии поведения хватило десятка секунд. Просто даю хроноаборигенам немного промариноваться. Вильгельм мой пассаж оценил и с удовольствием добавил от себя:

— Это совершенно неприемлемо, сэр Роберт! Кто, как не умудренный опытом и плешью премьер-министр должен был оберегать и направлять наследника в настолько трагичный и тяжелый для Англии момент? И, как и мой кузен, я очень надеюсь, что приглашение этой dirne на бал — не ваших рук дело!

— Ваши Императорские Величества, — премьер не сильно-то и пошел против истины с этой «оптимизацией», власть-то уже считай у меня. — Как маркиз и премьер-министр Великобритании, я клянусь вам в том, что случившееся стало полнейшей неожиданностью как для меня, так и для моих прямых подчиненных.

— Тем не менее, ответственность за этот репутационный удар лежит на вас, — не проникся аргументом кайзер. — Ваши газетчики совсем не видят граней, а дворцовые службы пребывают в совершеннейшем хаосе! Наследник престола среди ночи едет куда хочет, и пусть нам с кузеном компания Виктора Альберта в высшей степени приятна, но почему вы не узнали об этом до тех пор, пока мы не позвонили вам лично? В какой момент славная дипломатическими традициями и соблюдением протокола Великобритания пала так низко?

— Ваше Императорское Высочество, я сделаю все, что от меня зависит, чтобы эта неприятность никоим образом не запятнала вашей блестящей репутации, — правильно ответил премьер. — Разумеется, это относится и к вам, Ваше Императорское Высочество, — добавил для меня.

Ну еще бы!

— Позволю себе предположить, что ваши переезды во дворец, ближе к Его Императорскому Высочеству, стали бы уместными жестами.

Это уже прямо перебор, и кайзер от такой наглости вытаращил глаза и оскалился:

— Собираетесь и дальше втягивать нас в созданный вами хаос, сэр Роберт? Ни за что и никогда!

Наш мир пропитан причинами и следствиями. Один деятельный русский цесаревич задает «тренд» на «рыцарскую романтику», тренд набирает мощь, по Европе прокатывается череда травм и болезней — кавалеры упорно лезут по водосточным трубам и прыгают в ледяную воду за умышленно оброненными туда предметами дамского туалета — и в итоге оскандалившаяся Аликс решает пойти ва-банк, потому что с ее репутацией она все равно для всей Европы персона нон-грата. В случае провала она ничего особо не теряла, но теперь получила шанс взобраться на главный престол этих времен. Однако мир-то сейчас целиком патриархальный. Окажись на месте Аликс сам Альберт, все бы только умилялись и хвалили его за отвагу. Но увы, общественное мнение будет однозначным — хитрая профурсетка с уничтоженной репутацией «насосала» себе трон, ловко заарканив слабоумного. То, что Виктор Альберт к нам с кайзером в гости на целую ночь приезжал, уже просочилось в газеты и известно всему Лондону, и то, что Аликс провернула свою нехитрую комбинацию на наших с Вилли глазах, на расстоянии вытянутой руки, заставит всех увязать оба происшествия в одну комбинацию. Нам-то ладно, отмоемся, но легитимность будущего короля получила сильную пробоину, а значит Альберта нужно спасать изо всех сил.

Не дав премьеру и Вилли скатиться в бессмысленную перебранку, я начал излагать план спасительной для всех нас информационной кампании:

— Если я не ошибаюсь, покойная королева Виктория надеялась женить Виктора Альберта на Аликс.

Премьер похлопал глазами и начал светлеть лицом. Вилли сложил руки на груди и откинулся на стуле — мое превосходство в пиар-умениях он признает, поэтому влезать не станет. Самый, блин, толковый монарх из всех мною встреченных — циничный до мозга костей, прагматичный донельзя, и своих «тараканов» от влияния на важные решения отгоняет как надо. Нормальный империалистический хищник!

— Последняя воля любимой всем миром Королевы, — покивал Премьер, оценив мощь аргумента.

— Личное письмо, отправленное Викторией Аликс в последний день на Земле. И личная договоренность между Виктором Альбертом, родителями Аликс, ей самой и вашим аппаратом, сэр Роберт, — усилил я. — Вы, в дополнение, поклялись покойной королеве перед смертным одром поспособствовать этому браку. Мы с Его Императорским Величеством ничего не знали, но, учитывая важность исполнения последней воли Ее Величества и прекрасно подготовленную, трогательно-романтичную мистификацию, желаем молодоженам долгой, счастливой жизни.

— Идиотка! — буркнул Вилли. — Такие жесты допустимы только после тщательного согласования!

Это он так мой «марш-бросок до Берлина» в пример приводит, я же тогда всех предупредил.

— Сделать из этого scheiße конфетку — единственный приемлемый для всех нас вариант, — закруглился я. — Полагаю, что истинной жертвой данной интриги являетесь вы, сэр Роберт. Ужасно, когда отдельные деятели ставят репутацию Короны ниже собственных амбиций.

— Непростительно! — подтвердил премьер, на глазах обретающий боевой дух. — Мы с вами в одной лодке, Ваши Императорские Величества, и я клянусь сделать все возможное, чтобы мы выбрались из шторма.

Прощался с карьерой, пребывал в унынии, но теперь видит перед собой шанс — разберется с нашим милым кризисом, расскажет Альберту как он за него хоть в ад пойдет, договорится с «оппозицией», разбавив их представителями свой аппарат, и можно спокойно досиживать срок с перспективами избраться на еще один. В его голове, конечно.

— Идем? — поднялся на ноги Вильгельм.

— Идем, — согласился я.

Попрощавшись с премьером, мы с насупленным кайзером пошли к выходу по техническому коридору, чтобы не дай бог какая долбаная шишка к нам не пристала — чисто ради безопасности самой «шишки», которую Вилли и положенной по регламенту «декоративной» сабелькой и ткнуть от нервов может.

— «В одной лодке», — бурчал Вильгельм. — Вот они, англичане — когда их прижало, сразу начинают подлизываться и врать. В одной лодке? Ха! Как бы не так — этого кретина-временщика ничего уже не спасет.

— Не спасет, — согласился я.

Больно конфигурация вокруг Роберта неудачная складывается. Потрепыхается, в том числе цепляясь за Альберта из последних сил, но толку не будет — новые фавориты сожрут и заменят более приятным для себя кандидатом.

— Чем сильнее англичане будут заняты придворной грызней, тем меньше будут обращать внимания на наши дела, — нашел в ситуации плюс кайзер. — Англичане стараются не менять королей, демонстрируя лицемерную добродетель.

— Безумный король спокойно сидел на троне весь отпущенный ему Господом срок, — согласился я. — И это для нас тоже очень хорошо.

Кайзер покивал, скривился и поделился пришедшей ему в голову мыслью:

— А если бы я отказался от союза с тобой и по стопам старика-Бисмарка лёг под англичан?

— А если бы я? — отзеркалил я его брезгливость.

— Сам Господь благоволит нашим начинаниям, кузен! — неожиданно сгреб меня в объятия Вилли.